Десяти крошечных вздохов - К. Такер

О, Господи.

Трент мертв.

Я подбежала к двери Таннера и стучала по ней, пока она не распахнулась. За ней стоял Таннер в своих образцовых штанах от пижамы с Бэтменом и выпученными глазами.

— Пошли! — Я схватила его за руку и выдернула из прохода. — Тебе надо прямо сейчас открыть дверь в квартиру 1D!

Таннер использовал свой вес, чтобы мне сопротивляться.

— Подожди минутку. Я не могу просто...

— Я думаю, что Трент мертв! — взвизгнула я.

Это заставило его двигаться. Я ждала, стоя позади него и притопывая ногой, пока он дрожащими руками теребил свою гигантскую связку с ключами. Его это взволновало. Конечно, взволновало.

Когда он открыл дверь, я протолкнулась мимо него, даже не думая о том, что тороплюсь увидеть. Внутри было тускло и чисто. Можно даже сказать, пусто. Я бы и не узнала, что здесь кто-то жил, если бы не ноутбук, стоящий на столе, синий свитер Трента, свисающий со спинки дивана, и аромат его одеколона, витающий в воздухе.

Таннер прошел мимо меня и быстро осмотрел спальни и ванную. Он даже открыл дверцы шкафа. Когда он вернулся, чтобы посмотреть мне в глаза, его взгляд был сердитым.

— И почему вообще ты сказала мне, что Трент мертв?

Я сглотнула, избегая его взгляда.

— Ой.

— Так, давай отсюда.

Он выпроводил меня за дверь, осторожно положив руку на плечо. Я слышала, как он неуклюже двигается прочь, ворча себе под нос что-то о наркотиках и гормонах.

* * *

День тринадцатый.

Удар ногой. Рукой. Поворот. Удар ногой.

Груша безропотно принимала наказание. Я била и пинала ее, а вся злость и опасения ударили мне в голову. У Трента есть другая жизнь. Должна быть.

С загорелой, несломленной блондинкой. Возможно, у них есть двое идеальных детишек, которые говорят «спасибо» и «пожалуйста» и не научились материться, как заправские матросы, из-за непрестанного богохульства своей матери. Должно быть, он сбежал в Майами и завел здесь интрижку из-за кризиса первой четверти жизни. Я ничто иное, чем чей-то кризис первой четверти жизни, и повелась на это, как дура.

Пивот[10] . Поворот. Удар.

Это приятно.

Я чувствую себя так, словно снова получила контроль над собой.

Позже, дома у Шторм, я сидела на диване и смотрела серию мультика «Губка Боб Квадратные Штаны» с Мией. Рядом со мной на подушке лежал темноволосый Кен. В каком-то смысле он напомнил мне Трента. Я серьезно подумывала украсть его, написать на его груди имя «Трент» и поднести зажигалку к тому месту, где должно находиться его мужское достоинство.

* * *

День семнадцатый.

— Он был настоящим? — пробормотала я, смотря на телефон, лежащий в моей руке.

«Не я же сама его себе купила, так?»

— Что? — спросила Ливи, подняв на меня удивленные глаза.

— Трент, он был настоящим? Я имею в виду, я смогла бы понять, если бы он не был настоящим. Кто мог бы быть таким красивым, милым и идеальным и хотеть кого-то, такого долбанутого, как я?

Последовала долгая пауза и, когда я посмотрела на Ливи, она уставилась на меня так, словно я проглотила пакет с битым стеклом. Я знала, что она беспокоится за меня. Шторм тоже за меня беспокоится. Думаю, даже Нэйт беспокоится.

* * *

День двадцатый.

Удар ногой. Рукой. Еще рукой. Удар ногой.

Я злюсь на грушу.

Трент меня использовал. Ради какого больного результата, я так и не смогла решить. Очевидно, что у него есть какой-то ненормальный фетиш. Он нашел ущербную женщину и использовал как мишень ее слабости, применив в качестве оружия свои ямочки на щеках и очарование. Он прорвался сквозь мою оболочку, пробил себе путь внутрь, чтобы растопить лед на моем сердце. Потом он меня бросил, после того, как узнал, насколько я, на самом деле, долбанутая. Но не раньше, чем со мной переспал, конечно же.

«И я впустила его. Это моя вина! Я — идиотка».

Я колотила двадцатифутовую грушу, набитую песком. Я люблю песок. Он, не осуждая, поглощает все мои эмоции и позволяет мне использовать его без каких-либо ожиданий.

— Из-за чего-то злишься?

Я обернулась и обнаружила стоящего позади меня Бена со сложенными на груди руками и понимающей ухмылкой на лице. Я отвернулась и выполнила идеальный удар ногой.

— Совсем нет.

Бен обошел меня, чтобы поймать грушу. Он жестом показал мне на нее, как бы говоря продолжать, пока он ее держит.

— Где твой бойфренд?

Я двинула по груше чересчур сильно, чего, как я знала, Бен не ожидал. Я надеялась, что она даст ему прямо по яйцам, только за то, что он упомянул Трента. Она не дала, но ворчание заработала.

— Какой бойфренд?

— Тот, который всегда сидит в баре.

— Ты его в последнее время в баре видел? — Удар.

Последовала долгая пауза.

— Нет, полагаю, не видел.

— Что ж, тогда, юристик, какой вывод ты из этого сделаешь? Или ты не в состоянии? Если это проблема, не стать тебе очень хорошим юристом.

Очередной удар ногой по груше. Очередное ворчание Бена.

— Так ты снова свободна?

— Я всегда была свободна.

— Точно. Ну, тогда, как насчет прогуляться сегодня вечером?

— Я работаю.

— Как и я. Давай поужинаем пораньше и вместе пойдем на работу.

— Конечно, хорошо. Мне без разницы, — ответила я, не раздумывая. Я не хотела думать.

Брови Бена выгнулись.

— Серьезно?

Я прекратила бить по груше и предплечьем стерла пот с брови.

— Разве ты не это хотел услышать?

— Ну, да, но я вместо этого ожидал «пошел на хрен».

— Меня это тоже устраивает.

— Не, не! — быстро ответил Бен, пятясь от меня. — Я приеду за тобой в шесть?

— Ладно, — сказала я, пролетев в воздухе в идеальном раунд-хаус-кике[11].

* * *

— И на что я согласилась? — спросила я себя, стоя под горячей водой и смотря на душ, представляя там очередную красную змеюку, готовую меня насмерть испугать.

Если я достаточно громко закричу, появится ли, как по мановению волшебной палочки, Трент? Снесет ли он снова дверь? На этот раз я не позволю ему уйти. Ни за что.

На кухне я врезалась в Ливи. Мы едва разговаривали после ссоры.

— Прости, Ливи, — все, что я сказала.

Он обвила меня рукой за талию.

— Он — сволочь, Кейси.

— Тупая сволочь, — пробормотала я.

— Большая, тупая сволочь, — ответила она.

Это игра, в которую мы играли, когда были маленькими. Родителей она с ума сводила.