Телекинез 2 (СИ) - Энсвер Файнд

Невиданный ранее мощи разряд пробрал до костей, заставив на доли мгновения потерять сознание. Что, как, зачем, почему — вопросы в голове путались, картина происходящего двигалась по кругу. Зрение сбоило, перед глазами мерцали фиолетовые точки…

Не знаю, что меня заставило действовать дальше, напрочь нарушая всю конспирацию — никому неизвестно. По ногам прошла неестественная дрожь, на секунду показалось, что здание задрожало, послышался какой-то шум, вот я и не сдержался. Показалось, что сейчас придёт очередной удар, вот и «бахнул» со всей силы.

Переполненный мощи импульс раскидал всё вокруг, не заботясь о своём хозяине. Заметил какую-то балку краем глаза, на автомате подставил руки — пришёл удар и беспамятство. Очнулся уже лёжа, с видом на начинающее темнеть фиолетово-синее небо. Как же это тупо…

От осознания произошедшей глупости отвлёк звук, очень явно напоминающий какой-то приказ, полустранного содержания. «Разряд по всему, что будет двигаться» или «Газировку тому, кто будет лыбиться»… Может просто показалось?

— Сектор А чист!

— Сектор В чист!

Или нет…

Сознание путалось, произошедшее всё никак не могло собраться в одну единую картинку, однако думать было некогда. К чёрту обвал, к чёрту все звуки, к чёрту совершённую глупость! Пошевелить телом, проверить, что всё работает и попытаться выбраться. С последствиями разберёмся потом, сейчас главное выжить…

— Сектор Б — замечено движение! Использую шокер! — раздалось совсем близко…

Осознать суть отчёта не успел, почувствовал смысл предложения на практике. По ноге прошёл очередной разряд, в сотню раз слабее предыдущего. Приятного было мало, но хотя бы взбодрился. Получать такой ещё раз тут же перехотелось и я перестал играть в погребённого заживо.

Очередной импульс. Проигнорировать боль в боку. Наложить сферу. Взлететь и осмотреться.

По сфере прошла рябь, раздались первые выстрелы. Значит не показалось… Это была ловушка? Подстава? Разберёмся тогда, когда отсюда свалим…

Контроль над полётом происходил с перерывами, мозг до сих пор не отошёл от первой порции разряда. Мысли путались, перед глазами двоилось, периодически отключался «поток», поддерживающий тело в воздухе. Летел как подбитый голубь, но хотя бы летел — как минимум месторождение вскоре покинул. Неужели у меня получилось?

Не с первого раза достигший ушей гул был мне ответом. Вертолёт, чтоб его за ногу… Заметил слишком поздно, оказался в непосредственной близости, а там… привет от пилота…

Рядом с телом прогремела вспышка, инерция сбила с места — ощущение, словно превратился в мячик для бейсбола. В очередной раз открыл глаза, глядя на небо, вместо тела одна сплошная отбивная. Не пошевелиться, не привстать, в голове до сих пор каша. Это конец?

Рано обрадовался — ещё ничего не закончено. Краем глаза заметил тот же самый вертолёт, сбросивший что-то из своего зада. Какой-то контейнер? Да они там что, издеваются? Собрать силы, сформировать гигантскую плеть и нахер такие подарки.

Сила прошла контейнер насквозь, задев пару вертолётных вентилей. Летающую машину закрутило и та скрылась за горизонтом. На мгновение ощутил удовлетворение… Только вот… лишь на мгновение…

Разлитая в воздухе жижа никуда идти не спешила, продолжая осваивать свободное падение. Не долетая какие-то жалкие десятки метров прямо на глазах начала темнеть, появились первые признаки горения. Последнее, что запомнил — огненное покрывало, опеленавшее все тело.

Приходил в себя урывками, толком не ощущая происходящее в самом деле. Вот я ворочусь, избавляясь от прилипшей к коже кипящей жижи. Вот я лечу, не всегда удачно облетая деревья. Вот я лежу, созерцая сосновые шишки. Вот я на трассе, использую асфальт в качестве полотенца.

Фрагменты событий пролетали каскадом, где-то день сменялся на ночь, где-то ночь сменялась на день. Сколько так продлилось и сколько прошло неизвестно, однако факт на лицо — всё это время я летел, причём на автопилоте.

Иногда появлялись фантомные боли, иногда вполне физические. То рука повиснет плетью, то отключится нога, то пропадёт зрение. По всему выходило, что тело пытается справиться, но надолго ли? Вопрос с подвохом…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Осознал себя спустя бесчисленное количество «картинок», лёжа в яме. Перед одним единственным уцелевшим глазом растёт какая-то жёлтая трава, в воздухе отчётливый запах навоза, во рту набита земля, на улице раннее утро.

Ноги не слушались, не хотели вставать, однако одна рука всё ещё была под моим управлением. Превозмогая боль привстал, оценив состояние. Из одежды только кроссовок, правая нога неестественно выгнута, сзади виднеется прорытый канал, всё тело покрыто иссиня-чёрной коркой. Попытался отодрать, прыснула кровь, опять отключился. К счастью, ненадолго.

Второе пробуждение пришло с осознанием гигантской жопы. Из рабочего, по-прежнему, только правая рука, всё тело покрыто увечьями, кожа отсутствует, в районе груди виднеется взбитая блендером каша. Из живого в животе — лишь лютое чувство голода… Мне конец, да?

Местами заметны попытки заживления. Пассивная регенерация работала даже в таком состоянии, восстанавливая повреждения. Организм на последнем издыхании, внутренний строительный материал уже давно кончился. Из-за недоедания в ход пошли мышцы? Не знаю, наверное…

Сколько бы я не думал, что с такими ранами не живут — легче не становилось. Вот он я, мыслю, а следовательно существую — но долги ли это продлится? Без еды человек может прожить месяц. Без воды несколько суток. А без кожи и месивом вместо внутренних органов? С бесчисленным количеством переломов? С чудовищно рваными ранами? Вопрос риторический.

Строительный материал брать неоткуда, тело пожирает само себя, пока телекинез старается спасти хозяина. Я уже достаточно давно понял, что эта сила явно не проста и не неразумна, но куда теперь все эти размышления? То, что меня лечило — теперь медленно убивало, растягивая неизбежное.

Это конец… Всё кончено… На километры вокруг сплошная степь и никто мне ничем не поможет…

— Му-у-у-у…

В животе предательски заурчало, а я всё никак не мог отпустить мысль о неизбежном…

Поступал ли я правильно? Всё ли верно сделал? Что можно было исправить? Что можно было не делать? Каким меня запомнят? Каким забудут? Каким не услышат? Каким не увидят? Каким… нарисуют…

— Му-у-у-у-у-у…

Да отстань ты! Не видишь, что ли? Я в печали…

— Му-у-у-у…

Один — совпадение. Два — случайность. Три — закономерность.

Это правило я помнил всегда, вспомнил и сейчас, когда стало совсем всё плохо. В голове что-то переклинило, живот опять заурчал, лицо скривилось в очередном приступе боли. Ещё раз приподнялся, посмотрел что ходит за травой и расплылся в кровожадной улыбка.

Корова… нет, ужин…

Конец второй части.