Народная империя Сталина - Юрий Жуков

Но интереснее всех, пожалуй, было выступление первого секретаря Краснодарского крайкома И.А. Кравцова. Он, единственный, поведал, и весьма подробно, о том, что его коллеги потихоньку делали все последние недели. Рассказал о подборе только таких кандидатов в депутаты Верховного Совета СССР, которые бы отвечали интересам исключительно широкого руководства.

«Мы выдвинули в состав Верховного Совета, — разоткровенничался Кравцов, — наших кандидатов. Кто эти товарищи? Членов партии восемь человек, беспартийных и членов ВЛКСМ два человека. Таким образом, процент беспартийных мы выдержали тот, который указан в проекте решения ЦК. По роду работы эти товарищи распределяются так: партработников четверо, советских работников двое, председатель колхоза один, комбайнер один, тракторист один, нефтяник один. Из них женщин две, орденоносцев двое и казаков трое…

Сталин: Кто еще, кроме комбайнеров?

Кравцов: В десятку входят Яковлев, первый секретарь крайкома, председатель крайисполкома.

Сталин: Кто это вам подсказал?

Кравцов: Я вам, товарищ Сталин, должен сказать, что подсказали это здесь, в аппарате ЦК.

Сталин: Кто?

Кравцов: По вызову мы командировали в ЦК нашего председателя крайисполкома товарища Симочкина, который и согласовал это в аппарате ЦК.

Сталин: Кто?

Кравцов: Я не скажу, я не знаю.

Сталин: Вот жаль, что не скажете, неправильно сказано было».

Сегодня невозможно установить, что породило нарастающий гнев Сталина, который столь отчетливо слышался в трех вопрошающих и одновременно настаивающих «кто», в конце ясно ставший уже грозным. Нельзя однозначно понять, что же конкретно Сталин подразумевал под предельно жестким определением «неправильно сказано было». Возможно, гнев Сталина вызвал открыто названный принцип отбора кандидатов в депутаты. Из десяти человек четверо оказались партфункционерами, а двое — советскими чиновниками. Иными словами, не просто сохранился, но и восторжествовал тот самый принцип, ради ликвидации которого и была затеяна им политическая реформа с новыми Конституцией и избирательным законом.

А может быть, глухой гнев Сталина вызвало и упоминание в данном контексте фамилии Яковлева, что с новой силой разбередило полученные накануне раны…

Заключение

События середины тридцатых годов и слишком заметная в том роль первых секретарей ЦК нацкомпартий, крайкомов и обкомов, окончательно убедили Сталина в собственной правоте: в том, что партия нуждалась в незамедлительном коренном реформировании.

Уже в феврале 1941 года об этом на девятнадцатой партконференции в предельно завуалированной форме заявил в своем докладе Г. М. Маленков — разумеется, прямо сославшись на Сталина. Маленков напомнил делегатам те слова Генерального секретаря, которые все пытались игнорировать. Делали вид, что забыли о них, не придали должного значения сказанному Сталиным: «Некоторые товарищи думают, что на руководящие должности на фабриках, на заводах можно выдвигать лишь партийных товарищей. На этом основании они нередко оттирают способных и инициативных беспартийных товарищей, выдвигая на первое место партийцев, хотя и менее способных и неинициативных. Нечего и говорить, что нет ничего глупее и реакционнее такой, с позволения сказать, «политики»».

Именно таким подходом в кадровой политике Маленков объяснил, почему план 1940 года по некоторым отраслям оказался невыполненным. «Есть такие наркоматы, — заметил секретарь ЦК ВКП(б), — которые не только не выполнили плана 1940 года, но в сравнении с 1939 годом даже заметно уменьшили выпуск продукции».

Виноваты, несколько раз повторил Маленков, прежде всего обкомы и горкомы партии, которые ослабили свою работу в области промышленности и транспорта, полагая, что они не несут ответственности за их работу. Но тут же уточнил: ЦК ВКП(б) требует от горкомов, обкомов, ЦК компартий союзных республик отнюдь не руководства народным хозяйством, они должны только «проверять выполнение решений наркоматов предприятиями», «контролировать» последние. А далее он перечислил те позиции, по которым следует проводить проверку и осуществлять контроль: учет оборудования и сырья, равномерность выпуска продукции, технологическая дисциплина, освоение и внедрение новой техники, снижение себестоимости, материальное поощрение.

