Девять хвостов бессмертного мастера. Том 2 - Соул Джин

Она подразумевала рану от небесного копья. Ху Фэйцинь помотал головой и сказал, что всё это пустяки, получил пару царапин, когда низвергался с Небес. Ху Цзин скептически хмыкнул: судя по тому, что запах крови был густой и тяжёлый, «парой царапин» дело не обошлось.

– Ху Вэй! – нетерпеливо сказал Ху Фэйцинь, отстраняя Ху Сюань. – С ним всё в порядке?

– А… – несколько смущённо протянула Ху Сюань, – да.

Ху Фэйцинь приложил руку к груди и выдохнул с облегчением. Правда, казалось странным, что Ху Вэй всё ещё не объявился. Зная его, Ху Фэйцинь уже десять раз должен быть повален на землю и облисен по полной…

«Как будто ты этого и дожидаешься», – недовольно подумал Ху Фэйцинь и помотал головой, чтобы отогнать эти неподобающие мысли.

– Где он? – спросил Ху Фэйцинь вслух и, заметив, что отец с дочерью переглянулись, встревожился: – С ним что-то случилось!

– Э… нет, – сказал Ху Цзин, – не случилось. Мы… мы его запечатали.

– Что?! – поразился Ху Фэйцинь.

– Ты же его знаешь, А-Фэй, – сказала Ху Сюань, чуть улыбнувшись, – так что должен догадываться, что он тут устроил, когда узнал, что ты ушёл. Если бы мы так не поступили, он бы разнёс всё поместье. Поэтому пришлось его запечатать.

– Что это… как это… – пролепетал Ху Фэйцинь бессвязно.

– Не волнуйся, – поспешно сказала Ху Сюань, сжимая его руку. – Лисья печать снимается за пару минут.

– Отведи меня к нему, – потребовал Ху Фэйцинь, задрожав.

Ху Сюань кивнула, и они ушли.

Ху Цзин остался один на один с незваным гостем.

«Если он помог Фэйциню, – подумал Ху Цзин недовольно, – то стоит пригласить его в поместье и предложить чаю».

Он состроил гримасу, призванную убедить незваного гостя, что ему рады, и показал пальцем на внутренний двор поместья Ху, что должно было означать приглашение.

Лао Лун этого не заметил. Он считал, что Ху Фэйцинь – самое красивое существо во всех трёх мирах, если он что-то понимал в красоте… ровно до того момента, когда увидел Ху Сюань.

[193] Лисье гостеприимство

«Надо бы предложить ему чаю», – подумал Ху Цзин, косясь на незваного гостя.

Ему удалось привлечь внимание Лао Луна и завести его в павильон, где обычно проводили лисьи собрания, но разговор не клеился. На данный момент с обеих сторон было выжато лишь: «Я Ху Цзин, глава Великой семьи Ху» – «Рад знакомству».

Лао Луну хватило пары быстрых взглядов, чтобы составить впечатление о павильоне, но запах полыни перебивал все остальные запахи, мешая составить впечатление о лисьих демонах, вернее, о лисьем демоне, который Лао Луна заинтересовал. Запах Ху Сюань тоже витал в воздухе, она была здесь совсем недавно, остаточный след ауры подсказывал, что лисий демон брал книги со стеллажей и листал их, положив на подоконник.

– Полынью пахнет, – сказал Лао Лун. Скорее, это были мысли вслух. Ответа он не ждал.

– Блох выводим, – пояснил Ху Цзин, решивший, что обращаются к нему.

Тут уж Лао Лун поглядел на него, не скрывая удивления:

– Что-что?

Ху Цзин повторил. Брови Лао Луна выгнулись.

– Блохи? – переспросил он. – Настоящие блохи?

– Нет, демонические, – съязвил Ху Цзин. – Конечно настоящие.

– Вот как… – с уважением протянул Лао Лун.

Ху Цзин нахмурился, ошибочно приняв уважение за издёвку. Дело же было в другом. На небесных зверях, к коим причислялись и драконы, блохи не заводились. Лао Луну, пожалуй, даже было любопытно, что это такое. В Верхних Небесах не было даже комаров, так что о насекомых он имел довольно смутное представление. Кажется, видел когда-то давно пару бабочек, шелкопрядные феи – не в счёт.

– Чаю? – гробовым голосом спросил Ху Цзин.

– С удовольствием! – просветлел лицом Лао Лун.

Ху Цзин налил ему чашку дымящегося чая. Лао Лун выпил её и подставил снова.

– Чай! – с нескрываемым восторгом сказал он.

«Да он точно издевается», – ещё сердитее подумал Ху Цзин.

