Люйши чуньцю (Весны и осени господина Люя) - Бувэй Люй

имеет основания. Следовало бы обратить на это внимание».

Не прошло и трех месяцев, как Пэй заболел и умер. Чуский же царь поднял войска и в сражении при Лянтане одержал великую победу над царством Цзинь. По возвращении он наградил всех отличившихся. Тогда младший брат Шэнь-гунцзы Пэя явился к чину, ведавшему наградами, и сказал: «Есть люди, заслужившие награды под знаменами, мой же старший брат заслужил награду у царской охотничьей колесницы». Когда же царь спросил, что он имеет в виду, тот отвечал: «Мой брат допустил грубость по отношению к вам, государь, и за этот ужасный проступок был осужден молвой. Но в своем простом сердце он всегда оставался вам верен, государь, желая вам долголетия. Мой брат нашел в древних записях, что тому, кто убьет самку носорога, не прожить и трех месяцев. Поэтому, опасаясь за вашу жизнь, он и заспорил с вами из-за добычи. Так взял он на себя вину и умер».

Царь послал людей отыскать в книгохранилище старые записи и справиться. Оказалось, есть такая запись. Тогда царь щедро наградил младшего брата Пэя.

Проявление верности Шэнь-гунцзы Пэем можно считать благородным поступком. Смысл же благородного поступка в том, что свершающий его свершает не для того, чтобы об этом узнали, и его не останавливает то, что о нем не узнают. Нет порыва выше этого.

У циского царя появились болячки. Послали людей в царство Сун за Вэнь Цзи. Вэнь Цзи явился и, взглянув на болячки царя, сказал наследнику: «Недуг царя излечим, но для этого придется умертвить меня, Цзи!» Когда наследник спросил, в чем причина, Вэнь Цзи отвечал: «Невозможно излечить этот недуг, если не прогневить царя. Если же прогневить царя, мне, Цзи, придется умереть». Тогда наследник, склонившись перед ним, стал упрашивать: «Если царь поправится, я и моя мать станем изо всех сил просить за вас перед царем, и царь конечно же снизойдет к нашим мольбам. Посему прошу вас, преждерожденный, не колебаться». Вэнь Цзи сказал: «Хорошо, раз вы просите спасти царя ценой моей жизни!..»

Он оставался какое-то время с наследником, а затем они отправлялись к царю без приглашения. Так трижды являлся он не ко времени, и царь стал сильно гневаться. Тогда Вэнь Цзи вообще зашел к царю в обуви, ступил на царскую постель и, наступив на царскую одежду, осведомился о болезни. Царь так разгневался, что не захотел с ним говорить. Вэнь Цзи тогда намеренно стал говорить так, чтобы разгневать царя еще больше. Тогда царь выругался и встал, а недуг его прошел. Но царь был в таком гневе, что велел живьем сварить Вэнь Цзи. Наследник и царица упрашивали его, но ничего не смогли добиться. Вэнь Цзи стали варить живьем в треножнике, кипятили три дня и три ночи, но он даже не изменился в лице. Потом Вэнь Цзи сказал: «Если кто вправду хочет меня убить, пусть закроет треножник крышкой, чтобы прервать ход ци сил инь и ян». Царь тогда велел закрыть котел, и Вэнь Цзи умер.

Проявлять верность в управленном мире легко, проявлять ее в мире, охваченном смутой, трудно. Не в том дело, что Вэнь Цзи не знал, что излечение недуга царя будет самому ему стоить жизни. Он пошел на это ради наследника, дабы доказать свою верность долгу.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

О неподкупности / Чжун лянь

Велик муж, которого нельзя опозорить никакими интригами. Тот, кто столь велик, почитаем больше богатых и знатных. Никакая выгода не совлечет его с избранного пути. Ни слава, равная рангу чжухоу, ни сила, равная десяти тысячам колесниц[326], не заставят его отказаться от своих помыслов. Если его честь будет поругана, в жизни для него не останется радости. Такой человек, получи он власть, никогда не употребит ее в личных целях. На посту чиновника, он себя не опозорит. Даже если многие восстанут против него, он не изберет бегства. Именно таков верноподданный, помышляющий о пользе властителя и выгоде для государства. Когда такому даже грозит гибель, он все равно не станет отступаться от своего, жертвуя собой ради правителя и страны. Если в стране есть такие мужи, можно сказать, что в ней есть люди. Таких людей трудно найти, но еще труднее их распознать.

Уский царь желал убить царевича Цин Цзи[327], но никак не мог этого достичь. От этого уский царь пребывал в печали. Тогда Яо Ли сказал: «Я, ваш слуга, могу это сделать». Уский царь сказал: «Куда уж тебе! Я шестеркой лошадей не сумел настичь его на берегу реки Цзян[328], я стрелял в него из лука, и стрелы вонзались справа и слева, но ни одна не попала в цель. А ты, если обнажишь меч, не достанешь ему до плеча, а бросишься на его колесницу, не сумеешь даже достать до переднего бруса. Нет уж, где тебе!» Яо Ли сказал: «Когда речь идет о муже, печалиться можно лишь о недостатке в нем храбрости, но не умения. Если царь искренне хочет мне помочь, мне это удастся».

Уский царь согласился. На другое утро царь обвинил Яо Ли в тяжком преступлении, велел схватить его жену и детей, сжечь их и пепел развеять. Яо Ли бежал. Он направился в Вэй и предстал там перед царевичем Цин Цзи. Царевич Цин Цзи был ему рад и сказал: «Уский царь утратил дао. Вы сами это видели, и все чжухоу об этом знают. То, что вам удалось бежать от его руки, прекрасно».

Яо Ли поселился вместе с царевичем и через некоторое время обратился к нему: «В царстве У нет дао, и этому не видно конца. Прошу вас взять меня с собой в поход на эту страну». Царевич Цин Цзи сказал: «Прекрасно!» Когда же они вместе переправлялись через реку Цзян и уже достигли середины, Яо Ли выхватил меч, чтобы заколоть царевича Цин Цзи, но тот отразил удар и сбросил Яо Ли в воду. Когда тот выплыл, он схватил его и вновь бросил в воду. Так он делал трижды и наконец сказал: «Ты поистине настоящий муж в Поднебесной! Дарю тебе жизнь, да прославишься своими заслугами!»

Так Яо Ли избежал смерти и вернулся в У. Уский царь был очень рад и хотел разделить с Яо Ли страну. Но Яо Ли сказал: «Это невозможно, ибо я должен умереть». Уский царь стал удерживать его, но тот сказал: «То, что ради вашего дела были убиты мои жена и дети и