Сахара - Клайв Касслер

Встало солнце, и к десяти часам утра температура достигла 32° по Цельсию (90° по Фаренгейту). С юга подул ветерок, принеся небольшое облегчение Руди Ганну, но доставив и кое-какие неприятности. Бриз освежал вспотевшую кожу, но забивал нос и уши песком. Руди плотнее обернул голову тряпкой и прижал очки к лицу, чтобы защититься от песчинок. Из рюкзака он извлек небольшую пластиковую бутылку с водой и осушил ее наполовину. В экономии не было необходимости: он еще раньше заметил рядом с терминалом капающий кран.

Аэропорт выглядел так же безжизненно, как и ночью. У военных самолетов сменились часовые, но никакого оживления не наблюдалось ни в ангарах, ни на взлетных полосах. Руди обратил внимание, как к зданию гражданского аэровокзала подъехал какой-то человек на мопеде и стал карабкаться на контрольную вышку. Он счел это добрым предзнаменованием. Ведь даже придурку не пришло бы в голову торчать на этой верхотуре в раскаленном ящике без стекол и под палящим солнцем, если бы не ожидался рейсовый самолет.

Над песочным логовищем Ганна кружил сокол. Посматривая на птицу, он осторожно сооружал из потрепанных непогодой досок навес от солнца. Затем еще раз оглядел аэродром. К площадке перед терминалом подъехал грузовик. Из него вылезли двое и принялись разгружать деревянные клинья, которые сложили перед ангаром для того, чтобы затем подпирать ими колеса приземлившихся самолетов. Ганн напрягся, призвав на помощь все свои довольно обширные познания в авиации, и стал прикидывать, как лучше добраться до самолета, если тот приземлится. Он наметил в уме маршрут, приглядев ложбинки и бугорки для прикрытия.

Затем лег на спину, приготовясь терпеть жару, и уставился в небо. Сокол бросился за ржанкой, которая, испугавшись, рванула в сторону реки. По всему необъятному куполу голубого неба плыли лишь несколько пушистых, как хлопок, облаков. Он подивился, как они еще сохранились в этой иссушенной атмосфере. Его так увлекло созерцание этих облачков, что он не сразу услыхал отдаленный низкий звук, говорящий о прибытии реактивного самолета. Затем его глаза уловили какой-то отблеск, и он сел. Лучи солнца вспыхивали на появившемся вдали крошечном пятнышке. Он подождал, всматриваясь, и отблеск вновь мелькнул, но только на этот раз уже ниже над унылым горизонтом. Это был идущий на посадку самолет, но он находился еще слишком далеко, чтобы можно было определить, какой именно. Должно быть, коммерческий, иначе он не стал бы заходить на посадку на гражданской половине аэродрома.

Ганн откинул доски укрытия, подхватил рюкзак и сжался, готовясь к скрытному продвижению. Он щурился на ослепительное небо, на самолет, который был еще в километре отсюда, и сердце его забилось в тревоге. Потащились томительные секунды, прежде чем он смог разглядеть силуэт и различить маркировку – гражданский французский аэробус со светло– и темно-зелеными полосами компании «Эйр-Африк».

В начале взлетной полосы пилот зажег световые сигналы, самолет коснулся земли и начал тормозить. Затем машина вырулила перед терминалом и прокатилась до полной остановки. Двигатели не смолкли, а продолжали работать вхолостую, в то время как двое молодых парней из наземного обслуживающего персонала воткнули клинья под колеса и подкатили широкий трап к главному выходу из салона.

Они стояли у подножия трапа, ожидая появления пассажиров, но выходная дверь открылась не сразу. Ганн начал движение, стремительно перемещаясь к краю взлетной полосы. Одолев пятьдесят метров, он притормозил за укрытием из кустиков акации и вновь осмотрел лайнер.

Наконец передняя пассажирская дверь сдвинулась в сторону, и на ступени трапа вышла стюардесса. Не обращая внимания на обслуживающих малийцев, она прошла мимо них и направилась к контрольной вышке. Парни отвернулись от самолета и уставились ей вслед, восхищенно качая головами. Оказавшись у подножия вышки, она извлекла из свисавшей с плеча сумочки кусачки и спокойно перерезала провода, тянущиеся от приборов вышки к терминалу. Затем махнула рукой в направлении кабины самолета.

Внезапно задний конец фюзеляжа раскрылся, как пасть акулы, оттуда вывалилась широкая аппарель, и одновременно послышался высокий, но приглушенный звук автомобильного мотора. Из нутра аэробуса вылетел автомобиль, который Ганн определил бы как вседорожный «багги». Водитель круто развернулся и направил машину к караульной будке на военной половине аэродрома.