Чтобы ни у кого не возникло сомнения в ограниченности новых функций местных парторганов, в том числе и воссозданных промышленных отделов, Маленков уточнил: «Партийные организации обязаны лишь помочь наркоматам и предприятиям навести порядок, при этом единоначалие на предприятиях, установленное никем не отмененным постановлением ЦК ВКП(б) от 7 сентября 1929 г., остается в силе, сохраняется, как незыблемая основа системы управления».

Как явствовало из продолжения доклада, основной функцией секретарей по промышленности должен стать подбор кадров для промышленности и транспорта, и не больше. Но при одном непременном условии — полностью изменить подход к этим кадрам. «До сих пор, — продолжал Маленков, — несмотря на указания партии, во многих партийных и хозяйственных органах при назначении работника больше занимаются выяснением его родословной, выяснением того, кем были его дедушка и бабушка, а не изучением его личных деловых и политических качеств, его способностей. Основным вопросом в деле подбора кадров является вопрос о правильном выдвижении новых работников, умеющих организовать живое дело. При этом надо усвоить, что речь идет о выдвижении не только партийных, но и беспартийных работников. Среди беспартийных много честных и способных работников, которые хотя и не состоят в партии, не имеют коммунистического стажа, но работают часто лучше, добросовестнее, чем некоторые коммунисты со стажем».

Вслед за столь откровенным указанием опираться в работе на беспартийных профессионалов Маленков предложил другое: избавляться от некомпетентных коммунистов, которых назвал болтунами и невеждами. «Пора, — сказал он, — товарищи, вытащить такого сорта хозяйственников на свет божий. Болтунов, людей, не способных на живое дело, нужно освобождать и ставить на меньшую работу, безотносительно к тому, являются они партийными или беспартийными… Невежда — это такой человек, который ничего не знает и знать ничего не хочет… Займет такой невежда пост директора ли предприятия, начальника ли дороги или другой какой пост и ничего слушать не хочет… Надо, товарищи, разоблачать таких невежд и гнать их в шею от руководства. Нельзя терпеть невежд во главе предприятий и вообще на руководящих постах».

Все эти предложения затрагивали пока только нижний слой хозяйственного руководства, преимущественно людей, занимающих посты от директора предприятия и ниже. Но в резолюции конференции они приобрели совершенно новые черты: необходимо добиваться того, чтобы директор предприятия стал на деле полновластным руководителем, целиком отвечающим за состояние предприятия и за порядок на производстве. Подобное уже вполне официальное требование должно было делать его полностью самостоятельным в работе.

Вместе с тем совершенно новый, непривычный для многих подход к оценке профессиональной деятельности тех, кто был занят в сфере народного хозяйства, продемонстрировала и еще одна резолюция конференции. Та, которая решительно предупредила наркомов М. М. Кагановича, М. Ф. Денисова, 3. А. Шашкова, А. А. Ишкова, В.В. Богатырева, что «если они не улучшат работы своих наркоматов… то они будут сняты с постов народных комиссаров». Что это не пустая угроза, а вполне возможная мера, доказывало перемещение в партийных органах уже снятых за развал работы наркомов, которым не предъявлялось никаких политических обвинений — вывод из членов ЦК Н. М. Анцеловича, П. С. Жемчужиной, М. М. Литвинова, И. А. Лихачева, Ф. А. Меркулова.

* * *

Начавшаяся всего через четыре месяца война помешала планомерно и быстро претворить в жизнь новые принципиальные установки. К их уточнению, но в более жесткой, императивной форме узкое руководство смогло вернуться только в январе 1944 года. Тогда, когда в победе над нацистской Германией и ее сателлитами сомневаться больше не приходилось. Повод для того нашелся довольно скоро. 27 декабря 1943 г. в связи с ухудшившимся состоянием здоровья Калинина, а также и тем, что один из его основных заместителей, А. Е. Бадаев — председатель ПВС РСФСР, был снят с должности за «беспробудное пьянство» и «разврат», ПБ решило заменить последнего Шверником. Такая процедура находилась в компетенции союзного парламента, и потому его созыв наметили на 25 января 1944 г. А так как сессия оказывалась первой с начала войны, ее вознамерились использовать и для утверждения государственного бюджета, тем самым как бы восстанавливая действие законодательного органа власти, что должно было послужить в глазах населения признаком постепенного возвращения к нормальному мирному состоянию.