Под шепчущей дверью - Ти Джей Клун

ли?

– Так.

– И ты не видишь здесь никакой проблемы?

– Нет? – Уоллес не понял, был это вопрос или ответ.

Он в отчаянии воздел руки.

– Кто присылает их? Откуда они появляются? Кто пишет то, что в них? Там объективные факты или субъективная околесица, имеющая целью опорочить человека? Там наверняка содержится клевета. А она преследуется по закону. Я требую, чтобы ты сказал, что было написано обо мне.

– Уф, – вздохнул Нельсон. – Я слишком стар и слишком мертв для подобных сцен. – Он зашаркал от стойки к креслу.

– Дайте мне знать, когда прибудет новый гость. Я принаряжусь по такому случаю.

– Когда здесь появился я, на тебе была пижама.

– Твоя наблюдательность не имеет границ. Повезло тебе.

Уоллес подумал, а не запустить ли в Нельсона стулом? Но решил все-таки не делать этого – не хотел, чтобы в папке появилась соответствующая запись.

– Ты мыслишь слишком уж узко, – осторожно упрекнул его Хьюго. – Там нет перечисления всех поступков, совершенных человеком, как хороших, так и плохих. Нет плюсов и минусов. Это просто… заметки.

Уоллес стиснул зубы:

– И что было сказано в заметках обо мне?

Хьюго покосился на него:

– Это имеет значение?

– Да.

– Почему?

– Потому что, если обо мне что-то там понаписано, я хотел бы знать, что именно.

Хьюго улыбнулся:

– Ты просматривал отзывы о твоей конторе, когда был жив?

Каждый вторник, в девять утра.

– Нет. Если только об этом не написано в вашей папке. А если написано, то знай: у меня имелись веские на то основания. Я многих раздражал, и все знали: если хочешь пожаловаться на что-то, нужно написать об этом в интернете, даже если ты лжец, сам не понимающий, к чему придираешься.

– Похоже, тут что-то личное.

Уоллес посмотрел на него волком.

– А может, и нет. – Хьюго в раздумье потер подбородок. – Ты уверен, что хочешь знать?

Уоллес заколебался:

– Там написано что-то… плохое? Действительно плохое? Это ложь! Все это ложь! Я был очень компетентным работником. – Уоллесу было неловко. Прежде он приложил бы максимум усилий к тому, чтобы постоять за себя, но теперь не был способен на такое. И это было… Тут лучше всего годилось слово «нелепо». Нелепо и бессмысленно.

Нельсон хрюкнул:

– Высоко метишь.

Уоллес проигнорировал его реплику.

– Ладно. Я ничего не хочу знать. Можешь по своему обыкновению измываться надо мной.

– Ты делаешь мне больно, – пожаловался Хьюго.

Уоллес фыркнул:

– Очень в этом сомневаюсь. И мне это без разницы. – Он развернулся на пятках и вновь занялся своим делом. Ему удалось снять со столика еще два стула, прежде чем он сдался и подошел к стойке. Хьюго с удивлением посмотрел на него.

– Заткнись, но сначала скажи мне, – пробормотал Уоллес.

– Ты продержался целую минуту. Дольше, чем я ожидал. Я впечатлен.

– Как же ты наслаждаешься всем этим.

Хьюго пожал плечами:

– Надо же как-то развлекаться, верно я говорю, дедушка?

– Совершенно верно, – отозвался Нельсон, а Уоллес закатил глаза.

Хьюго перевел взгляд на Уоллеса:

– Все не так, как ты думаешь. Я не кривил душой, когда сказал, что там против тебя ничего не было. Думай об этом как о… наброске.

Лучше от его слов Уоллесу не стало.

– Так кто все это написал? И не надо нести всякую эзотерическую чушь насчет Вселенной или чего-то в этом же роде.

– Руководитель, – произнес Хьюго.

Уоллес замер на месте.

– Руководитель. Которого вы все боитесь и который принимает решения на космическом уровне.

– Я не боюсь…

– А как он узнал обо мне? Он шпионил за мной? – Уоллес огляделся и понизил голос: – Он слышит меня сейчас?

– Возможно, – встрял Нельсон. – Он своего рода вуайерист.

Хьюго вздохнул:

– Дедушка.

– Что? Чувак должен знать, что высшее существо наблюдает за тем, как он какает или роняет еду на пол, а потом подбирает и съедает. Ты ковыряешь в носу? Он следит и за этим. И, думаю, так оно и должно быть. Люди вульгарны. Это в нашей природе.

– Он этого не делает, – громко провозгласил Хьюго. – Все происходит совсем не так.

– Прекрасно, – буркнул Уоллес. – Тогда я сам посмотрю. – Он удивился тому, что Хьюго не попытался остановить его, когда он потянулся к папке. И удивлялся до тех пор, пока не обнаружил, что не может взять ее в руки – они прошли сквозь папку и коснулись стойки. Он отдернул руку и попытался еще раз. И еще. И еще.

– Дай мне знать, когда тебе надоест, – обратился к нему Хьюго. – Я единственный, кто может взять ее и посмотреть, что там внутри.

– Ну разумеется, – пробормотал Уоллес. Он бросил свою затею и положил руки на стойку.

Хьюго снова протянул к нему руку. Это случалось все чаще и чаще, словно он забывал, что они с Уоллесом не могут дотронуться друг до друга. Его рука зависла над рукой Уоллеса, и тот гадал, какова на ощупь кожа Хьюго. Казалось, она должна быть теплой и мягкой. Но этого ему никогда не узнать. В конце концов Хьюго положил свою ладонь между ладонями Уоллеса и постучал по стойке указательным пальцем. Пальцы Уоллеса дернулись к его руке. Их разделяли всего несколько дюймов.

– Все хорошо, – сказал Хьюго. – Поверь мне. В твоей папке сказано, что ты был целеустремленным. Трудолюбивым. Что ты не принимал ответа «нет».

Месяц назад Уоллес был бы доволен, услышав о себе нечто подобное.

А теперь он не знал, как к этому отнестись.

– Я не только такой, – глухо ответил он.

– Рад слышать, – откликнулся Хьюго. – Я тоже так считаю.

Он взял папку и открыл ее. Уоллес, не подумав, попытался облокотиться о стойку, но упал сквозь нее. Хьюго смотрел на него поверх папки. Улыбались даже его глаза.

– Терпеть тебя не могу, – дерзко заявил Уоллес, приняв вертикальное положение.

– Я тебе не верю.

– Придется поверить.

– Приму к сведению.

– Святые угодники, – сказал Нельсон. – Из всех тупоголовых… – Конец фразы он пробормотал себе под нос.

Вниз спустилась Мэй, на ней был тот самый элегантный костюм, что и в день похорон Уоллеса. Она смахнула волосы с лица.

– Я все о маффинах, чувак. Если, вернувшись, я обнаружу, что они подгорели, жди больших неприятностей. Кто у нас на этот раз? – Она забрала у Хьюго папку и стала читать, ее взгляд скользил туда-сюда по строчкам. – Хм. О. О. Понятно. Интересно. – Ее брови нахмурились. – Это… это будет непросто.

Уоллес уставился на Хьюго:

– Ты же сказал, что никто, кроме тебя, не может дотронуться до папки.

– Неужели? Я был не прав. Мэй тоже может.

Она улыбнулась Уоллесу:

– Я видела твою папку. Там было много чего хорошего. Вопрос: почему в 2003 году ты считал, что