В тени престола. Компиляция 1-12 книга (СИ) - Бушмин Виктор

Слуги и воины, стоявшие возле крыльца графского дворца, быстро подбежали и приняли лошадей, которых тут же повели на конюшни.

– Проверьте переднюю левую подкову у моего жеребца! – Ги успел крикнуть вдогонку конюшим графа, после чего быстро взбежал по старым, еще с римских времен, гранитным ступеням дворца.

– Его светлость ожидает вас на втором этаже… – высокий и рыжеволосый воин неуклюже побрел впереди де Леви, сильно подволакивая правую ногу.

– Заехали шестопером?.. – будто бы случайно произнес де Леви. Воин обернулся и молча закивал головой в ответ. Ги сочувственно покачал головой и добавил. – Должно быть, костоправа под рукой не было?..

– О-о-ох… – грустно вздохнул и обреченно махнул рукой рыжий. – Это верно…

Они подошли к большим дубовым дверям, висевшим на старых бронзовых петлях. Воин потянул за ручку и с усилием раскрыл створку. Дверь противно заскрипела и медленно открылась, вызвав у де Леви появление мурашек – он терпеть не мог эти неприятные дверные скрипы.

– Мессир Ги де Леви! – Раздался чей-то веселый, но несколько напряженный и наигранный голос. – Добро пожаловать в Фуа!..

Ги повернул голову на голос и увидел слева от себя высокого и широкоплечего мужчину лет тридцати с небольшим. Черные волосы и аккуратно подстриженная бородка делали графа Рожэ-Бернара очень похожим на настоящего испанца. Он был одет в парадный камзол-блио и штаны-брэ красно-желтого цвета, заправленные в высокие сапоги рыжей испанской кожи и украшенные золотыми шпорами и золочеными пряжками в виде роз. Мягкий берет, украшенный маленькой графской короной и пучком орлиных перьев, довершал наряд графа.

Он привстал с кресла и Ги разглядел небольшой кинжал, висевший на его расшитом золотом поясе.

– Доброго вам дня, ваша светлость… – он учтиво, но достаточно сухо, поклонился. – Позвольте мне выразить признательность за приглашение…

– И не ожидал, что вассалы будут выражать признательность сюзеренам за вызов во дворец… – показным суровым голосом ответил Рожэ-Бернар.

Ги выпрямился и удивленно посмотрел на графа. Его брови поползли вверх, но он сдержался и, выдавливая из себя улыбку вежливости, сказал:

– Мне не совсем понятны ваши слова, дорогой граф де Фуа…

Тот подошел к Ги и, скрестив руки на груди, пояснил:

– Насколько мне известно, мой дорогой де Леви, – он сделал паузу, смерив рыцаря взглядом, – Монсегюр до сих пор подвассален Фуа!..

Ги улыбнулся и вежливо склонил голову:

– Отчасти, ваша светлость, отчасти…

Граф удивился столь наглому ответу рыцаря:

– Что я слышу?! Верно ли это, мессир де Леви?!..

– Вы забыли, ваша светлость, что согласно Ордонансу его величества Людовика, замок Монсегюр и земли, включенные в его дистрикт, отошли к короне Франции и моей семье… – Рожэ-Бернар отступил на шаг и молча посмотрел на него. Ги еще раз поклонился, на этот раз, более учтиво, и добавил. – Волею наихристианнейшего из королей и Буллой его святейшества папы Римского все земли еретиков и их покровителей отданы на поток и объявлены добычей католического воинства.

– Но, позвольте, ведь Монсегюр стоит на моей земле, а она неподвассальна Франции! – Граф сделался пунцовым от гнева. – Южный Фуа есть аллод, а не лен!

Ги понял, что граф растерялся, столкнувшись с таким знанием законов и их умелым трактованием, едва заметно улыбнулся и решил, для вида, уступить, лишь бы не рассердить еще больше графа де Фуа.

– И это верно, ваша светлость! Просто, когда Вам предложили навести порядок в своих землях, к несчастью или нет, но вы оказались слишком заняты, чтобы вплотную заняться этой катарской проблемой, вот и пришлось его величеству королю Франции брать на себя непосильную задачу искоренения ереси в ваших землях. А, раз так, то и ваш отец с этим согласился и отказался от большей части сюзеренитета над Монсегюром…

Слова «большей части сюзеренитета» вклинились в голову графу и навели его на мысль, что осталась еще одна, пусть и меньшая часть его законных прав. Он улыбнулся и протянул руку рыцарю.