Ганну как-то довелось, когда Питт и Джордино принимали участие в гонках через Аризону, быть членом ремонтной бригады, но ему еще не приходилось видеть ничего подобного этому вездеходу. У него не было корпуса и шасси в общепринятом смысле этих слов. Это была какая-то мешанина труб, сваренных между собой, снабженная восьмицилиндровым двигателем «Родек» с наддувом и объемом в 541 кубический дюйм, который использовали американские автогонщики. Водитель сидел в маленькой кабине в передней части машины, выдвинувшись над подвешенным посередине двигателем. Чуть выше водителя находился стрелок, держа наготове зловеще выглядевший шестиствольный легкий пулемет типа «вулкан». Еще один стрелок сидел над задней осью, лицом назад, с пулеметом «Стоунер-63» калибра 5,56 миллиметра. Подобные машины, вспомнил Ганн, использовались особыми войсковыми подразделениями американцев за линией иракского фронта во время войны в пустыне.

Следом по аппарели сбежала большая группа тяжеловооруженных людей в незнакомой форме, которые быстро окружили ошеломленных малийцев и взяли под охрану здание терминала.

С военной половины аэродрома часовые военно-воздушных сил Мали наблюдали как зачарованные за направляющимся к ним автомобилем. И только когда до него оставалось уже менее ста метров, они почувствовали угрозу и вскинули оружие, собираясь стрелять, но были срезаны быстрой очередью, вырвавшейся из «вулкана» переднего стрелка.

Затем водитель развернулся, и пулеметчики сконцентрировали свой огонь на восьми малийских истребителях, стоявших у ангаров. Те не были рассредоточены, как полагается в условиях военного времени, а выстроены в два аккуратных ряда, словно ожидая инспекции. Снуя между ними на бешеной скорости, стрелки поливали их короткими кинжальными очередями из автоматического оружия. Один самолет за другим на глазах превращались в пылающие шары, сочащиеся клубами черного дыма, после того как их баки с горючим были пробиты свинцовыми струями. Вот еще один истребитель в мгновение ока обратился в груду пылающих обломков.

С непреходящим изумлением наблюдал Ганн за разворачивающейся драмой. Он съежился за акацией, словно это был кусок широкой бетонной плиты. На всю операцию ушло не более шести минут. Вооруженный вездеход на скорости устремился по взлетной полосе и занял позицию у входа в здание терминала. Затем на ступени трапа вышел человек в офицерской форме, держа в руках что-то похожее на мегафон.

Офицер поднес громкоговоритель к губам и прокричал, перекрывая рев пламени на другой стороне аэродрома:

– Мистер Ганн! Если вы меня слышите, скорее идите сюда. У нас мало времени.

Ганн был ошеломлен. Он заколебался, размышляя, не часть ли это хитрой ловушки. Но быстро отогнал прочь подобную мысль. Генерал Казим вряд ли пожертвует собственными военно-воздушными силами только ради того, чтобы захватить одного человека. Тем не менее Ганн продолжал соблюдать осторожность и не появлялся в зоне огня.

– Мистер Ганн! – вновь забубнил офицер. – Если вы слышите меня, то призываю вас поторопиться, иначе я буду вынужден улететь без вас.

Последний аргумент оказался решающим. Он выскочил из-за акации и помчался по кочковатой поверхности к самолету, размахивая руками и вопя как сумасшедший:

– Постойте! Я иду!

Неизвестный офицер, упрашивавший его, теперь расхаживал по площадке перед ангаром, как нетерпеливый пассажир, недовольный тем, что полет откладывается. Когда Ганн остановился перед ним, тяжело дыша и обливаясь потом, он окинул ученого из НУМА брезгливым взглядом, каким смотрят на уличного попрошайку.

– Доброе утро. Вы Руди Ганн?

– Я, – ответил Ганн, задыхаясь от бега и жары. – А вы кто?

– Полковник Марсель Левант.

Ганн с восхищением уставился на элитные войска, надежно охраняющие самолет по периметру. Они производили впечатление единой, спаянной группы людей, убивающих без колебаний.

– А что это за группа?

– Тактическая группа ООН, – ответил Левант.

– Откуда вы узнали мое имя и местонахождение?

– Адмирал Сэндекер получил сообщение от некоего Дирка Питта, что вы прячетесь недалеко от аэропорта и нуждаетесь в срочной эвакуации.

– Так вас направил адмирал?

– С одобрения Генерального секретаря, – ответил Левант. – А как мне убедиться, что вы тот, за кого себя выдаете?

– Сколько, черт побери, по-вашему, Руди Ганнов шляется здесь по пустыне, ожидая, пока вы поманите их к себе?