– Что, лисий чай недостаточно хорош для небожителей? – язвительно сказал он.

Лао Лун не донёс чашку до рта, уставился на Ху Цзина.

«Для небожителей? – мысленно повторил он. – Он считает меня небожителем?»

Эта мысль его изрядно повеселила.

– Твой чай хорош, – вслух возразил он.

Бровь Ху Цзина дёрнулась, и он сказал, не скрывая раздражения:

– К старшим не принято обращаться на ты.

– Пустяки, – отмахнулся Лао Лун, – я позволяю тебе обращаться ко мне на ты.

Тут уже Ху Цзин на него уставился. «Позволяю»? Вот же ублюдок высокомерный этот небожитель! Сначала чай ему не пришёлся по вкусу, теперь выставляет напоказ своё превосходство перед демонами. «Позволяет» он…

– Хорош, хорош чай, – повторил Лао Лун, подвигая к себе чайник и опустошая его; его можно было понять: он почти двенадцать тысяч лет ничего не пил и не ел. – А нет ли чего к чаю?

Ху Цзин возмущённо фыркнул и собирался сказать незваному гостю, что пусть радуется, что ему хотя бы кипятку плеснули, но тут в павильон влетел, как с хорошего пинка, Недопёсок. Шерсть у него стояла дыбом, хвосты – теперь их было три – вертелись, как лопасти ветряной мельницы.

– Шисюн?! – залился он лаем. – Шисюн?! Где шисюн?!

– Цыц! – сказал Ху Цзин. – Вернулся твой шисюн, не тявкай. Он у Ху Вэя.

Недопёсок тут же притих и закрыл морду обеими лапами. Он, как и велел Ху Фэйцинь, всё это время приглядывал и за Ху Вэем, и за собственными хвостами. От Ху Вэя, впрочем, приходилось держаться подальше: тот грозился оторвать хвост любому, кто к нему приблизится, так был разъярён, что его запечатали. А раз Ху Фэйцинь вернулся, то непременно снимет с Ху Вэя печать. И что это значит? Что стоит держаться подальше первое время, как бы он по шисюну ни соскучился, не то Ху Вэй исполнит свою угрозу. Поэтому Недопёсок, всё ещё зажимая пасть лапами, попятился и улиснул.

– Какой странный, – невольно сказал Лао Лун и подумал: «Сколько же у Ванцзы шиди?»

– Он из перерождённых лисьих демонов, – сказал Ху Цзин.

– Он не демон, – возразил Лао Лун. – Хм, не вполне демон. Скорее… лисий дух? Напоминает небесного зверя. Ванцзы к этому лапу приложил?

Ху Цзин глянул на него исподлобья:

– Почему ты называешь его Ванцзы?

– Потому что ему не нравится, когда его называют Тайцзы, – тут же ответил Лао Лун.

– А почему не по имени?

– Я недостаточно хорошо его знаю, чтобы фамильярничать с ним. К тому же сыновей Небесного императора по именам называть не принято. Удивляюсь, что вы зовёте его по имени. Он настолько близок с лисьими демонами?

– Он Лисий бог, – торжественно сказал Ху Цзин. А сам подумал: «Будет он мне ещё тут указывать, как мне называть этого лисьего… бога!»

Лао Лун кивнул и, возвращаясь к прежнему разговору, повторил:

– Чай хорош. А нет ли чего к чаю?

[194] Лао Лун любопытствует

Вернулась Ху Сюань. Ху Цзин тут же забыл о Лао Луне и его нахальном поведении.

– Ну? – спросил он.

Ху Сюань опустилась за стол, мастерски игнорируя пристальный взгляд Лао Луна, сделала неопределённый жест. Она отвела Ху Фэйциня в амбар, где был запечатан Ху Вэй. Что-то подсказывало ей, что Ху Фэйциню лучше самому освободить Ху Вэя. Это дело было между ними двоими. Но Ху Сюань тревожилась из-за запаха крови, который исходил от Ху Фэйциня. Если бы решала она, то первым же делом осмотрела бы Ху Фэйциня и обработала его раны, всё остальное могло подождать. Но решала не она, а Ху Фэйцинь.

– А-Фэй в очень плохом состоянии, – резюмировала Ху Сюань, продолжая хмуриться.

Ей не нравился взгляд незнакомца. Ей вообще не нравилось, когда на неё пристально смотрели. Неприлично таращиться на кого-то во все глаза. Какая невоспитанность! Самой Ху Сюань хватило и пары беглых взглядов, чтобы заметить всё, что нужно. Кое-какие выводы она сделала.

«Небожитель? – неприязненно подумала Ху Сюань. – Но он пришёл с А-Фэем, значит, придётся быть с ним вежливой».