Сказки врут! - Ирина Шевченко

Я вспомнила сдавившие горло пальцы и непроизвольно коснулась шеи. Голубой лед с хрустом пошел мелкими трещинками.

— Ася, ты… молодец…

Точно! А теперь пожми мне руку, раз уж почетную грамоту нарисовать не сподобился!

— Не м о лодец, а девица, — поправила я, прежде чем забросать его вопросами. — Что происходит? Где ты был? Почему Сережка снова на взводе?

— Сережка? — скривился колдун. — Сережка твой сидит в уюте и тепле, пока мы с тобой от зомби отбиваемся и с призраками воюем. Видно, уже с жиру бесится.

— Наверное, — не стала я спорить. — Тебе видней. Кирилл так же бесился, пока ты его не успокоил?

Только Богу известно, чего мне стоило произнести эти слова, но другого способа пробиться к нему, настоящему, живому, как в той вспышке света, на миг разогнавшей готовую сожрать меня тьму, я не видела.

Сокол дернулся, словно от оплеухи, зажмурился и резко отвернулся. Медленно прошел к окну и уткнулся лбом в стекло.

— Как тебе Ван Дейк? — спросил он, когда от тишины уже готовы были полопаться натянутые нервы. — Впечатляет, да? Говорили, он совсем обезумел, когда высосал силу Мокоши, но это чушь, Ася, полная чушь. Мы с ним общались, можно сказать, пока я работал с седьмым вместилищем. Очень тесно. Расчетливая, злопамятная сволочь. Угрожал. Уговаривал. Обещал все муки ада или власть и неограниченные возможности. Видимо, Алекс еще тогда купился на эти обещания. А я… Кирилла он выбрал не случайно. И к полноценному вселению не стремился, как сейчас. Создал мне все условия для продолжения исследований — я же сам этого хотел.

Темный умолк. Обернулся ко мне, и я отшатнулась, увидев его глаза.

— Голландец создал мне все условия. И я закончил свою работу.

«Если думаешь, Сокол просто сидел рядом и держал его за руку, ошибаешься, — услышала я голос некроманта Шурика. — Я видел тело: следы инъекций, ожоги в местах крепления электродов… Конечно, все решили, что так он удерживал Ван Дейка, чтобы тот не разгулялся, но я-то знаю правду. А теперь и ты тоже».

Теперь я знала эту правду наверняка.

— Это было последнее, о чем Кирилл меня попросил: разобраться с этой сволочью. В последней просьбе не отказывают. Тем более…

Он не договорил, но я поняла, что он хотел сказать. Сокол винил себя в смерти брата не меньше, чем Ван Дейка, а может, и больше, так как он навлек на себя гнев голландца, а после сам же его и выпустил.

— Ты действительно знаешь, как перекрыть каналы и не впустить его? — спросила я спустя несколько минут молчания, чтобы вернуть его из прошлого в настоящее.

— Мы разрабатывали способы перемещения сущностей, которые не были бы привязаны к определенному времени и астрологическим циклам. — Его голос, ровный и бесстрастный, был похож на автоответчик. — Усовершенствовали формулы Ван Дейка. Взлом можно было произвести уже за сутки до вселения, чтобы заказчику не пришлось ждать. Закрытие каналов рассматривали на случай отсрочки… Да, я знаю, как это сделать, хоть и не проводил тестов на людях. Но эксперименты на крысах и собаках заканчивались успешно в девяти случаях из десяти.

Девяносто процентов — это не сто, а крысы не люди. Но я смолчала.

— Ты забрал все файлы и уничтожил копии. Зачем?

— Зачем? — Сокол задумался. — Наверное, затем, что жизнь дается лишь раз. Очевидно, это неспроста, и не стоит вмешиваться в установленный порядок вещей. А благие намерения: жизнь насильника и убийцы в обмен на жизнь умирающего от СПИДа художника, вечный Да Винчи и долгоиграющий Моцарт… Алекс ведь говорил тебе о долгоиграющем Моцарте? Не мог не сказать — ему редко удаются удачные шутки, и каждую он повторяет раз по сто… Благими намерениями, Ася, я вымостил дорогу в свой персональный ад. И не хочу, чтобы за мной пошли другие.

Если бы сейчас он спросил, доверяю ли я ему…

Но он ни о чем не спрашивал. Молча подошел ко мне и взял за руку, так же без слов накрыл ладонью оставшиеся от его пальцев синяки на запястье. К коже как будто приложили лед, а взволнованно бьющееся сердце успокоилось и вернулось в привычный размеренный ритм…

— Мило.

Я вздрогнула, услышав за спиной Сережкин голос.

— Тоже не спится? — Сокол спокойно отпустил мою руку, на которой теперь не было ни пятнышка. — Тогда составь Анастасии компанию, а я пойду прилягу.

