Квантовый сад - Дерек Кюнскен

конец споров и наступит реальность. Как только он что-то видел, споры прекращались.

Белизариус подходил ближе. У него повышалась температура, дыхание учащалось, стекло шлема начало запотевать. Но это не мешало ему видеть. Он смотрел не глазами. Фрагменты квантового мира, которые он успевал увидеть прежде, чем разрушал своим наблюдением суперпозицию состояний, были электромагнитными. Его мозг создавал зрительные образы из ощущений от миллионов магнитосом в клетках мышц, и Белизариус видел все это отдельными кадрами прежде, чем оно разрушалось.

Триллионы линий квантовой спутанности, окружающие стадо Hortus quantus. Бесконечно тонкие линии сплетенных вероятностей, ведущие сквозь врата времени триллионы раз туда и обратно, пронизывающие отдельных Hortus quantus, замыкающиеся в петли без начала и конца. Hortus quantus были квантово связаны между собой через врата времени.

Квантовая спутанность Hortus quantus существовала не только в пространстве, но и во времени. Два входа во врата переносили ее в прошлое и в будущее. Линия наименьшей энергии перехода через гиперпространство вела на одиннадцать лет в обе стороны, но были и другие.

Таким образом, квантовая спутанность может связывать Hortus quantus с достаточно отдаленным прошлым и будущим. Волны связанных вероятностей взаимодействуют друг с другом, и даже сотая часть от полного восприятия Белизариуса позволяла ему видеть новые линии спутанности, каждое мгновение уходящие во врата времени, будто веревочки воздушных змеев, натягиваемые замерзшими крупинками пыльцы. Квантовая спутанность связывала воедино все эпохи существования Hortus quantus, – вероятно, перекрывая те интервалы времени, когда вспышки звезды уничтожали всю расу. Она предохраняла их информацию от разрушающего действия времени.

Это было настолько прекрасно, что взгляд Белизариуса затуманили слезы.

Ничего удивительного, что ученые Союза столько бились над задачей отправки информации в прошлое. Шансы того, что лишенный источника энергии объект сможет двигаться во враждебном нутре врат времени, исчезающе малы. Но пыльцу Hortus quantus переносило внутри врат времени за счет квантовой спутанности, наподобие квантового туннельного эффекта, минуя разрушительные области. Hortus quantus существовали подобно гигантской суперпозиции квантовых состояний, никем не разрушенной. Сама природа их сознания была квантовой. Они жили в природном состоянии квантовой фуги, не разрушая квантовые поля.

Однако это делали люди. Ученые Шестого Экспедиционного Отряда наблюдали движение пыльцы. Они разрушали перекрывающиеся квантовые вероятности, нарушали поток пыльцы. Каждое наблюдение со стороны ученых Союза за Hortus quantus снижало разнообразие квантовой суперпозиции. Человечество и его субъективное восприятие были ядом, разрушающим эти хрупкие чужеродные создания. Но винить Союз было не в чем. Откуда они могли это знать?

Hortus quantus постепенно восстанавливались. Пыльца находила свой путь сквозь врата времени по зыбким линиям ненаблюдаемой спутанности. Если бы Союз не забрал отсюда врата, со временем поток пыльцы восстановился бы. Генетическая информация из будущего стала бы приходить вновь.

Но что случится с Hortus quantus, когда врат времени здесь не будет? Станет ли это настоящим геноцидом, как думает Белизариус? Квантовая спутанность не зависит от расстояния и времени. Быть может, пока существуют врата времени, паутина связности, протянувшаяся сквозь них, будет служить Hortus quantus, сохраняя их единство во всех эпохах. Было бы приятно думать, что существует подобное – в своем роде вечное – сознание, преодолевшее пределы времени и пространства. Сознание, вплетенное в ткань пространства-времени. Белизариус сделал еще один неуверенный шаг. Вспыхивающие линии квантовой спутанности заколебались.

«Разрушение, разрушение», – настойчиво повторял квантовый интеллект жестким, лишенным эмоций голосом.

Белизариус закрыл глаза.

