Тайны мятеж-войны - Россия на рубеже столетий - Сергей Анчуков

Премьер-министр А. Каяндер и Холсти вместе проанализировали полученную от Ярцева информацию. Не вызывало сомнения, что правительство СССР опасается нападения Германии и питает надежду, что с помощью советско-финляндского договора сможет обеспечить безопасность своей страны с северо-запада. Предложения представляли интерес для Хельсинки. Но стоило ли все же идти на военно-политический альянс с русскими, ставя тем самым под вопрос отношения Финляндии с Францией, Англией, Германией, а также Швецией и Норвегией, которых вряд ли обрадовали бы советско-финляндские договоренности? Однако и торопиться с отклонением советской инициативы также не следовало: обстановка в Европе постоянно менялась.

Каяндер и Холсти сошлись во мнеях, что переговоры надо продолжить, ничего не обещая: собрать максимум сведений и понаблюдать, насколько далеко зайдут русские в своих предложениях о сотрудничестве.

Как теперь стало известно из публикации в печати скандинавских стран, руководители Финляндии оценили избранную советской стороной форму ведения переговоров как наиболее приемлемую в той обстановке, поскольку, минуя дипломатические каналы, было возможно обеспечить наибольшее сохранение секретности, а в случае непредвиденных осложнений никогда не поздно отрицать сам факт общения финских руководителей с неким "Ярцевым". После состоявшейся вскоре новой встречи с Холсти Ярцев (Рыбкин) отбыл в Москву, чтобы лично доложить И. В. Сталину о достигнутых результатах, которые оценил в своем докладе как "пока скромные". "Финны готовы слушать, но о своем решении предпочитают умалчивать", - доложил он.

"Главное, они согласились с вами на секретные переговоры, - констатировал Сталин. "Пообе- щайте им новые перспективы и, как хороший рыбак, постепенно тяните их из воды на себя. Вряд ли следует показывать финнам, что мы больше заинтересованы в переговорах, чем они. Пусть поймут, что им протянута рука, отталкивать которую было-бы довольно глупо. Мы надеемся на вас, Ярцев, и ждем результатов".

Из Москвы Ярцев возвращался в Хельсинки на этот раз через Стокгольм, где имен доверительную беседу с министром иностранных дел Швеции Р. Сандлером, который проявил большой интерес к вопросам безопасности Аландских островов, а также еще с рядом полезных лиц. В Хельсинки Ярцев поинтересовался у З. Рыбкиной, что нового слышно в столице Финляндии и заметил: "Прошло почти два месяца со дня моего визита к Холсти. Больше ждать нельзя. Кажется, пора подтолкнуть финнов к очередной встрече. Необходимо переговорить с нашими финскими друзьями насчет того, что Россия сделала Финляндии выгодное предложение. Но у меня такое ощущение, что профашистские молодчики и их зарубежные друзья попытаются сорвать начатый обмен мнениями". Поддерживавшие отношения с советской резидентурой финские влиятельные деятели провели в правительственных кругах определенную работу, и 11 июня 1938 года, на этот раз по инициативе финнов, состоялась встреча Ярцева с премьер-министром Каяндером.

Оба участника к ней тщательно подготовились. "Напомню, господин премьер-министр, - начал Ярцев, - что об экспансионистской политике Германии и попытках использования ею финской территории с целью последующего нападения на Россию я уже говорил. От выбора позиции Финляндии в этой непростой обстановке будет зависеть многое. Очевидно, что сближение с Германией вовлекло бы Хельсинки в опасные авантюры, а политический союз с Россией напротив сулил бы ей процветание". Несколько патетически Каяндер ответил: "Финлиндия нейтральная страна, и путь военных альянсов не для нее. Суоми не позволит никому нарушить ее нейтралитет и территориальную целостность". Ярцев отразил удар: "Не сомневаюсь в ваших благородных намерениях, господин премьер-министр. Только каким образом Финляндия защитит себя, действуя в одиночку?" Каяндер нервно поежился. Ему нечего было возразить по существу, а о возможных планах участия в войне на стороне Германии говорить было преждевременно, тем более не следовало этого говорить русскому - ведь подобные замыслы уже тревожили умы экстремистски настроенных политиков Финляндии. "Если война, которой финны не желают, все же разразится, финский народ сохранит твердость духа и сделает все для спасения отечества, - наконец произнес он. - Обращаю ваше внимание, что Финляндия в равной мере выступает против использования ее территории любыми крупными державами и надеется, что СССР со своей стороны также будет уважать неприкосновенность финской территории".

