Гнев дракона. - Джордж Локхард

–Потом поговорим. Где мой сын?

–В другом времени. Очень полезная железка.

–А где Тандер?

–Кто такой Тандер?

–Мой приёмный сын, зелёный дракон. Долго молчит. Очень долго.

–Сколько ему лет?

–Лет?… А-а, зим. Четырнадцать.

–У него есть шрам на перепонке левого крыла? Грифон вздрогнул. Я на него не посмотрел.

–Да. Не полностью зажил.

–Тогда он находится в том же времени, где и Скай. Вместе с грифонами Оррлисом, сыном Аррахиса, и Фалькией, дочерью Хамссина. Мы с Аррахисом одновременно вскрикнули.

–Где?!

–В другом времени, на планете Ринн. Я чуть не упал, Тика дрожит. Мне в голову пришли рассказы Шого про Первый Вулкан, и я тоже задрожал.

–Он… Он мёртв?..

–Нет. Тут Тикава не выдержала.

–Откуда ты знаешь, а?

–Сорок три тысячи зим назад эта информация была введена в меня драконом Тайгой. Что за чушь?!

–Объясни!

–Единственная цель моего существования – сообщить вам эту информацию. Тут я упал, Тика тоже. А грифон распушистился. Словно от гордости.

–Великий, как спасти моего сына?

–Попросить дракона Коршуна вернуть его вместе с драконом Тандером. Аррахис на меня странно посмотрел.

–Возьмёшь меня с собой? Я головой помотал. Бррр, ерунда какая!

–Ты, Мун, да? Как спасти моих сыновей?

–Дракона Ская, сына Коршуна, вернуть нельзя. Дракона Тандера, а также грифонов Оррлиса и Фалькию – можно. Тика вскочила.

–Почему нельзя вернуть моего сына?!

–Негативные последствия будут слишком велики.

–Не поняла?

–Нельзя. Все умрут. Сразу все. Я рот раскрыл. Потом закрыл. Думаю.

–Вернуть нельзя. Меня к нему – можно?

–Да.

–Как?

–Только ты сам.

–Что – я сам?

–Ты сам должен полететь. Вскочил.

–Говори, куда!

–Нет. Не крыльями. Касс на меня так посмотрел, что страшно стало. Он сам спросил:

–Мун, что ты сделал тогда с Коршуном?

–Поставил блокировку. Он? На меня?!

–Ничего на мне не стоит!!!! Тика зарычала.

–Касс, а ну говори! Тот даже не посмотрел.

–Мун, как снять блокировку?

–Оставить нас наедине.

–Ещё чего! – Тика. Злая, как гышан.

–Тика, он…

–Забудь об этом! – хвостом себя бьёт. И тогда мне надоело. Я голову поднял и зарычал по-настоящему. Так только я умею. Они все меня за дракона не считают, да? Один на меня блокировки ставит, другая у меня сына похищает?! Да?! Так, да?!

–А ну – все летите отсюда! Тика, ты стой. Грифоны и Касс на меня посмотрели. А я на них. Тогда очень быстро ушли. Можно сказать, убежали все. Я, наверно, очень мрачно посмотрел. Аррахис остался.

–Я не уйду. И на меня смотрит. Так смотрит, что я понял – не уйдёт. Ну и ладно с ним. Я повернулся к железке.

–Ты очень древний, да, Мун?

–Мне много зим. Больше сорока тысяч.

–А скажи, если я тебя на маленькие железки расколочу – хорошо будет? Молчит.

–У меня нет ответа.

–Хочешь, чтобы я тебя на кусочки разломал?

–Нет.

–Тогда быстро и ясно объясни, как вернуть моих сыновей. Молчит.

–Мне понадобится снять блокировку, которую… Я его с размаха ударил. Железка покачнулась даже, со стен от грохота песок посыпался. Грифон зарычал, но Тика на него так зашипела, что замолчал сразу. Я такой злой давно не был.

–Слово блокировка больше не говори, понял?

–Хорошо.

–Что мне надо сделать?

–Медленно повторить всё что я скажу. Вслух. Закрыв глаза. И всё? Врёт.

–Врёшь.

–Я не умею лгать. Я машина. Ха!

–А я дракон. Я умею. Ты чем лучше, а?

–Я машина. Да гышан с ним!

–Говори. Я слушаю.

–Закрой глаза. Закрыл.

–Повторяй каждое слово. Ронрдрикант.

–Ронр… Ронрдракон?

–Нет. Сначала. Ронрдрикант. Ррррр!!!

–Ррронрдрикант!

–Гнекавтрон. ??? Повторю, ладно уж.

–Гнекавтрон. Странно… Что-то не то…

–Ррррака!

–Ррррака! Не понимаю, что со мной? Голова болит, сердца бьются вразнобой…

Странно!

–Бангднкер.

–Бангднкер.

–Скадргх!! Он так сказал, словно в конце захлебнулся. Я повторил…

***

–Что с ним?

–Если с ним что случится… Если с ним что случится!!! Больно. О небо, как же мне больно! Голова трещит! Что со мной?

–Коршун? Кор? Вставай! Тикава. Тика. Она мою голову держит. Значит, я упал? Почему я упал?

Думать. Я говорил ерунду вслед за Муном… Потом в голове словно взорвалось что-то. И всё. Не помню больше. Надо глаза открыть.

–Кор, ты жив… – обнимает меня, а сама плачет. Я встал, шатаюсь.

