Право вето - Александр Мееров

Умница, а говорят — дьявол. Впрочем, дьявол должен быть умен… Стоило ли оставлять Ваматра? Может быть, надо было всё же ехать в кратер?.. Нет-нет, ехать туда не с чем.

Как устроить дальнейшую жизнь, где и над чем работать, он так и не придумал, однако сидеть и дальше в Холпе уже было невозможно. Крэл пообедал, наскоро справившись с последней банкой консервов, закрыл чемоданы, сдвинул их в угол и вышел в парк. Попрощаться.

Багровый неуютный закат высвечивал мертвые деревья. На черных искореженных ветвях блуждали тусклые, едва теплящиеся блики. Чернела и земля, всё еще устланная иссохшими насекомыми. На земле, то тут, то там, вероятно отражаясь от какого-то глянцевого крылышка, порой разгорались пурпурные искорки. Ветра не было. Прогретый за день недвижный воздух усиливал впечатление раскаленности, созданное накатом. Пустынно, тихо. Поселок разобран и увезен, кирпичных корпусов не видно, и только торчит над обглоданным парком железный каркас демонтированной башни…

«Будто на том, съеденном лимоксенусами острове…»

Крэл шел медленно, шелестя, как опавшими листьями, сухими трупиками, валявшимися под ногами, и впечатление заброшенности всё усиливалось и усиливалось. Остров. Какой-то совсем дикий, необитаемый, вернее, покинутый всеми остров. Казалось, за тысячи миль нет ни одной живой души, и это нравилось — ведь так редко в наш век человеку удается ощутить полную отдаленность от себе подобных. Полное уединение позволяет сосредоточиться и, не расслабляясь, подчас решать такое, что обычно не поддается решению в суете и спешке будничных дел.

Крэл вздрогнул от почудившегося шороха и, когда резко обернулся, что-то яркое, алое мелькнуло в голых темных кустах. Он обругал себя за минутную трусость и направился к заблестевшему в наклонных лучах солнца предмету. Около садовой скамьи лежал транзисторный видеоприемник. Кто-то поставил его и забыл. Такой, кажется, был у Петера, а может быть и не у него. Какая разница…

Ощущение заброшенности, обитания на покинутом острове оказалось настолько прочным, что в первое мгновение Крэл никак не мог представить, как это здесь, на диком безлюдье, может вдруг появиться на экране изображение, как могут возникнуть звуки музыки.

Вспыхнувшая мысль словно обожгла. Он почувствовал, что, кажется, сработало реле, и бросился к находке.

«Вот кнопка. Именно ее надо нажать, и транзистор оживет. Засветится экран, я увижу, что делается сейчас в огромном мире, услышу о происходящем за тысячи миль от этого острова. Услышу, увижу, узнаю! А если бы на моем месте оказался настоящий островитянин, дикарь, который никогда не видел транзистора, ничего не знает о возможности передавать сигналы на расстояние, и вдруг нашел его в кустах? Он взял бы его в руки, повертел, может быть даже случайно нажал кнопку и, услышав треск, пожалуй, отбросил, испугавшись. А я? Я знаю, знаю, как обращаться с приемником. Знаю!»

Крэл быстро начал настраивать приемник. Аккумулятор не сел. Экран засветился. Несколько привычных движений — и экран немного потемнел, на нем четко выявились проворно бегавшие фигурки. Еще поворот верньера, звук усилился, и вдруг в одичавшем парке взорвалось многоголосое, радостное:

— Гол!

За две тысячи миль от Холпа заканчивался матч на первенство мира по футболу.

«Я получил информацию, — думал Крэл, уже не слыша неистовых криков. — Да, получил информацию, преодолел огромное расстояние мгновенно. Информация в союзе со временем сжала пространство, дала мне возможность перенестись бог знает куда. И всё потому, что я умею обращаться с этим приемником. Умею. Дикарь, повертев его, стал бы заколачивать им деревянные гвозди, восторгаясь своей изобретательностью. Он ведь ничего не знает о том, что всю Землю охватывают волны информации…»

Крэл бросил приемник в кусты и побежал к своему коттеджу. Портфель он расстегнул торопливо, отыскал в нем блокнот и сразу же сел к столу.

«Информация вне нас и пронизывает нас. Она постоянна, вечна, она включает в свою сферу новые, только зарождающиеся миры, миры, процветающие и уже отжившие, близкие к гибели. Включает их в общий поток Вселенной. Вот этот-то поток и принес команду: конгломерироваться, собираться воедино! В результате получились протоксенусы!

Как только какое-то разумное существо, в данном случае человек Земли, научится генерировать сложную гамму излучения (код синтеза фермента), нужного для развития «приемника — передатчика», то есть протоксенусов, — как только разумное существо это научится синтезировать фермент, оно этим самым покажет, что умеет обращаться с приемником — транзистором, не будет забивать им гвозди и, следовательно, уже достойно включиться во Вселенскую биосферу Информации, объединяющую миллионы планет».

Стемнело. Едва различимы стали строчки. Крэл отложил перо и начал вышагивать из угла в угол. Время от времени он открывал то один, то другой шкафчик, прошел в кухоньку, пошарил там на полках. Кроме пачки бисквитов, ничего съедобного не нашлось. «Не оставил ничего на ужин. Инса ведь предупреждала — запаси побольше продуктов. Не послушал… Как отнесется к этой мысли Инса? А Ваматр? Кто поймет, кто поддержит? А ведь всё как будто становится на свои места. Может быть, понятно станет, что такое насекомые, вернее, существа типа насекомых».

Крэл протянул руку к выключателю, позабыв, что в Холпе уже давно нет электричества, и щелкнул им несколько раз. Сообразив наконец, в чем дело, он зажег наполовину сгоревшую свечу и снова сел к столу.

«Протоксенусы словно маяки во Вселенной, словно узловые трансляционные станции, осуществляют связь, включаясь в вечный поток Информации. Так происходит тройственная связь: Информация — Пространство — Время…»

Яркий луч мелькнул за окном. Только когда свет скользнул по исписанным листкам, задавив своей электрической мощью свечу, Крэл понял, что к коттеджу подъехал автомобиль, и поспешил на веранду. Перед ним стоял Нолан.

— Крэл, позвольте мне зайти к вам. Я не надолго. Всего на несколько минут.

Крэл немного растерялся — Альберт Нолан здесь, в Холпе! — однако быстро справился со смущением и учтиво пригласил:

— Да, да, конечно, милости прошу. — И уже в комнате: — У меня беспорядок. Всё собрано к отъезду. Садитесь, пожалуйста.

— Спасибо. — Нолан расстегнул летнее пальто, провел уголком платка по губам и занялся своей любимой трубкой. — Вам неприятно мое появление. Нет, нет, не отрицайте, это так, и это вполне естественно. Но мне надо было повидать вас, Крэл. Мне так недоставало вас всё это время. — Нолан раскурил трубку и теперь смотрел на оплывавшую свечу. Лицо его стало спокойным, приветливым, почти прежним, каким бывало в Асперте. — Свеча… Живой огонь. В будущем, когда человек при помощи одной только мысли сможет окружать себя тем или иным комфортабельным светом, он сохранит живой огонь. Кое-кто даже сможет позволить себе роскошь спичкой зажигать свечу и ощущать запах серы и стеарина. Гурманы, конечно, умудрятся добывать для себя и спички. Как современным любителям старины и простых житейских благ, нет-нет да и удается полакомиться продымленным на костре куском вепря… У вас, Крэл, найдется что-нибудь выпить?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});