"Господин Каяндер, - заметил Ярцев, - вы отлично знаете, кто проводит политику агрессии, а кто выступает против нее. От имени Советского правительства заявляю, что если Советский Союз получит твердые заверения, а не просто обещания в том, что немцам не будут предоставлены опорные пункты в Финляндии, а она сама не будет использоваться в качестве плацдарма в войне против России, то русекие немедленно гарантируют неприкосновенность территории Суоми".

Каяндеру очень хотелось не говорить ни да, ни нет. Подобная неопределенность освобождала бы финскому правительству руки. Как опытный политик, он попытался закрыть неудобный вопрос, выдвинув встречный вариант. "Иногда цель достигается скорее, если к ней продвигаются окольными, но более надежными путями. Например, было бы важно стимулировать финско-советские торговые переговоры", - сказал он. "Торговое соглашение между СССР и Финляндией, господин премьер-министр, будет заключено и сможет успешно функционировать, если политические отношения наших стран будут ясны и определенны, - парировал попытку финского премьер- министра уклониться от обсуждения щекотливой темы его собеседник. "Без подписания политического договора и принятия конкретных обязательств сторонами это вряд ли осуществимо". "Опять о советско-финляндском альянсе? - недовольно поморщился Каяндер, я же сказал, что нейтралитет для финнов - непоколебимый принцип". "Господин премьер-министр, сегодня нам, по-видимому, нечего добавить к уже сказанному, и разговор лучше продолжать в следующий раз, но не в будущем году" - подвел черту советский резидент. "Согласен с вами, господин Ярцев". (Здесь и далее все диалоги воспроизводятся по документам Архива Службы внешней разведки РФ).

На прощание разведчик в деликатной форме еще раз напомнил, что должна соблюдаться абсолютная секретность переговоров и они могут вестись только с ним, минуя других официальных лиц из советского полномочного представительства. Тем самым Ярцев хотел подчеркнуть, что нити переговоров прочно находятся в его руках. Вместе с тем это была и подстраховка, если по каким-то причинам все-таки произошла утечка информации, а также попытка прикрыть связанных с советским резидентом людей, организовавших лоббирование в верхах желаемого советско-финляндского соглашения.

После ухода Ярцева Каяндер, как стало позднее известно советской резидентуре, пригласил к себе члена кабинета министров А. Таннера, видного политического деятеля страны, вскоре сменившего Холсти на посту министра иностранных дел, и обсудил с ним ситуацию.

Каяндер поручил Таннеру продолжить переговоры и уточнить недостаточно ясные вопросы.

Таннер Вяйне Альфред (1881 - 1966) - премьер-министр Финляндии в 1926 1927 гг., министр иностранных дел в 1939 - 1940 гг. В 1946 г. за военные преступления приговорен к тюремному заключению.

Ярцев же вскоре послал шифротелеграмму Сталину, в которой доложил, что "финны упорно не желают заключать политический договор. И тот факт, что вести с ним переговоры поручено уже третьему по счету должностному лицу (Таннеру), свидетельствует о намерении придерживаться тактики проволочек". Правительство Финляндии, сообщал далее Ярцев, не придало серьезного значения и демаршам влиятельных представителей финской общественности, настаивавших на необходимости заключения советско-финляндского договора. Телеграмму резидент закончил заверением, что будет настойчиво добиваться от финнов ответов на все поставленные перед ними вопросы.

5 августа 1938 года состоялась очередная встреча Ярцева с Таннером. Советский разведчик в сжатой форме изложил свое видение обстановки в северном регионе, указал на возможные альтернативы в выборе политического курса Финляндии и складывающейся ситуации и реакцию на них советской стороны. Он заверил собеседника, что если финны пойдут навстречу пожеланиям Москвы, Советское правительство даст твердые гарантии безопасности Суоми и создаст благоприятный климат для развития торгово-экономических отношений на выгодных для Финляндии условиях. Таннер не менее упорно настаивал на предлагавшемся Каяндером и несколько дополненном им лично варианте урегулирования советско-финляндских отношений. Его предложения сводились к достижению ряда промежуточных договоренностей по предотвращению пограничных конфликтов, по условиям торгового соглашения и т. п.