– Что такое? – спросил Святой Матфей.

Hortus quantus перестали двигаться. Белизариус уже знал это, даже не ожидая, когда их медленные движения станут заметны. Водопады и океанский прибой квантовых спутанностей исчезли. Все суперпозиции квантовых вероятностей в ледяном вакууме под взглядом зловещего красного ока карлика испарились. Хитросплетения бесчисленных бесконечно тонких волн рассеялись.

– Что такое, мистер Архона?

– Я… – начал Белизариус.

Ему сдавило грудь болью. Он ощутил на губах слезы.

– Я только что убил их всех.

– Я регистрирую движение, – сказал Святой Матфей.

– Нет, – прошептал Белизариус, падая на колени. – Нет, нет, нет.

«Разрушено», – произнес его собственный голос, лишенный интонаций. Квантовый интеллект, лишенный чувства себя, чувства вины, констатировал факт. Разрушено.

– Они живы, мистер Архона.

У Белизариуса екнуло в животе. Он дышал неровно. Гипервентиляция. Слишком большая температура. Слишком, слишком большая. Или он попросту ощущал холод мира на фоне своей постоянной лихорадки? И он заставил себя говорить.

– Передвижение – самая малозначимая их часть. Я разрушил их квантовую окружающую среду. Я уничтожил их с большей тщательностью, чем это могли бы сделать вспышки звезды или Союз.

– Вы не останавливали поток пыльцы, – тихо сказал Святой Матфей. – Он остановился почти год назад.

– Я наблюдал их квантовое состояние, – с трудом сказал Белизариус. Ему сдавливало горло. – Это разрушило квантовую опору, благодаря которой Hortus quantus существовали во времени.

Он услышал в шлеме свои тихие всхлипывания. Будто издалека.

Любой обычный человек мог наблюдать Hortus quantus, причинив им лишь малый вред, как это делали люди Союза. Любой Homo quantus мог безопасно наблюдать их, находясь в квантовой фуге и не причинив им вообще никакого вреда. Белизариус был единственным существом во Вселенной, способным разрушить квантовую спутанность, связывающую их в одно коллективное сознание на протяжении всех времен.

И он сделал это.

40

– Сорок пять градусов по часовой по осям s и u! – скомандовала Кассандра через нейроразъем. – Десять секунд вперед с ускорением двадцать «же», затем полная остановка за две и четыре десятых! Сорок пять градусов против часовой по осям x и z!

– Понял, – ответил Стиллс, вроде как с усилием. Несмотря на все, что он сказал ранее насчет ощущения от гиперпространства, как трипа под психоделиками, он выполнял все маневры с захватывающей точностью. Любой ИИ, даже Святой Матфей, уже бы спасовал, выполняя указания, которые она не могла произнести вовремя. Ни у одного Homo quantus не было столько рефлексов и хладнокровия, чтобы повторять все это под таким давлением.

– Уж лучше бы настоящая драка, – добавил Стиллс. – Если бы у этого pedazo de mierda [19] было хоть какое-то оружие, я бы даже «Пугало» на филе разделал, как рыбку.

– Знаю, – в третий раз ответила Кассандра. Ошеломленно хмыкнула, выдыхая гель, от того, как он ведет корабль. Этого он не услышит.

– Почему мы все время делаем повороты на сорок пять? – спросил Стиллс. – В этом лабиринте ты мне все время говорила на девяносто вертеться.

– По дороге сюда мы выбирали кратчайшую траекторию, – ответила Кассандра. – Повороты на сорок пять в гиперпространстве задействуют фрактальные мерности. Я хочу запутать «Пугало».

– Не понял ни слова. Значит, наверное, ты права.

Стиллс завершил маневры. В километре позади них ракета casse à face выполняла повороты, входя в ту же мерность, что и их корабль.

– Zarba! – сказал Стиллс. – Куда теперь, мозг? Хочется отделаться от этого последа.

– Сто восемьдесят по часовой по оси q. Ускорение двадцать «же» на пять секунд. Полная остановка. Девяносто против часовой по оси p, а затем девяносто