Восхождение Примарха 6 - Дмитрий Дубов

пусть сейчас она была сильно обрушена, всё равно сохраняла величественный вид. А, главное, всё тут было буквально пропитано духом Сан-Донато.

Как над небоскрёбом деда располагалось завихрение воздуха, так тут совершенно определённо находилась повышенная концентрация эфира. Именно она и помогала Антонио долгое время противостоять целой армии противников. Можно было сказать, что это его эфир.

Подобную штуку потом повторил Стивен. Но это ему не помогло. Как не помогло в своё время и Сан-Донато.

Я шёл по невысокой траве мимо полуразвалившейся крепостной стены, а перед моим внутренним взором вставали сцены средневекового боя, когда один-единственный человек, обладая практически неограниченной мощью, долгое время сдерживал целую магическую армию. И не просто сдерживал, а вполне успешно противостоял ей и сокращал её.

Понятное дело, что человек такой силищи не отдаст секретные знания просто так. А это значит, что?

Я полагал, что искать библиотеку в замке смысла нет по той простой причине, что она в любом случае была перенесена оттуда давным-давно. Откуда я это знал? Просто именно так сделал бы я.

В груди вновь появилось тепло. Ага, эфирная звезда чувствует родные места? Или хочет мне что-то подсказать.

За последние месяцы я уже чётко научился следовать едва заметным ориентирам, которые для любого другого были бы неочевидны. Но в данном случае всё гораздо проще и понятней. Тепло эфирной звезды чуть ли не тащило меня вперёд. Я решил довериться ему и закрыл глаза.

— Ты не упадёшь? — спросил меня Штопор, который вылез погулять на травку, и теперь с беспокойством поглядывал на меня. — У тебя же только две ноги пока.

Я приоткрыл один глаз, словно щурился от солнца, и глянул на фамильяра. Тот вышагивал рядом с серьёзностью двенадцатилетнего пацана, которому, на его взгляд, доверили что-то глобальное.

— Я аккуратно, — пообещал я ему и снова закрыл глаза.

И тут перед моим внутренним взором встала сцена, которую я видел в свой самый первый сон с видом на замок Кастелло дель Бокалле, хотя я тогда называл его просто Сан-Донато. Женщина со свёртком в руках, спускающаяся по лестнице, вырезанной прямо в замке. Или в скале, на которой он стоял.

Открыв глаза, я практически без всякого удивления увидел перед собой заросшие, едва видимые ступеньки. Возможно, было бы сейчас лето или осень, они оказались бы скрыты растительностью, но сейчас я видел спуск.

— Будь осторожен, — сказал я Штопору, семенившему следом. — Тут крутые ступеньки.

Он посмотрел на меня, как на сумасшедшего, а затем я посредством эмпатии ощутил, как он улыбнулся в душе.

— Ты меня разыгрываешь, — утвердительно сказал он. — У меня же восемь лап, мне всё равно. Я хоть по вертикальной стене взберусь.

— И всё-таки, — настойчиво проговорил я, отодвигая ногой траву. — Ради меня.

Спускаться было нетрудно, так как ступеньки были сделаны ровно под мой шаг. Конечно, они стёрлись от воды и ветра, но до сих пор прекрасно исполняли свою функцию. Можно было бы и спуститься вниз по воздуху, ловя окружающий меня концентрированный эфир, но я предпочёл чувствовать под ногами твёрдый камень.

На площадке, расположенной примерно посередине лестницы, я прикоснулся рукой к стене замка и почувствовал нечто небывалое. Вокруг замка кружился эфир, а в него вплетались четыре стихийные магии. Получается, Антонио использовал это полтысячи лет назад, а оно до сих пор витает в воздухе? Вот это стойкость. Но, главное, я почувствовал, что сами камни замка вовлечены в эту самую связь эфира и магии стихий. Он тоже был частью окружающей меня энергии, как бы странно это не звучало.

Наверное, именно в этот момент я понял, что нахожусь на правильном пути.

Подкормив Штопора уникальной магией этого места, я двинулся дальше вниз по лестнице. Так я и спустился к тому самому месту, где женщина с ребёнком, теперь я не сомневался, что это был мой прямой предок, спустилась к лодке.

Вокруг меня были лишь скалы да вода, вода да скалы. Я даже успел немного разочароваться в том чувстве, которое меня сюда тянуло. Ну какие могут быть книги возле морских волн? Ни один пергамент не продержится в сырости целых пятьсот лет.

Но затем прислушался к внутренним ощущениям. Скопление эфира, круто смешанное со стихийными магиями, становилось тут ещё более концентрированным и уходило… прямо под воду. Да, как бы странно это не было.

Обследовав обрывистый берег, я практически сразу обнаружил затопленный проход в грот. Именно в него и вела скрученная в жгут магия. И мне надлежало идти за ней.

В моменты отлива, возможно, я смог бы пройти и посуху, но сейчас нет. Впрочем, дожидаться этого я не собирался, так как не боялся промокнуть.

Я создал вокруг себя сферу из воздуха с мембраной, сквозь которую не проникнет вода. Сначала хотел только вокруг головы, но затем мне стало жаль совершенно новый костюм с чудесным зеленоватым отливом.

Штопор попросился плыть самостоятельно, и я не смог ему отказать. В конце концов, он сейчас снова проходил развитие на уровне того возраста, когда надо самоутверждаться.

Вода вокруг была достаточно чистой, и я видел на несколько метров вокруг себя. Лазурные глубины моря оказались настолько притягательными, что я дал себе обещание когда-нибудь вернуться сюда и понырять просто так, без какой-либо очевидной цели.

Впрочем, плыть пришлось совсем немного. Через пятнадцать-двадцать метров после того, как мы преодолели арочный вход внутрь, вода стала сходить на нет, а через тридцать метров было и вовсе сухо.

На известковом потолке играли блики от стоящей в гроте воды, немного пахло водорослями.

А кроме этого, вокруг была такая концентрация силы, что меня немного потряхивало, словно я находился в электростатическом поле.

Бесполезно было полагаться на влечение в определённую сторону, потому что внутри грота сила пыталась разорвать меня на части. Она забивала нужные частоты, как невероятно сильные помехи.

Я отключил магическое зрение и принялся озираться, используя самое обыкновенное. Даже не зная, что именно ищу, довольно быстро я набрёл на необычный рисунок, выложенный в стене.

Был он явно рукотворным и переливался в свете близкой воды, как и всё остальное убранство грота. Я бы и не заметил его, если бы не удивительная симметрия ракушек, из которых этот узор был выложен.

А напоминал он…

Я подошёл к стене и приложил ладонь к рисунку. Она чётко легла внутрь очерченного ракушками углубления. А затем…

Затем я едва не одёрнул руку, так как её пронзила острая боль, а на ракушки под ладонью