Деловая элита России 1914 г. - А. Боханов

13 Акционерные общества и товарищества на паях. М., 1904. С.49; ЦИАМ. Ф.673. Оп.8. Д.З. Л.86.

14 В обшей сложности до нас дошли в различном объеме фонды примерно половины акционернопаевых обществ, оперировавших в России. При этом, лучше всего сохранились документы производственных подразделений, а деятельность правлений в существующих фондах отражена значительно хуже (см.: Голиков А.Г. Перечень российских торгово-промышленных компаний, архивные фонды которых находятся в государственных архивах СССР. М., 1979).

15 Практика разделения контрольных пакетов на определенные доли и представление каждой из них отдельным лицом для получения большинства в собрании, и проведении решений, угодных группе ведущих дельцов, влияния на характер информации самого формуляра оказать не могла.

16 У двух банков – Московского купеческого и Нижегородского купеческого, – имевших очень высокие номиналы бумаг (пай – 5000 руб.). уставы не содержали данных о минимальном числе их, обязательном для каждого члена руководства.

17 Лишь у одного второстепенного банка Ростовского-на-Дону купеческого, обязательный рубеж исчислялся всего лишь двумя акциями.

18 Наиболее полными были следующие публикации: Пушкин Н.Е. Статистика акционерного дела в России, вып. 1. Состав директоров правления на 1897 г. СПб., 1897; то же, вып.4. Личный состав всех правлений и ответственных агентств на 1901-1902 год. СПб., 1901; Крайз Ц. Банки и акционерные торгово-промышленные предприятия, оперировавшие в России за последний отчетный год (1899-1900 и 1900/1901 гг.). СПб., 1902; Дмитриев-Мамонов В.А. Указатель действующий в империи акционерных предприятий. СПб., 1903; он же. Указатель действующий в империи акционерных предприятий и торговых домов. Ч. 1-2. СПб., 1905 (далее – "Указатель". Изд. 1 и 2); он же. Указатель действующий в империи акционерных предприятий. СПб., 1907; Акционерно-паевые предприятия России. М., 1912-1917 гг. Отметим также публикации, содержащие полные сведения о руководящем составе предприятий, действовавших в банковом и железнодорожном деле: Голубев А.К. Русские банки. СПб., 1896-1908; Евзлин З.П. Банки и банкирские конторы в России. СПб., 1904; Указатель личного состава правлений и управлений железных дорог. СПб., 1903. Более подробно об общем составе данного корпуса источников см.: Справочники по истории дореволюционной России. М., 1971, 1978.

19 Шепелев Л.Е. Акционерные компании в России. Л., 1973. С.232.

20 Там же. С.233.

21 Подсчитано по: Акционерно-паевые предприятия России. М, 1914,1915; Сборник сведений о действующих в России акционерных обществах и товариществах на паях. СПб., 1914; Фабрично-заводские предприятия Российской империи. Пг., 1914; Статистика акционерного дела России. Пг., 1915-1916; Торгово-промышленная газета. СПб., 1914; Биржевые ведомости. СПб., 1914. К числу действующих отнесены нормативно конституировавшиеся, т.е. имевшие выборные органы управления.

22 Подсчеты произведены на основании именной картотеки, основой для которой послужила информация как из указанных публикаций, так и из некоторых других: Макаров А.Ф. Банки и кредитные учреждения. СПб., 1913, 1914; Указатель личного состава правлений и управлений железных дорог. 1 марта 1914 г. СПб., 1914; Весь Петербург. СПб., 1914; Вся Москва. 1914.

Заключение

Приведенный список включает тех, кто находился на авансцене делового мира России, участвуя и лично, и имущественно в хозяйственной жизни. Это – социальный срез, анализ которого позволяет установить главные составляющие всего делового слоя. Здесь были очень разные люди, имевшие часто и несхожие предпринимательские биографии. Значительная часть поименованных дельцов приобщалась к бизнесу с малолетства, в семье, перенимая традиционно фамильные занятия. Немало среди элитарного слоя было и представителей дворянства, но именитые верхи "благородного сословия" встречаются в рядах капитанов бизнеса очень редко (Воронцовы-Дашковы и Мусины-Пушкины – редчайшие примеры). Российский бизнес оставался сферой приложения усилий других общественных групп, в первую очередь из купечества и потомственного почетного гражданства. Многие старые династии, проявившие себя в различных отраслях торговли и промышленности еще в XIX веке, сохраняли позиции в предпринимательском мире и не потеряли деловой активности. Фамилии Алексеевых, Бардыгиных, Бахрушиных, Вогау, Второвых, Гинцбургов, Гукасовых, Гучковых, Елисеевых, Карзинкиных, Крестовниковых, Морозовых, Найденовых, Нобелей, Поляковых, Прохоровых, Рябушинских, Са-пожниковых, Щенковых, Щукиных и некоторых других, неразрывно связаны с историей российского предпринимательства, развитием различных отраслей производства и торговли.