Он прошел мимо Серого, задев того плечом, и скрылся в неосвещенном коридоре. Парень сердито рыкнул и, даже не взглянув в мою сторону, направился за колдуном.

Господи, не хватало сейчас каких-то неуместных разборок!

Но когда я подошла к их комнате, услышала только негромкий и вполне мирный голос темного:

— Держи себя в руках, Сережа. Ты сам нервируешь ее раньше времени…

И конечно же в следующий миг дверь распахнулась.

— Доброй ночи, Ася, — пожелали мне с насмешливой полуулыбкой.

Доброй ночи…

ГЛАВА 18

Наверное, он что-то сделал, когда держал меня за руку, что-то, от чего я спокойно спала всю ночь, без тревог и без снов. Но вот пробуждение никак нельзя было назвать приятным.

Сначала что-то стукнуло в стену, затем с грохотом повалилось на пол. Захлопали дверьми, затопали.

— Да пошел ты…

Я зажала руками уши: маршрут Сережка предлагал затейливый. Кому, интересно?

Хотя вариантов не так уж много.

— Хамить мне не надо, Сережа. Могу и ответить.

— Да черта с два ты что-то можешь! Только стволом размахивать!

— Чего это они? — шепотом спросила у меня Натали.

Я пожала плечами. Видимо, продолжают вчерашний разговор.

— Я тебе, Сережа, и без ствола навешаю — до конца жизни хватит. — Сокол повысил голос, а поскольку делал он так нечасто, знак был недобрый.

— До конца жизни? — рассмеялся Серый. — До конца? Денька на три, да?

— Истерику прекратил! — гаркнул колдун. — Иначе я это сделаю. И мои методы тебе не понравятся.

— Сейчас весь дом перебудят. — Натали встревоженно выбралась из постели. — Совсем с ума сошли!

Часы показывали начало десятого, вряд ли в доме кто-то, кроме нас с ней, спал до этого времени. Но, подойдя к окну, я заметила, что крики из нашей квартиры привлекли внимание караульных у подъезда. «Алкаши» обсуждали что-то, задрав головы, тетка с таксой замерла на дорожке, и даже собака, казалось, посматривает вверх и прислушивается. Точно, с ума сошли!

— Что вы тут устроили? — вылетела я на кухню.

— А, Анастасия, — скривился при виде меня темный. — Утихомирьте своего приятеля, бога ради… Достал уже!

— Чего?!

Не знаю, что сделал бы Серый, если бы я не встала между ним и Соколом, отчего-то вновь перешедшим в обращении ко мне на «вы».

— Сереж, пойдем…

— Насть, не лезь, пожалуйста. Сами разберемся.

— Вы не разбираетесь, вы орете друг на друга. Может, успокоиться и нормально поговорить?

— Нормально, Анастасия, говорят с нормальными людьми, — желчно ввернул от окна темный. — Сергея я к этой категории с недавних пор не отношу.

— Да ты… ты…

Сережка не стал отталкивать меня с пути, чтобы прорваться к обидчику, схватил со стола сахарницу и со всей дури швырнул в раскуривающего сигарету колдуна. Не попал, но оконное стекло разлетелось вдребезги, и Сокола, кажется, задело осколками.

— Ах ты ж гаденыш, — прошипел он. — С-сопляк! Я тебе сейчас…

— А ну прекратили! — Натали встала в дверях, уперев руки в боки. — Иначе сейчас я орать буду. Антон! Антон, ты где?

— Здесь, — как по волшебству появился рядом с ней охотник.

— Антон, как единственный нормальный мужчина в этом доме, можешь мне объяснить, что происходит?

Лысый развел руками.

— Ясно. Тогда слушайте оба сюда…

Провести воспитательную работу Нат помешал звонок в дверь.

— Соседи, — хмыкнула она. — Или охрана наша переполошилась.

Скорее второе. Соседи не слишком торопятся принимать участие в скандалах, чтобы и себе не отхватить.

В выводах я не ошиблась. Антон открыл и негромко уверил кого-то, что у нас все в порядке. И сахарницы у нас сами по себе летают, да. В это, возможно, даже поверили бы, если бы выскочивший в коридор Сережка не накинулся на визитера:

— О, примчался! Кто послал, если не секрет? Ле Бон? Ван Дейк? У вас там как, если по совместительству работаешь, налоговая не сильно прижимает?

— Да заткнись ты уже! — Сокол выбежал следом, отпихнув меня, а потом и Натали, и сгреб парня за грудки. — Визжишь, как баба!

— Кто — баба? — Серый извернулся, вырвался у темного из рук и резко ударил того кулаком в живот. — Я баба? Да ты у меня сейчас…