Ги поклонился, но сделал вид, что не совсем понял жест графа. Рожэ-Бернар, привыкший в своем небольшом владении чувствовать себя царем и богом в одном лице, мгновенно нахмурился, но, вспомнив последние доклады своих агентов, с большим трудом заставил себя улыбнуться и вкрадчивым голосом спросил:

– Как здоровье у нового короля Неаполя?..

– Слава Господу, его величество Шарль де Анжу жив, здоров и, я полагаю, будет признателен вам, граф, когда я расскажу ему о вашем внимании к его персоне…

Рожэ-Бернар побледнел, убедившись, что все доклады его агентов не выдуманные – рыцарь действительно находится в приятельских отношениях с братом короля Франции, ставшим недавно королем Обеих Сицилий.

– До нашей глуши докатились слухи о грандиозной битве, в которой вы, мессир де Леви, проявили поистине чудеса героизма, отваги и рыцарской этики. – Граф вежливо кивнул головой, едва заметно улыбнулся и, тут же нахмурившись, произнес. – Примите мои поздравления…

– Благодарю вас, ваша светлость… – не менее сухим тоном ответил Ги.

Граф решил, что, пожалуй, не стоит нагнетать атмосферу, тем более, что за спиной у Ги де Леви явственно проглядывали могущественные коронованные покровители, способные создать огромные и трудноразрешимые проблемы для мелкого властителя затерянного в Пиренеях графства.

– Давайте-ка, пожалуй, вернемся к основному вопросу… – он сжал кулаки. – Меня интересует, мессир де Леви, готовы ли вы принести мне оммаж?.. – Он встал и, подойдя к рыцарю, протянул руку для целования.

Ги встал на одно колено перед ним, но не поцеловал руку, а лишь приложил ее к своему лбу, подчеркивая этим, что основной вассальный долг лежит не на графе, а на короле Франции.

– Тем не менее, ваша светлость, признаю себя вашим человеком за лен Монсегюр и обязуюсь помогать вам советом и делом против всех лиц мужского и женского пола, за исключением моего сеньора – короля Франции и его вассалов! Клянусь поставлять в ваше войско отряд рыцарей, числом не меньше десяти и на срок сорок дней и ночей в случае ведения вами войны в пределах графства. Клянусь помогать вам советом или выделить за оговоренную сумму рыцарское копье в случае ведения вами войны за пределами графства против всех лиц, за исключением моего сюзерена – короля Франции и его вассалов.

Рожэ-Бернар понял, что этими словами Ги де Леви хотя и подтверждает его права на Монсегюр, но, в случае его согласия с текстом оммажа, на самом деле граф лишится столь стратегического и значимого для графства лена. Он задумался, но не выдернул руку из ладоней рыцаря, постоял так несколько минут, потом, вздохнув, изобразил на своем лице радушную улыбку и поднял де Леви с колена, поцеловал его и произнес:

– Принимаю тебя и твой оммаж, благородный шевалье де Леви! Будь моим человеком… – на душе графа кошки скребли, ведь, произнеся эти слова, он официально потерял Монсегюр, но, поразмыслив, он решил небольшой хитростью все-таки попытаться удержать владение под своим контролем и властью. Он подвел де Леви к столу, собственноручно разлил вино в два больших золотых кубка и, протягивая один из них рыцарю, сказал. – Воистину, это великий день для меня и графства Фуа! – Ги с улыбкой принял вино, но все еще сомневался в словах Рожэ-Бернара, слегка пригубил его и вопросительно посмотрел на собеседника. Рожэ-Бернар поставил свой кубок на стол и, вытерев губы рукавом своего красно-желтого блио, спросил. – Насколько мне известно, мессир Ги, ваша супруга родила вам наследника?

– Да, ваша светлость, Господь воистину милостив ко мне и роду… – ответил Ги, ничего не подозревая в безобидном вопросе графа. – Жан де Леви – мой первенец…

– Прекрасно! Клянусь Небом! – Глаза графа хитро заблестели. Он посмотрел на рыцаря и сказал. – У меня в голове, – Рожэ-Бернар дотронулся пальцами до виска, – родился великолепный план. – Он снова посмотрел на рыцаря. – Предлагаю породниться домами. Вы, случаем, еще не наметили избранницу для своего наследника?..