Ненавижу драконов - Татьяна Гуркало

— Например? — заинтересовался Нэймэ.

— Подобие с зеркалом внутри. Его, конечно, заметят, но кто именно там прячется, узнать не смогут, пока не поймают.

— Его легко сбить, — отмахнулся дажан.

— Если правильно навесить, даже Табади зубами не отгрызет, — уверенно сказал Киого.

— Значит, я не умею правильно, — сказал дажан и хмуро уставился на стену.

— Я тоже много чего не умею, — признался Киого. — Но драконью кровь не глотаю. Это же хуже приворотного зелья. От зелья сразу спятил и все, больше ничто в этом мире тебя не волнует. А здесь процесс затягивается на пару лет, характер портится, да и внешность меняется. Один идиот допился до того, что стал похож на демона. Сам он этого не замечал, он вообще стал видеть мир иначе. Он свою семью сожрал, представляешь? Проснулся однажды утром и сожрал. Так и не понял, что произошло, потом искал их, пока его не убили. Хочешь повторить его подвиг?

— Нет, — буркнул Нэймэ.

— Ему это не грозит, — сказал Ярослав. Он, наконец, понял, что ему не нравилось. Он с самого начала выпустил из виду одну вещь. Точнее две. Драконий свисток и свой меч. — В нем с самого рождения есть частица дракона. Во всей его семье есть. Вещь, когда либо принадлежавшую дракону, может удержать в своих руках только другой дракон. Или тот, в ком есть какая-то часть дракона. Тень, например, память или часть бессмертной души. Драконы ведь не умирают. Даже если хотят. Мне Этль говорил. Они могут забыть себя только одним способом. Поделить память и душу на крошечные осколки и поручить сородичам-драконам спрятать эти осколки в разных местах. Одни в неживых предметах, превращая их в амулеты, другие рассеять по мирам, создавая в этих мирах маяки для других драконов, третьими одарить живых существ, как разумных, так и нет. Его предку что-то такое досталось. И он, придурок, об этом знает.

— И что? — заинтересовался Киого.

— Драконы не вмешиваются в дела людей только до той поры, пока эти дела не касаются самих драконов, — сказал Ярослав, одарив Киого недовольным взглядом. — Я же тебе говорил. А дела этого парня драконов касаются. Если его семья полностью исчезнет, вместе с ними исчезнет часть дракона.

— Он может пойти пожаловаться дракону, — сообразил Киого. С логикой у него было все хорошо.

— Я не знаю на кого. Никто не знает. Даже свисток не видно, словно его никогда не было, — спокойно произнес Нэймэ, глядя на стену, словно это была не его проблема, он просто по доброте душевной делится идеями и результатами своих поисков.

— Значит у нас только одна проблема. Нужно найти на кого жаловаться, — сказал Ярослав.

— Ты знаешь как? — ухмыльнулся Киого.

— Знаю. Только этот идиот не соглашается.

— Защищает семью?

— Да.

— От меня что требуется?

— То самое, что требовалось для разрыва помолвки Ладанэ.

Киого зло ощерился, вмиг перестав быть красавчиком.

— И ты знаешь, что именно их убедит? — почти пропел он.

— Знаю, — улыбнулся Ярослав. Сколько рвения, Киого, наверное, тоже скучно. — Они не могут воспользоваться свистком. Им нужно дать надежду. Путь решения проблемы.

— Будем ловить на этого лиса? — кивок в сторону изображавшего отсутствие интереса к разговору дажана.

— Нет. Он не подходит. У него физиономия недостаточно глупая.

— Да, — согласился Киого. — Будь он ребенком, могло бы получиться. Ребенка несложно убедить, его можно напугать, обмануть, сказать, что так просила мамочка. Да мало ли как еще?

— Я не позволю никого пугать, — очень спокойно произнес Нэймэ.

Значит, ребенок существует. Или несколько детей. Детей спрятать намного легче, чем кого-то взрослого. И чем меньше ребенок, тем проще его будет спрятать. Маленькие дети вообще друг на друга похожи. Особенно младенцы.

— Нельзя никого пугать, — согласился с Нэймэ Ярослав. — Они же дажаны. Маленькие дажаны, когда пугаются, могут небольшой город разнести в клочья. Нужно сделать так, чтобы у тех, кто прячет свисток, мысли не возникло, что ребенку можно причинить вред.

— Ага, — Киого почему-то развеселился. — Это ведь не сложно. Как в сказках. Свисток можно отдать только добровольно, только при определенных условиях, без применения направляющих плетений, без знахарских составов. Ребенка ведь убедить не сложно. Даже дажана. Сказать, что так будет лучше для всех. Что это кому-то жизнь спасет.

— Я тоже так подумал.

— Значит, нам нужно придумать убедительную сказку.

— Нам не нужно. Мы Этля попросим. Драконы умеют придумывать очень убедительные сказки, даже недоверчивый я купился. Заодно ему и пожалуемся. Уверен, он с радостью нам поможет.

— У тебя есть знакомый дракон? — удивился Нэймэ.

— А ты что, не знал, в чью комнату лезешь? Да и чем ты слушаешь? Я уже раз десять говорил о драконе. Я был о тебе лучшего мнения, — не остался в долгу Ярослав.

— Он местная знаменитость, — сказал Киого.

— Мне было не до знаменитостей, — возмущенно фыркнул дажан.

— Ага, ты семью спасал. Они ведь здесь живут? — спросил Ярослав.

Должна же бить причина, из-за которой дажан решил поставить на уши именно этот город.

— Здесь, — признал Нэймэ. Наверное, смирился со своей участью, или понял, что всех врагов в одиночку убить не сможет.

— Где именно?

— В представительстве Таял, — взмах рукой в сторону окна. — Вторая жена моего отца принимает заказы. Они, наверное, решили, что так будет безопаснее всего. Она ведь официально не успела за него замуж выйти, только малый обряд провели. И девочки считаются дочками полукровки. Тишен Кадади, кажется. Приемыш Таял. Они целое представление разыграли, даже из семьи парня на два года выгнали, пока не подвернулся заказ, за помощь в котором он заслужил прощение.

— Он действительно полукровка?

— Не знаю. Полукровки в первом поколении на эльфов не сильно похожи. Может, и нет. Просто рост у него подходящий, да и фигура достаточно похожа на эльфийскую.

— Это очень легко проверить, — сказал Киого.

— Этого я и боюсь. Вдруг он просто мелкий чистокровный человек? Тогда всем сразу станет понятно зачем Мальна Таял ездила в дом Валидай. — грустно сказал Нэймэ. — Она вообще славная. Не заносчивая. Она так хотела мне понравиться. Хотя это было не обязательно, отец бы на ней женился даже в том случае, если бы вся семья была против его выбора. Он рядом с ней помолодел.

Парень загрустил. Наверняка в свое время был против свадьбы и всячески изводил мачеху. Теперь жалеет. И чувствует себя очень виноватым.

Глава семьи. Защитник, честь и совесть в одном лице.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});