Гучок - Валентин Гноевой

– Это ваш? – удивлённо спросил он, кивая на медведя.

– Ну, …немножко наш.

– Домашний? – продолжал расспрашивать мальчуган, не сводя глаз с медведя, который не сводил глаз со сгущёнки.

– Не знаю, – пожал плечами Гучок. – Ещё не проверяли.

– А я уже давно прошу родителей завести домашнего медведя, – с горечью проговорил Внук Мороз. – Только они не хотят. Говорят, его выгуливать надо… И шерсти с него много лезет… А, ведь, мне для развития домашний питомец нужен…

Все посмотрели на косолапого.

– Ну, если он к тебе пойдёт, бери его с собой, – предложил Гучок. – Мы его с собой взять не сможем. В наших местах ему для жизни холодильник нужен.

– Ого себе, …дамасний полтонец, – проговорил Игорёк. – С таким из аднаво халадильника луцьсе не есть…

– Пойдёшь ко мне жить? – с надеждой в голосе спросил Внук Мороз, протягивая мишке одну из банок.

Загипнотизированный сине-белой наклейкой, медведь смотрел на сгущённое молоко точно так же, как совсем недавно Игорёк на игровую приставку. И, поэтому, вопрос, в котором уже был ответ, показался ему странным и наивным. «Значит, он не любит сгущёнку», логично решил мишка, и этот вывод его абсолютно устроил. Он взял в зубы банку и кивнул.

Внук Мороз чуть не затанцевал от радости.

– Вот, теперь я молодец! У нас у всех есть подарки!

Все стали собираться в обратный путь и прощаться. Игорёк снова установил клюшку-мачту и натянул парус. Внук Мороз запряг медведя в свои ледяные санки. Друзья по очереди обняли мальчугана и ещё раз поблагодарили за подарки. Санки тронулись в разные стороны.

– Ты к нам на новый год приедешь? – крикнул Гучок.

– Конечно!

– С мидведем? – поинтересовался Игорёк и, заметив замешательство друга, сразу заверил. – Халадильник мозна не блать! У нас есть!

– Ну, если без холодильника, тогда с медведем!

– Тагда, ты будис пелвым Дедом Малосом на мидведе-е!..

Может Внук Мороз что-то и крикнул в ответ, но друзья его уже не услышали. Они помахали ему руками и лапами. Ветер и медведь тянули их в разные стороны, и расстояние между ними становилось всё больше и больше. Красная точка на горизонте становилась всё меньше и меньше и вскоре исчезла совсем.

А сова не обманывала…

Теперь ветер нёс путешественников на юг. «За рулем» по-прежнему был Игорёк. Санки ехали, весело подлетая на маленьких и больших неровностях, которых здесь хватало. От некоторых таких взлётов у друзей захватывало дух. Они крепче прижимались к санкам и, как всегда, громко в четыре голоса орали букву «А». Этот крик застывал в воздухе в виде множества заледеневших пузырей, которые тут же уносились ветром. Когда какой-нибудь такой пузырь подлетал к белому медведю, тот осторожно обнюхивал его и с детской непосредственностью тыкал в него носом. Проткнутый пузырь с недетским криком «А!» лопался, а перепуганный медведь пускался наутёк, обещая себе больше никогда не совать нос, куда не следует.

С короткими перерывами друзья быстро добрались до края ледяного материка. Гучок вовремя заметил тёмную полоску воды, и Игорёк мастерски затормозил на самом краю льдины. Тормозил он по способу, придуманному Кешей. То есть, просто опрокинул парусанки на бок.

Друзья обтрусили с себя снег и осмотрелись. Горизонт был чист. На океанской глади виднелись несколько льдин, дрейфовавших в неизвестном направлении.

– А где шлюпка? – поинтересовался дракоша, выискавая глазами их плавательное средство.

– Нету, – коротко прокомментировал Гоша и почесал затылок. – Может, она не здесь?

– Надо идти искать, – предложил Кеша.

– Так мы можем всю жизнь тут шлюпку искать, – ответил Гучок. – И не найти. Её могло в море на льдине унести. Видите, – он показал на крупные и мелкие трещины вокруг, – кусок льда вместе с шлюпкой мог отколоться и уплыть.

Глянув под ноги, друзья стремглав рванули подальше от края.

– Нузна звать кита, – переведя дух, сказал Игорёк и старательно выговорил. – Канцельянбабасьянйоксельмоксельсена. Где лаковина?

Гучок порылся в рюкзаке и передал раковину лягушонку.

– Пусть, лучше, он позовёт. А то, позовёшь какого-нибудь Канцельяна, и приплывёт сюда какой-нибудь лапоть без руля. …Нам нужен надёжный корабль.

Лягушонок взял говорилку и, осторожно приблизившись к кромке льда, принялся звать кита. Друзья уселись на санки и стали терпеливо ждать.

Прошло неизвестно сколько времени, но от кита ответа не было. Гоша охрип и присел рядом передохнуть.

