НеНужный - Анастасия Пырченкова

ты — меня. 

Глава 27

"Потому что я люблю тебя, а ты — меня".

Кажется, я поняла, что значит впасть в прострацию или ступор. Просто совсем не ожидала услышать ничего подобного. Да его раннее поведение больше походило на что-то адекватное, чем это признание. Нет, я верила Стасу. Он не из тех, кто станет разбрасываться подобными словами. Именно это и ошеломило.

— Любишь... — повторила за ним бездумно, недоверчиво вглядываясь в голубой взор.

Любит.

Он меня любит?!

— Что тебя так удивляет, принцесса? — ухмыльнулся Стас, продолжая выводить невидимые линии на её бедре, отчего по телу расползалось всё больше мурашек. — Так сложно поверить в подобное?

Ну, не то чтоб сложно… Скорее, странно. Странно слышать от него в свой адрес такое. Как и осознавать. Ведь ещё недавно он то же самое говорил другой.

— И давно ты это понял? — не могла не поинтересоваться, стараясь не поддаваться вновь пробуждающемуся возбуждению.

— А есть разница?

Не то чтобы есть... но да, хотелось бы больше конкретики. Вместо этого:

— Ты прав, разницы нет. Я всё равно выйду замуж за Аксёнова, и это не обсуждается. 

Кто бы знал, как сложно выдавливать из себя этот безразличный тон, когда на деле больше хотелось счастливо броситься ему на шею и поцеловать. Соскучилась я по нему. Безумно. Но если честно, то лучше бы мы так и не встречались с ним до самой регистрации моего брака с Ильёй. Тогда бы мне не приходилось теперь давить в себе желание послать всех к чёрту и действительно согласиться на все условия Егорова. Ну ладно, почти все.

— Нет, иногда тебе лучше действительно молчать, — выдохнул Егоров, впиваясь в мои губы болезненным поцелуем. 

Но, как и сказала чуть ранее, второй раз я на это не поведусь. Укусила я его до крови. 

— Так ты определись уже, что мне лучше делать: молчать или говорить? — заметила ядовито, когда он отстранился.

— Говорить? Так же, как говорили до этого? Где ты по большей части молчала? — не менее ядовито ответил Стас, продолжая нависать надо мной и удерживать руки. 

— А что мне надо было делать, если ты всё равно в тот момент меня не слышал? Кричать на всю округу о том, какая я тварь, что променяла тебя на другого?

Егоров замер, прикрыв веки, шумно вдохнул, выдохнул и снова вдохнул. Отпустил и отступил. Я тут же уселась на столе, принявшись потирать запястья, глядя на всё ещё злого «дракона».

— Я тебя точно придушу, — вынес подытог каким-то своим мыслям он. — Я тебе задал прямые вопросы, Арина, на которые было достаточно ответить "да" или "нет". Так какого хрена ты опять молчишь и уводишь разговор в другое русло? — сорвался на крик, до хруста сжав кулаки, а после вновь приблизился и упёрся ими по бокам от моих бёдер. 

— Я не увожу. Я предлагаю нормально обсудить сложившуюся ситуацию, — отозвалась, как можно спокойнее. 

Ответил Стас не сразу. Долго шумно вдыхал и выдыхал, стараясь взять себя в руки. И решал, вестись или нет на мои требования.

— Ладно. Давай обсудим, — согласился по итогу. — Но учти, принцесса, если опять попытаешься задурить мне голову, клянусь, я пойду и всем объявлю о том, что ты теперь моя жена, и плевать мне уже, кто и что подумает, скажет, сделает. Поняла? 

— Вполне, — кивнула. 

Егоров тут же отступил, осмотрелся и поднял с пола упавшие папки с документами, подобрал одиноко лежащее в стороне свидетельство о браке и сложил ко всем другим бумагам. И только тогда ухватил меня за руку и повёл прочь из кабинета. 

Пришли мы в его спальню. 

Просторная безликая комната, выполненная в серых тонах, с огроменной кроватью посередине, по обеим сторонам от которой стояли две тумбы. В одном из углов — комод, а в другом — зеркальный шкаф-купе. Также здесь была дверь, подозреваю, ведущая в ванную. Так и оказалось. Ею и воспользовалась в первую очередь. 

Вернувшись, застала Стаса у окна. Он смотрел на улицу через серебристый тюль и заметно хмурился. А ещё он переоделся. Ещё один костюм, но рубашка уже не белая, а чёрная. 

Прикусив губу, неуверенно приблизилась к нему, остановившись рядом, тоже уставившись на падающие за окном хлопья снега. Стоило бы рассказать хотя бы часть происходящего, раз уж пообещала, но не знала, с чего начать. Стас тоже не спешил возвращаться к неоконченному диалогу. Но не будем же мы теперь стоять и молчать здесь бесконечность? 

— Я не беременна, — заверила его в первую очередь. — Ну, то есть, была не беременна. А вот теперь уже не уверена, да, — хмыкнула невесело, припомнив тот факт, что кое-кто на балконе не использовал никакой защиты. 

Стас на мои слова тоже усмехнулся. Далеко не весело. Что-то говорить, извиняться или оправдываться не спешил. Да я и не ждала ничего подобного. 

— А того, что спала с ним, не отрицаешь, — заметил он минуту спустя. 

Открыла рот, чтобы возразить… и закрыла. Возможно, неправильно это, но я по-прежнему не желала втягивать его в происходящее. А если Стас узнает, что всё это фикция, точно не отступится. Поэтому: 

— Я должна выйти за него замуж. Так надо. 

И тут же поморщилась от собственных слов. 

— Не получается иначе, — добавила в оправдание. — Прости. 

Тоже так себе объяснение, если подумать. Совсем ничего не объясняет. Впрочем, самого Егорова интересовало всё равно иное. 

— Почему ты выбрала деда? Почему не попросила меня о помощи? Я ведь не раз предлагал тебе. Почему, Арина? — посмотрел он на меня, наконец. 

А вот я на него не смотрела. Намеренно избегала встречаться с ним взглядом. 

— Я и деда твоего о помощи так таковой не просила. Это его личная инициатива. Я лишь просила удержать тебя на расстоянии. И то, что он сказал в саду… Он действительно предлагал мне эти условия. Но я отказалась, Стас, — тоже взглянула на него. — Клянусь, я не думала, что он решит, что я с тобой… что всё это из-за той просьбы. 

Что ещё сказать, не знала. Не сообщать же ему, что мне его жизнью пригрозили, если не выполню их условия? Как-то тупо. Впрочем, разговаривать с ним сейчас — ещё тупее. 

А Егоров всё молчал... 

— И чего молчишь? — поинтересовалась осторожно.