Стремнина - Галина Шкавронская

— Ох, Яна! Сколько раз ты уже бегала… и чем это кончалось! Ты должна понимать, что сейчас, когда Саид так ужесточил правила «игры», сбежать будет невероятно сложно, и если мы найдём какой-то выход, то, скорее всего, путём обмана! И если чудом нам удастся побег, твой муж никогда не простит этого! Для меня, вообще, обман — это значит переступить через себя. Понимаешь, это огромный грех не только перед собой, но и перед этими людьми, Яна. Мне потом будет стыдно смотреть им в глаза, если ты вдруг со временем опять передумаешь! Это уже не игрушки, дочь. Я хочу сказать, если мы с тобой сейчас затеем попытку спасти детей, все пути назад будут отрезаны! Подумай и взвесь!

— Мама, о чём ты говоришь? После всего, что он предпринял, чтобы насильно привязать меня, разве есть другие пути?! Да я смотреть на него не могу теперь!

— Ну… смотри, чтоб потом локти не кусала. Давай так договоримся, что ты ещё сегодняшнюю ночь подумай, а завтра сообщишь мне, какое решение приняла окончательно. Тогда придётся напрячь все мозговые извилины, чтобы выкрутиться.

Заплакала Марьям, и Яна унесла её к себе. А Марина вся собралась в комок, и сосредоточилась на поиске возможного решения казавшейся совершенно безвыходной ситуации.

Утром, после завтрака, Амина-ханум опять куда-то ушла. Яна с матерью вновь обсудили, к чему они пришли за ночь раздумий.

— Значит, так, — сказала Марина Михайловна. Первым делом надо решить проблему со свидетельством ребёнка. Поскольку ты здесь иностранка, а муж пытается ущемить твои гражданские права, ты, наверное, можешь поискать поддержки нашего казахстанского посольства.

— Мама, посольство не в Карачи. Оно находится в столице Пакистана, Исламабаде, это на севере страны и далеко отсюда. Но, знаешь, я могу, наверное, позвонить послу и поговорить с ним — сможет ли он помочь.

— Да, другого выхода нет. А где возьмёшь телефон посольства?

— Позвоню в Русскую общину, они должны знать. — И не откладывая, Яна тут же, выяснив нужный номер, позвонила в Исламабад. Она изложила послу свою проблему и сказала, что хочет вернуться на Родину, а сюда больше возвращаться не собирается. Выслушав её, посол сказал, чтобы она выслала с курьерской службой свой казахстанский паспорт, а также фотографию Марьям и сведения о ней — дату, год и место рождения. Посол также спросил про Зару, но Яна сказала, что Зара вписана в её паспорт, поэтому с ней проблем не должно быть. «Это займёт где-то неделю», — сказал посол. — Потом вы получите свой паспорт с вписанным вторым ребёнком. А дальше вам надо будет отметиться в полиции, вот и всё». Яна поблагодарила его и положила трубку. Передав весь разговор матери, она задумчиво сказала:

— Мама, всё надо делать срочно, у тебя ведь виза через десять дней кончится. Значит, кровь из носа, мы должны успеть всё провернуть за эти дни. Первым делом, необходимо срочно сфотографировать Марьям — для паспорта. Это надо сделать прямо сегодня, а завтра отправить документы послу. Нарочному надо будет заплатить за срочность, чтобы сделал всё в максимально короткий срок. Только вот… деньги… Ну-ка, я сейчас посмотрю, что у меня имеется… Я сейчас, мам!

Через пять минут Яна вернулась в полной растерянности:

— Мама, так странно: денег никаких нет. Неужели Саид их забрал? Они всегда там стопочкой лежали — на расходы семейные, если понадобится. А сейчас осмотрела всё кругом — пусто! Выходит, муж мой что-то почувствовал… Понял, что «жареным запахло», а зная мою привычку сбегать, деньги припрятал… Кошмар! На что же ехать нам? Да и сфотографироваться даже не на что! Так… что же делать? У меня есть четыре золотых обручальных браслета, золото высшей пробы. Их срочно надо сдать ювелиру. Надо найти ювелира, который хорошо за них заплатит… Боже мой, хоть бы этих денег хватило на самолёт и на курьера. Яна бросилась к телефону и вновь позвонила председателю Русской общины.

— Алло, Люся? Здравствуйте! Это Яна. Люся мне нужна ваша поддержка, можете меня принять сейчас? Вы на месте? Сейчас я приеду, ждите, хорошо? — И Яна бросилась к выходу, прокричав на ходу:

— Мамочка, присмотри за детьми, пожалуйста, я быстро. Пока свекрови нет!»

Глава 31. КОЛИ ЛЮБИШЬ ЖЕНУ, ЧТО Ж МЕНЯ ЦЕЛУЕШЬ?

Приехав в Алма-Ату из путешествия на Чарын, водитель «Рафика» развёз путешественников по домам. По пути в Катин микрорайон Евгений тихо сказал своей спутнице:

— Я вас провожу, а то как же вы с больной ногой?..

— Ни в коем случае, Евгений Иванович! Ничего страшного. Сама доковыляю!