Странно. Изменилось всё… Шум. Непонятный шум. От Тики, от грифона – волны какие-то идут! Я их всем телом чувствую! Головой помотал. Посмотрел наверх. И чуть не упал. Я ясно увидел небо, сквозь скалу. СКВОЗЬ скалу. А скала где?!!! Только подумал, сразу скалу увидел. Она постепенно появилась, словно из-под воды. Я всю скалу насквозь просмотрел. Невероятно.

Чудеса! А что я ещё могу? На Тику посмотрел… И упал. Так испугался, что закричал даже. Я Тику насквозь увидел!!! Как будто убил и разрезал! Сердца увидел! Кровь увидел, по жилам бежит! Кости все вижу!

–Тика!!! Ты живая или нет?!! Она с ужасом на меня смотрит.

–Коршун, у тебя глаза фиолетовые стали! Глаза?… Да гышан с ними! Что со мной эта железка сделала, а?!

–ТЫ! Разозлился так, что в глазах покраснело всё. И тут! Вокруг Муна огонь вспыхнул! От взгляда моего! Я больше грифона испугался. А Тика не испугалась. Она меня схватила, обняла. А я вдруг подумал – а если на неё посмотрю, и сожгу?! От страха отпрыгнул, к стене отвернулся. Она вскрикнула.

–Кор, что с тобой?!

–Не подходи! Опасно! Бегите отсюда, быстро! БЫСТРО! Она не уходит. И грифон не уходит. Я от ужаса в ярость пришёл. Она же погибнуть может! Она дома должна быть!!! Подальше от меня!!! Потом мне Тика говорила, она вдруг у нас в отахе оказалась, вместе с Аррахисом. Я помню только, что они с грифоном исчезли у меня на глазах. Были – и нет. Я молча стоял в пещере, и чувствовал, что схожу с ума. В груди поднималась жаркая волна, какой-то треск в ушах, боль. И ярость.

Никогда ещё так не было. От ярости дышать не мог. Тика пропала. Я тогда думал – погибла. Медленно голову повернул к Муну. Потом я плохо помню, что было. Не помню… Воронку видел, куски скал – видел. Стекло вместо песка, огненные гейзеры, вулканы вместо гор – всё это видел. И знаю, это всё я сделал. Когда Тика пропала. Я думал – погибла. А вот как я это сделал – не помню. Знаю, что никто не погиб. Все сами собой далеко от меня оказались. Ещё помню радость. Дикую, ненормальную. Счастье даже. И всё. Хотя нет, не всё. Мощь. Вот это я лучше всего помню. Я мог ВСЁ. Я хотел – и так становилось. Я был в ярости, хотел крушить, ломать… И крушил. Сейчас от скал ничего не осталось. Там теперь трещины, лава.

Вулканы. А раньше скалы были. И я был.

***

Меня через три дня Касс нашёл. Я без сознания на песке лежал. Все три дня. И Смерть меня не убила. Вообще, словно в фархане лежал. Касс меня очень боялся. Но помог. Я тогда совсем слабый был. Жить не хотел. Думал, Тика умерла. Говорил Кассу, оставь меня в пустыне. Он не оставил. И молодец. Два дня прошло, я в фархане Касса лежал. И Тика прилетела. Я долго поверить не мог, её гладил, обнимал. Она только плакала. Ни слова не говорила. До вечера обнявшись сидели. Ни слова не сказали. И не надо. Я всё боялся на неё смотреть. Думал, а вдруг?… Но скоро понял, что как хочу – так и могу смотреть. Тогда я захотел свои старые глаза, и постарался забыть о новых. Навсегда. Ночью меня словно взорвало. Я Тике всё рассказал, она слушала, иногда рычала. Я плакал, по-моему. Плохо помню сейчас. А Тика не говорит, только улыбается. И второй день мы никуда не летали. Лежали рядом, говорили, смотрели друг на друга. Мне лучше стало. А Тика успокоилась почти. Я на неё смотрю, и у меня сердце просто останавливается. Я теперь не Коршун. Я Коршун-Тикава. Её ранят – я боль почувствую, её убьют – я умру. Это точно. о… Но не сразу… Вначале найду тех, кто это сделал…

***

На третий день Тика мне сказала:

–Кор, теперь тебе надо учиться управлять своей силой. Я промолчал. Она меня накормила, воды принесла. Я долго в пустыню смотрел.

–Тика, я боюсь. Замерла. Медленно ко мне повернулась.

–Коршун?…

–Боюсь. Это слишком много для дракона, любимая. Она села мне на хвост, обняла.

–Кор, я понимаю. Но нам надо детей спасти. И только ты можешь. Я вздохнул.

–Знаю. Но боюсь.

–Вот за это я тебя и люблю, Коршун. Ты снаружи – гора мускулов и когти. Хоть и красивая. Но внутри ты… Ну… Как это сказать?… Наивный?

Нет… Ты внутри как ребёнок, Коршун. Чистый. Понимаешь меня?

–Нет.

–Ну и гышан с ним. Я тебя всё равно люблю. И до утра доказывала.

***

Меня драконы боятся. Все. Даже Шого. Мы с Тикой домой когда вернулись, все улетели и спрятались. Даже мои дети. Мне так плохо стало, что я сел на песок у своего фархана, и так три часа сидел. Тикава молча дом прибирала, на меня как посмотрит – сразу в слёзы. Я медленно в ярость прихожу. Но нельзя. Я теперь не имею право в ярость впадать. Немного отошло. Встал, в фархан спустился. В отах. Там в воду залез.