Наряду с исконными деловиками в приведенном перечне присутствует и много тех, кто не имел генетических корней в деловой сфере, а утверждался здесь или в самом конце XIX, или уже в начале XX века. Эта предпринимательская прослойка – продукт новейшего времени, периода бурного развития кредита, индустрии, транспорта. Если наследники и продолжатели дел отцов и дедов из числа именитого купечества принимали универсальные организационно-структурные формы хозяйственной деятельности (банк, биржа, акционерная компания) и новые отрасли занятий, имея, как правило, семейный деловой опыт, то вторые сформировались уже в эпоху утверждения в экономике финансово-промышленных корпораций. Любому инженеру или юристу почти всегда частный бизнес предоставлял большие материальные возможности, чем казенная или общественная служба, но лишь акционерные структуры открывали качественно иные перспективы, позволяя стать совладельцем предприятия и превратиться из наемного служащего в распорядителя (хотя прямой взаимосвязи здесь и не существовало).

Перечень указанных лиц нельзя рассматривать как список богатейших людей России. Хотя вопрос о финансовой идентификации конкретного предпринимателя чрезвычайно сложен, а во многих случаях и практических неразрешим, с большей долей вероятности можно утверждать, что административная власть лишь открывала путь к достижению индивидуальных выгод, но не гарантировала их. Результативность подобных стремлений зависела от многих факторов и в значительной степени от природных дарований и делового профессионализма данного лица, не только желающего, но и умеющего способствовать коммерческому успеху своей фирмы. Это удавалось далеко не всегда и далеко не всем, поэтому и состав ведущей группы российских бизнесменов менялся.

Персонификация категории "крупная буржуазия" позволила установить социальный абрис важнейшего элемента об-щества, находившегося в периоде ускоренной исторической трансформации. Быстрота и динамизм этого процесса, позволившего России за полвека совершить прорыв из архаичного прошлого на дорогу в европеизированное будущее, видоизменял не только общественную и политическую жизнь огромной империи, но и культурно-психологический облик самого предпринимателя. Уже в конце XIX века многие из них мало чем отличались от своих европейских коллег. Они имели высокий уровень образования, широкий кругозор и выступали полноправными партнерами европейцев при осуществлении крупных финансовых проектов и в России, и вне ее. Они владели знанием рыночной конъюнктуры, умели видеть перспективу, чувствовали пульс хозяйственной жизни и прекрасно разбирались в сложных хитросплетениях сановно-придворных сфер. В последние годы монархии они уже превращались в действительных "хозяев жизни", но так ими в полной мере и не смогли стать. Думается, что нельзя, в соответствии с расхожими представлениями, сводить неудачу самоутверждения лишь к тому, что старая власть их не пустила к главным рычагам управления. Эту очевидность лидеры российских либеральных партий (П.Н.Милюков, А.И.Гучков и др.) многие годы выставляли в качестве одной из важнейших причин, приведших Россию к крушению.

Но даже если принять несбывшееся, стать на зыбкую почву, предположив, что создание "кабинета общественного доверия" или "ответственного министерства" состоялось и главные посты в администрации заняли бы люди либеральных убеждений из кадетско-октябристских кругов, то и тогда "триумф капитализма" вряд ли бы состоялся. Российский либерализм во многих своих проявлениях был не буржуазным по своей сути, а скорее интеллигентско-барским. Сами претенденты на роль спасателей страны никогда не ответили на один принципиальнейший вопрос: насколько бы кадетско-октябристская власть была бы демократической, т.е. отвечала бы интересам и чаяниям большинства населения? В той конкретной исторической ситуации не только указанные деятели, но многие другие их соратники, в любом случае скорее представляли закрытый клуб единомышленников, который не мог стать действительной общественной силой, способной реконструировать страну. Сложилось бы то положение, которое в конечном итоге и возникло в марте 1917 года, когда ведущие посты в госаппарате заняли те, кто никогда, ни на каких свободных выборах в России победить не могли. В этой ситуации кабинет князя Г.Е.Львова больше походил на кабинет И.Л.Горемыкина, чем, скажем, на правительство Ллойд-Джорджа в Великобритании.