— Нет уж! Я не смогу спокойно спать, не зная, как вы добрались. И вообще,.. с моей стороны было бы свинством бросить вас в таком состоянии. Не возражайте! Так и сделаем. Доведу вас до квартиры и поеду домой, транспорт ещё ходит, в чём проблема-то?..

— Да ведь наш автобус доставит меня прямо к дому, что там идти-то останется? А-а… хотя у нас там уже несколько дней всё перекопано… Ну, обойду немного, это не страшно!

— Тем более! Ей-богу, Катерина Васильевна, мне это ничего не стоит. Не беспокойтесь! Да нужно ли вообще спорить об этом?

Катя промолчала, уступив настояниям Евгения.

Попрощавшись с коллегами по работе и объяснив, что Катерину Васильевну нужно проводить до подъезда, Евгений Иванович помог ей выбраться из салона. Микроавтобус с оставшимися пассажирами уехал.

На улице было пустынно, как теперь часто бывает по выходным дням. Люди, соскучившись после трудовой недели по семейному очагу, сидели по домам. Кате с Евгением никто не попался навстречу. Он бережно вёл свою спутницу, то и дело спрашивая:

— Не быстро?.. Вы смелее опирайтесь на мою руку, Катенька! Как нога? Сильно болит? Может быть, сначала надо было в травмпункт?..

— Евгений Иванович, да что вы, право! Перелома точно нет, иначе я бы вообще идти не смогла. А растяжение заживёт!

Тротуар, ведущий к подъезду, был действительно вскрыт и перекопан, им пришлось преодолевать груды земли. Катя заметно прихрамывала и, чтобы облегчить ей движение, Евгений бережно придерживал спутницу за талию.

Вот и подъезд.

— Ну, спасибо вам огромное, Женя, за внимание и заботу! Дальше я уже сама.

— Нет, Катенька, доведу до самой квартиры. Осталось чуть-чуть. Зато буду спокоен за вас.

Пожав плечами, Катя не стала возражать. Они вошли в полутёмный подъезд. Её квартира была на четвёртом этаже. Ступенька за ступенькой, марш за маршем они медленно поднимались, делая короткие остановки на площадках между этажами. От Жениной близости у Кати пересохло во рту, учащенно билось сердце, да и он был заметно взволнован, хотя оба старались не подавать виду.

— Ну, вот! — облегченно промолвила Катя, навалившись на перила. — Считай, пришли!

Евгений вдруг, не помня себя, схватил её в охапку, и мгновенно найдя ее губы, страстно и нежно приник к ним долгим поцелуем. Дыхание у обоих окончательно сбилось. Сколько раз со времени их расставания Катя запрещала себе думать о Евгении. Казалось бы, после их недавнего объяснения, окончательно поставила крест на надежде стать счастливой с этим человеком. И вот надо же! Её руки сами обвили его шею и, вопреки воле, гладили и гладили его волосы, лицо… Словно и не было двух лет разлуки.

Когда они на миг оторвались друг от друга, Катя, приникнув лицом к его груди, прошептала:

— Ой, Женечка, что же мы делаем? Ты же не любишь меня… Зачем тогда всё это? — Она уткнулась носом в его плечо. — Вот ведь… угораздило меня впустить тебя в свою жизнь! Сколько боли принесло мне знакомство с тобой, и всё это… ради нескольких мгновений счастья. Разве это справедливо?

Убеждая Евгения, Катя невольно убеждала и саму себя. Вместе с отрезвлением от страстного порыва к ней вернулась душевная боль.

— Ну скажи, каково мне, столько раз выслушивать твоё вечное «женат, женат, женат…»? За два года ты даже не вспомнил обо мне, ни разу не позвонил! Ну, если ты такой верный муж и так сильно любишь жену, что же стоишь здесь и целуешь меня?..

Евгений попытался объяснить:

— Катенька, всё не так просто! Ты пойми… С тех пор, как ты недавно снова вошла в мою жизнь, я только и думаю, что о тебе и ничего не могу с собой поделать. Встаю с мыслями о тебе, и ложусь, и засыпаю…

— Это правда, Женя? Только не лги мне! — она испытующе смотрела ему в глаза, боясь поверить.

— В том-то и дело, что правда!

С верхнего этажа спустился сосед и поздоровался с Катей. Когда через минуту внизу хлопнула входная дверь, Катя сильнее сжала ему руку:

— Что стоим? Ты хотел калеку проводить до двери? Пошли, остался один пролёт, а потом… торопись к жене! Не стоит её волновать!

— Да никто и не волнуется, Кать! Жена в отъезде уже почти два месяца.

— Как… опять? Я бы на её месте не оставляла столь замечательного мужа так надолго! — Только вот, — она усмехнулась, — не быть мне, к сожалению, ни на её месте, ни, вообще, в роли чьей-то жены!.. Вот тут я и живу. — Катя вставила ключ в замочную скважину. — Наверное, надо пригласить тебя на чашку чая. Ты так меня опекал сегодня! Приятно. Я тебе действительно благодарна. И, вообще, сегодня всё было прекрасно! Правда, правда! — Она открыла дверь и замялась в нерешительности. — Так как насчёт чая? Или… — Но Евгений уже вошёл в квартиру и тут же, в прихожей, вновь притянул её к себе: