Шамабад должен гореть! - Артём Март

после этого, отрицательно скажутся на его способностях исполнять свои прямые обязанности, — возразил Таран.

— Анатолий, — вздохнул Шарипов, — я не пойму, кто у кого научился так наглеть: ты у Селихова или Селихов у тебя?

— Обвинения несправедливы, товарищ капитан, — вклинился я.

Тут Рюмшин не выдержал. Он забормотал что-то себе под нос и просто вышел из ленинской комнаты, не проронив нам ни слова. Все присутствующие проводили его взглядами.

— К чему ты клонишь, Саша? — Спросил Шарипов.

— Они не соответствую духу закона, — пожал я плечами, — потому как товарищ Нарыв не только не «испортил» военное имущество, но еще и поспособствовал тому, что в отряде в будущем появятся новые служебные собаки. Я думаю, ему еще и спасибо за это нужно сказать.

— Наглец… Во наглец, — развеселился Шарипов.

— Мне кажется, если особый отдел станет настаивать на личном выговоре, этого будет вполне достаточно, — пожал плечами Таран.

Шарипов задумался.

— Личный выговор — это более чем честное наказание, — вдруг заговорил молчавший до этого Нарыв.

Он просто просветлел, слушая, к чему идет дело.

— Я посмотрю, старший сержант Нарыв очень быстро у вас учится, — проговорил Шарипов. — Ну что ж. То, что мы замыслили — чрезвычайно важно. А еще рискованно. Если вы, товарищ старший лейтенант, согласитесь прямо сейчас, я пойду на ваши условия.

Мы с Тараном и Нарываом снова переглянулись.

— Товарищ капитан, сколько вам потребуется людей с нашей заставы? — Спросил я.

Шарипов ответил не сразу. Полминуты он размышлял. Думал, видимо, о том, стоит ли рассказывать нам такие сведения. Решившись, он проговорил:

— Усиленный наряд. Не меньше пяти бойцов. Возможно больше. Пока что сказать сложно.

— Выходит, мы рискуем жизнью как минимум пятерых бойцов, чтобы спасти одного от незаслуженного наказания, — я ухмыльнулся.

Шарипов покивал. Снова задумался. На этот раз думал он гораздо дольше. Даже сморщил лоб в складки.

— Толя, ты слышал, что в ближайшее время планируется перевооружение застав Московского погранотряда? — Наконец, сказал он.

— Слышал, но приказа мне не поступало, — ответил Таран.

— Скоро поступит, — кивнул Шарипов. — Вместе с ним обещают направить на некоторые заставы новую форму.

Шарипов состроил ученую мину, что при его грубой физиономии выглядело так, как если бы неандерталец принялся бы объяснять ядерную физику. После этого особист выдал:

— Экспериментальную форму для пограничников. Летнюю.

— Слышал о таком, — кивнул Таран. — Некоторые округа уже массово переодели. До нас никак не доберутся. А еще слышал, удачная получилась форма одежды.

— Вроде как достаточно удачная, — пожал плечами особист. — На некоторые наши заставы хотят ее привести. Но не на все. Не знаю, есть ли Шамабад в списке. Но у меня подвязки с замом по снабжению. Могу узнать. А если в списке нету вашей заставы, то попытаюсь добиться ее включения.

Шарипов взял длинноватую, будто бы театральную паузу и добавил:

— А еще, что б к вам новые автоматы побыстрее привезли.

Таран глянул на меня. Я ответил многозначительным взглядом. Едва заметно, так, чтобы Шарипов не увидел, кивнул шефу.

— Товарищ капитан, давайте так договоримся, — начал Таран, — если сдержите свое слово и продвинете нас в очереди — мы согласны вам помочь. Разумеется, с учетом того, к чему мы пришли относительно старшего сержанта Нарыва.

Шарипов размышлял недолго. Он почти сразу встал из-за стола. Выпрямился и одернул китель. Потом, стуча каблуками сапог, подошел к Тарану. Протянул ему грубую, толстопалую пятерню.

Таран тоже встал. Поджав губы и слегка кивнув, пожал суровую руку особиста.

— Вот и порешили, — будто бы облегченно выдохнул Шарипов. — Но имей в виду, товарищ старший лейтенант — я свое слово сдержу. А когда приду за помощью, и ты свое сдержи. Не подведи.

Видавший виды триста семьдесят седьмой Урал медленно выкатился за вороты заставы. Урча двигателем, остановился за ними, и часовой заставы тут же принялся закрывать тяжелые железные воротины.

Сказать, что Таран был впечатлен, значит, ничего не сказать. С суровым, но явно довольным лицом он наблюдал, как пограничники переносят сначала баулы с новой формой, а потом и деревянные ящики с совсем свежими АК-74. Все это добро прибыло к нам в полдень, и через двадцать минут, оно уже красовалось у заставского склада.

Никто и не предполагал, что Шарипов так быстро сдержит свое слово. Не прошло и недели, как на Шамабад привезли новую одежду и амуницию.

Вместе с большим грузовым Уралом приехал офицер-снабженец в звании лейтенанта. Вместе с водителем он прибыл на УАЗике и следил за разгрузкой. Ждал, когда Таран распишется в получении новых вещей и оружия.

Вечером того же дня, но уже на боевом расчете, случилась еще одна неожиданность. Вернее даже сказать, в конце боевого расчета.

— Младший сержант Селихов! Выйти из строя! — Скомандовал вдруг Таран.

Удивленные пограничники, расступились передо мной, и я сделал два четких шага, чтобы покинуть общий строй.

— Ко мне, — скомандовал начальник заставы.

Я догадывался, в чем причина того, что Таран приказал мне выйти. Все дело было в старшине.

Черепанов, стоящий весь боевой расчет на своем привычном месте, по левую руку от Тарана, держал в этот раз разряженный, новенький АК-74. Автомат, поблескивающий смазкой, казалось, только что сошел со станка.

От привычных мне семьдесят четверок его отличал цвет пластиковых приклада и цевья. Он оказался зеленым.

Я слышал о таких автоматах и даже как-то раз, в моей прошлой жизни, видел у одного погранца, с которым встретился на той стороне, «за речкой». Однако вблизи рассмотреть его оружие мне так и не довелось.

Шеф взял автомат из рук Черепанова.

— Начальство распорядилось выдать, — сказал он с улыбкой, — неси службу с гордостью, Селихов. Ты такое занятное оружие заслужил.

С этими словами он вручил мне автомат. Я взял свой новый АК-74. Мельком осмотрел его. На зеленом прикладе автомата с обеих сторон сделали выемки овальной формы. Антабку для ремня перенесли на левую сторону. Затыльник приклада из прочной резины получил оребрение. На цевье я заметил характерную выпуклость под ладонь, чтобы держать было удобнее. По сравнению с семьдесят четверкой, к которой я уже так привык, этот автомат казался легким и удобным.

— Увидел уже, Саша? — Тихо сказал Таран. — Вон там, на ствольной коробке.

Признаюсь, шеф меня заинтересовал. А ведь я, обратив внимание на новизну самого