Лунная пыль. Академия Эдарон - Эмилия Крук

– Третье, будь на моем месте враг, смерть настигла бы адептку Деронвиль в ту минуту, когда был замедлен шаг. Умертвие подчиненное, и выполнит любой мой приказ, – пристальный взгляд на меня, а потом дикий рёв. – Жалости не место на боевом факультете!

Я устало прикрыла глаза. Все так и есть. Глупая, жалостливая, недальновидная. Так какого фея я делаю на боевом, кто расскажет?

За пятнадцать кругов быстрого бега мысли встали на место. Мне выбора не дали, да и в будущем изменений не предвидится. А, значит, я научусь. У меня в запасе пять лет, чтобы приспособиться к имеющимся условиям. А сейчас нужно просто выбросить из головы мысли о неживом теле, покореженном взрывом, лопоухом лице с большими губами, отмеченном смертью, и то, что это именно я, не разобравшись, зарядила по троллю пульсаром.

***

С полигона все шли подавленные и усталые. Мы старались держаться друг от друга подальше, не желая начинать разговор. Поэтому на старшекурсников, ждущих своего часа, попусту не обратили внимания. И если обычная реакция молодых девушек на такое скопление красивых парней – волна восхищения, то сейчас мои сокурсницы, шли мимо, глядя совершенно равнодушно и как-то вскользь.

Скора даже меня за руку цапнула, стараясь увести побыстрее. Хорошая девушка, не лишенная сострадания к ближнему. Заметила, насколько я была морально выжжена, и стремилась защитить. Но не помогло.

Я заметила Щетинистого слишком поздно, когда обернулась на оклик профессора Тоскана. Он выделялся даже среди этих огромных, уже состоявшихся боевых магов. Более светлой аурой, какими-то дергаными движениями. А еще тяжелым горячим взглядом, следовавшим за мной, похоже, с момента их появления на плацу.

Теперь я поняла почему Скора решила оказать мне поддержку. Интерес Щетинистого был слишком явным, и оттого пугающим.

– Деронвиль, иди-ка сюда, можно вместе с подругой, – профессор стоял на выходе с плаца. Он был хмур и казался сейчас огромной грозовой тучей, а когда мы подошли, напряжение стало почти осязаемым. – Ты когда успела Арону дорогу перейти?

Вот нельзя же так, прямо в лоб. Я теряюсь от такого напора, между прочим, и с ходу не могу придумать, чего бы такого соврать.

– Ну он... э-э-э... был неправ, – конечно, я сразу поняла, что речь о Щетинистом, хоть имени его и не знала, но выдавать полную информацию о нашем знакомстве, не спешила. Себе дороже. – И я указала ему на ошибки, вот.

Профессор аж руки на груди сложил, видимо, для того, чтобы их не применить по другому назначению.

– Я не виновата, что он такой болван самоуверенный, и если еще раз полезет, будет хуже!

Тоскан перевел еще более мрачный взгляд на Щетинистого, и как-то даже передернулся. Видать, тот тоже громы и молнии метал.

– Ладно, поговорю с этим самоуверенным, – он уже в привычной манере потрепал меня по волосам. – И не переживай за ошибки на уроке, это только начало.

Успокоил так успокоил. Зато отпустил быстро, чтобы мы успели к началу семинара по этике поведения. Терпеть не могла подобные занятия, но программа у всех одна, и ей нужно было четко следовать, даже если все эти манеры, принятые в высоком обществе, порядком раздражали.

Я думала, что благодаря Эрре, этику знала назубок, но оказалось, что тут все иначе.

Предмет рассказывал об этике поведения с точки зрения магов. Одаренные, закончившие академию, беспрепятственно входили в высшее общество, а имеющим заслуги перед короной, жаловали титул. Поэтому все и стремились в учебные заведения, наплевав на профильное обучение на дому. Ведь маг, родившийся в крестьянской семье, в будущем легко мог стать лордом, а закончившая академию, девушка, имела право выбирать женихов из лучших родов королевства.

Скора сама предложила сесть вместе, чем вызвала во мне новый прилив теплых чувств. Я постоянно засматривалась на ее волосы – черные как вороново крыло, гладкие, с зеркальным отливом. Скору даже излишняя худоба не портила, просто делала облик строже. Красивая она все-таки, недоступная какая-то, другая. Я бы сама к ней никогда не подошла.

– Ты с Ароном не связывайся. Это добрый совет, – она действительно смотрела участливо. – Он не такой плохой, каким кажется на первый взгляд, но часто бывает груб. Да и делает много чего неправильно – легко может обидеть, и даже не понять, что причинил боль.

– Твой родственник? – догадалась я. Так о чужом человеке не говорят.

– Кузен. Не по крови, но это у магов и неважно, – я согласно кивнула, ведь знала не понаслышке, и сама недавно так породнилась с Карлом. – Моя мать умерла при родах, а тетя Арона приняла в семью. Принесла клятву на крови, что будет заботиться и оберегать, как родную.

Мы немного отвлеклись и получили осуждающий взгляд преподавателя, поэтому почти до конца семинара больше не разговаривали.

– Он в детстве еще хуже был, – снова заговорила Скора, когда мы уже пробирались к выходу. – Задирал всех подряд, кичился семьей с аристократами в каждом поколении. Но со временем изменился, – я лишь недоверчиво хмыкнула.

– Твой кузен нагло лез ко мне, а когда получил весьма болезненный удар, приказал явиться ночью в его комнату. Так что, он не меняется, но, видимо, научился держать благопристойную маску на людях.

Скора посмотрела на меня внимательнее, а потом выдала:

– У него девушек, которые в комнату добровольно ходят, половина общежития, да и в городе, я уверена, есть. А ты не такая, это сразу видно, и, скорее всего, зацепила чем-то. Я и сама отлипнуть от тебя не могу, а мы из одной семьи, значит, магические предпочтения схожи, – наверное, я смотрела на нее странно, раз дальше пошли подробные разъяснения. – Ты лучишься вся и хочется постоянно быть ближе, чтобы теплом напитаться, урвать побольше. А еще не хочется всем этим делиться. Тобой делится, понимаешь?

Я мотнула головой, потому что не понимала. Нежелание делиться, это уже другой уровень чувств. Когда ревность затмевает все светлое, а внимание, уделенное другому человеку, вызывает в душе бурю и желание поставить стену, лишь бы твой избранник по сторонам не смотрел. А мы со Скорой почти незнакомы, и тем более обе девочки.