– Не отвечает, – устало прохрипел он.

В голову полезли нехорошие мысли. Взгляды мальчиков встретились. Оба нахмурились и отвели глаза. «Странные животные – люди…», всплыла в голове у Гучка фраза, сказанная моржом. Они смотрели в беконечный горизонт, не надеясь что-нибудь увидеть, а, просто, чтобы смотреть туда, где ничто не ограничивало их взгляд. По щекам Гучка пробежали слезинки. Он вытер их и заметил, что Игорёк сделал то же самое.

Нужно было как-то возвращаться на материк. Вариантов было немного. Садиться на отколовшуюся льдину было опасно. Она могла треснуть в любой момент. Да и, к тому же, неизвестно, куда течение могло её унести.

– Интелесно, а белыи мидведи свелху плавать умеют? – спросил как-то Игорёк.

– Не знаю, – пожал плечами Гоша. – Снизу умеют точно. А у тебя есть план?

– Есё не знаю. Пака, плосто, теалетицески лазмысляю. Тут зе кломе льда и мидведей больсе плавательных следств нет. Вот я и падумал: лёд плавать умеит, а мидведи?

– Я тоже уже думал, – отозвался Гучок. – Вот, только, чем кормить это плавательное средство? Нам самим уже есть нечего.

Дракоша вспомнил о подарке Внука Мороза – параплане – и стал его испытывать. Параплан легко тянул его вверх, и Кеша быстро научился им управлять. Но всех четверых, да ещё и с рюкзаками, он поднять не мог – слишком тяжёлым был груз. Дракоша решил всё же продолжать свои полёты в надежде увидеть с высоты какой-нибудь корабль или просто что-нибудь интересное.

И что-нибудь интересное не заставило себя долго ждать. На третий или четвёртый оборот солнца Кеша, облетая ближайшие окрестности, вдруг заметил летящий прямо на него предмет странной формы, похожий на аккуратно сделанный пельмень. Дракоша был незаангажированным потребителем всякой чепухи про НЛО, поэтому сравнение с тарелкой даже не пришло ему в голову. Зато, пельмень подходил как нельзя лучше.

Этот полуфабрикат серебристого цвета пронёсся мимо, едва не задев нашего аэронавта. Пролетев ещё немного, «пельмень» резко остановился и плавно вернулся назад к дракоше. Похоже, появление здесь Кеши для него было таким же удивительным событием, как для Кеши – появление ещё одного летающего.

Подлетев к параплану, «пельмень» развернулся вокруг своей оси и вытаращил на дракошу свои иллюминаторы. Кеша осторожно стал на плоский край жестянки, подошёл к одному из них и попытался рассмотреть, что внутри. Из иллюминатора на него смотрел… он сам. «Зеркало!», разочарованно подумал дракоша и почесал голову, соображая, как же вскрыть эту консервную банку. Зато его отражение продолжало рассматривать свой оригинал, как ни в чём не бывало.

«Это уже интересно!», решил Кеша и поднял правую лапу. Отражение не шелохнулось. «Откуда у них моя фотография?! Да ещё в полный рост!», продолжал удивляться дракоша. В этот момент «фотография» куда-то исчезла. Дракоша озадаченно смотрел в иллюминатор.

Вдруг в стенке «пельменя» рядом с иллюминатором появилось прямоугольное отверстие.

– Ну, наконец-то! Хоть, зайти пригласили! – громко сказал Кеша и заглянул внутрь. Внутри оказалась совсем маленькая комнатка. Когда дракоша затащил за собой параплан, то в ней стало даже немного тесно. Дверь так же тихо закрылась, как и открылась. Неожиданно стенка, на которую Кеша опёрся спиной, исчезла, и дракоша благополучно грохнулся на пол. Параплан накрыл его с головой и хвостом.

– Не понимаю, как они здесь живут? – возмущённо бухтел он, выбираясь из-под параплана. – Жилплощади толком нету! Дырки в самых неподходящих местах! Того и гляди, вывалишься на лету!

Дракоша поднялся с пола и обомлел. Перед ним стояли… Гоша и он.

– А-о-о-е-е-а? – только и смог промычать он, выпучив глаза на «Кешу» и тыкая лапой то в Гошу, то куда-то вниз.

Учитывая сложившуюся ситуацию, это означало «А он что здесь делает?». То, что рядом с Гошей стоял ещё один он, дракошу удивило меньше. То есть, это уже было нормально. Нормальным уже было и то, что он разговаривал с ещё одним собой.

«Гоша» с «Кешей» переглянулись, и что-то пропев друг другу, подбежали в иллюминаторам. Их разговор был похож больше на мелодичное переливающееся пение, чем на отдельные слова или звуки. Дракоша поспешил за ними. Внизу на льду виднелись три точки, стоявшие неподвижно и, похоже, тоже рассматривавшие зависший в воздухе «пельмень». «Гоша» стал радостно тыкать лапой вниз и что-то возбуждённо петь «Кеше».