Лисичка для журавлика (СИ) - Юлиана Ермолина

выбор? Ты уже давно не даешь мне его. Просто констатация факта и я ничего не могу с этим поделать.

Убираю руки от нее, и опускаю глаза.

— Потерпи, мой хороший. У меня учеба уже закончилась. Дальше будет все больше свободного времени.

Она грустит, и я понимаю, что не хочу этого.

— Ладно. Не будем к этому возвращаться. Надеюсь, мне помощник привезет сегодня телефон, и я буду звонить тебе.

Она встает с кровати, а я хватаю ее за руку и произношу:

— Я буду ждать, и скучать по тебе, моя родная Лисичка.

Она засмущалась.

— А я не буду скучать, — делает паузу. — Я уже скучаю.

Нагибается и одаривает меня быстрым поцелуем. Собирается уйти.

— Как ты меня вчера назвала? Журавлик? — у нее удивленное лицо.

— Ты же спал! Так нечестно.

Я улыбаюсь.

— Я спал, и мне снился чудесный сон, где Лисичка ласково назвала меня Журавлик.

Она возвращается, садится ко мне на кровать, сжимает мне руку.

— Я не просто назвала тебя Журавлик. — Смотрит мне в глаза. — Я сказала: «Люблю тебя мой самый лучший в мире Журавлик».

Я привстаю и прижимаю ее к себе.

— Спасибо тебе, Анюта, что ты есть в моей жизни. Ты делаешь меня счастливым. Ты просто рядом, а я себя ощущаю самым везучим человеком.

Она меня крепче обнимает, и мы продолжаем сидеть в обнимку почти минуту. Потом прощальный поцелуй и она уходит. А мне ее уже не хватает.

Днем пришел помощник, принес телефон с новой зарядкой. Как только я включил телефон, начался шквал звонков. И мама, и отец и сестра. И клиенты. Какой-то дурдом. К вечеру я уже просто мечтал о тишине и покое.

В воскресенье вечером приехала Лисичка. Мы в обнимку пролежали полдня. Болтали, смеялись. Вроде она рядом, все хорошо. Но я уже хочу домой. Буду завтра выписываться. Чувствую себя хорошо. Не вижу смысла здесь находиться.

В понедельник меня, по моей настоятельной просьбе, выписали. Я сразу поехал на работу за машиной, да вообще узнать, как дела обстоят. Полдня провел в рабочем процессе, а потом решил уехать домой, принять душ перед долгожданной встречей с Лисичкой. У нее сегодня выходной на работе. Каково же было мое удивление, когда она меня встречала в моей квартире. Да еще и с вкусным обедом. Но дело до обеда не дошло. По крайней мере, не сразу.

Мы соскучились. Поэтому сразу решили проверить нашу степень скучания на кровати. Потом еще раз в душе. И контрольный раз, уже почти дойдя до кухни, на барном стуле. Да, шкала скучания зашкаливала, нам нельзя надолго расставаться. А то так и схуднуть можно. Ух. Нагуляли аппетит. Теперь можно и пообедать.

Лисичка решила меня сегодня только радовать, видимо. Так как объявила, что теперь будем засыпать вместе. Она днем будет уезжать к Нике и Лешке, готовиться к экзаменам, писать диплом. Потом работа, ее вождение, а вечером она будет возвращаться ко мне. И это самая лучшая новость за весь день. Я рад, моя Лисичка стала мне еще ближе и родней.

* * *

Прошла неделя нашей совместной жизни и счастья. Я поцеловал Лисичку и отвез до ребят. Думал, что сегодня меня ждет еще один счастливый день. Но я ошибался. День предстоял тяжелый, морально сложный. И честно сказать, я к нему совсем был не готов.

Приехал на работу. Обычная рабочая суета. Машины, клиенты, разговоры. Зашел разговор об аварии. Наконец-то поймали парня, который ехал в нетрезвом виде на скутере. Он долго скрывался, но когда узнал, что девушка-водитель погибла, то сам пришел в полицию.

Погибла. Умерла. Мама Надюшки. Ее больше нет. Сразу перед глазами зеленые глаза Наденьки. Значит, все было зря? Я не смог ее спасти. «Окатило» обжигающей волной. Смешанные чувства. Это и разочарование, и боль, и переживание с тревогой за маленькую девочку. Но это была только вершина надвигающего айсберга. Следующие фразы меня просто повергли в шок.

— Максим, тебя в соцсетях разыскивал отец спасенной тобой девочки, — обращается ко мне один из моих сотрудников. — Хотел сказать тебе: «Спасибо за дочь». Я ему в личку написал, где тебя можно найти. Он хотел сегодня прийти.

Я в шоке. Зачем он это сделал? Я не смогу посмотреть ему в глаза. Чувствую за собой вину, что не спас его жену. Мог ведь. Нужно было быстрее плыть, быстрее действовать. Нужно было лучше пытаться спасти ее. Возможно, она была бы жива. А я оказался слабаком. Устал, выдохся, замерз. Не смог.

— Я у себя буду, доделывайте.

Пошел к себе в кабинет. Нужно побыть наедине. Сел на кресло и обхватил голову руками. Сложно представить, что сейчас испытывает этот мужчина. Какого знать, что чужой человек мог спасти близкого тебе человека и не сделал это? Просто не успел. Хотя, с другой стороны, я хоть попытался. Большинство просто предпочли не вмешиваться и предоставить все на волю случая и судьбы. Но это не оправдание.

Наденька! Я не оправдал ее надежд. Этот маленький человек остался без самого родного и близкого человека. Без мамы. Она такая маленькая и уже такая тяжелая ноша легла на ее плечи. Я не спас ее маму. Осознание легло на плечи тяжелым грузом. Чувствую за собой вину.

В дверь постучали и прервали мои размышления.

— Войдите.

Вошел мужчина лет сорока. Я выпрямился. Он встал у самой двери, и в нерешительности начал переступать с ноги на ногу. Нервничает, это заметно.

— Здравствуйте. Это вы Максим? — изучает меня.

— Да, я. Чем могу быть полезен? Проходите, присаживайтесь.

Показываю ему на стул передо мной. Он робко прошел, присел.

— Я, Кропотов Иван Сергеевич. Муж Верочки и отец Наденьки.

Я сглотнул. Во рту все сразу пересохло от напряжения. Я опустил глаза, но мельком рассматривал его. Тяжелое зрелище. Мужчина, познавший потерю близкого человека. На лице отражается вся боль, все бессилие. Он еще это не пережил, пока он только пытается это сделать. Он продолжил:

— Я долго искал пути, как можно выйти с вами на связь. Наконец-то удача мне улыбнулась.

Слово удача из его уст в его ситуации звучит издевкой. Но он собирается с мыслями, продолжает:

— Хотел сказать вам глядя в глаза — спасибо, что вы спасли мою дочь! — Он смотрит в упор на меня, и я отвечаю тем же. Выдерживаю его взгляд. — Вы не просто спасли ее, вы подарили мне смысл жизни. Вы знаете, мы с Верочкой почти десять лет не могли зачать ребенка. — Он опустил глаза в пол. Понимаю, так легче говорить о