Наследница по кривой (СИ) - Нинель Лав

момент, когда она добежала до этого света…

С искажённым болью и страхом лицом она выбежала на центральную широкую дорогу кладбища и, не удержавшись на ногах, рухнула на колени. Людей почти не было, а те, кто, не спеша, шёл к выходу, быстро исчезли.

Ну, что ж, она привыкла всё делать сама!

Стараясь унять бешено колотящееся сердце и не обращая внимания на кровоточащие ступни и ладони, Кира попыталась встать, но ноги подкашивались, голова кружилась, и она какое-то время просто смотрела в ту сторону, куда спешили чужие, бессердечные люди. Там у самого выхода стояла её машина, такая безопасная, прохладная, с целой нераспечатанной бутылкой «Спрайта»… А в машине сидел Ларион — верный зубастый охранник. Неподкупный и смелый — будь он рядом, ничего бы этого не случилось.

Отдышалась, она снова попробовала встать на ноги, держась за железный указатель. На этот раз всё получилась, и Кира, покачиваясь из стороны в сторону, побрела к воротам.

Бежавшие к ней по дороге мужчины напугали её, она попятилась, упала, и уворачивалась от протянутых мужских рук, пытавшихся ее поднять, пока не услышала чьё-то распоряжение оставить её в покое и не узнала, склонившегося над ней охранника.

— Серёжа! — прошептала она пересохшими губами и протянула к нему исцарапанные в кровь руки. — Серёженька!

59

59

Она плохо помнила, как оказалась в машине на палевой коже заднего сиденья «Ауди» с принесёнными охранниками сабо и сумкой в руках, как стирала кровь с ладоней и коленей, как порывалась вылезти из чужой иномарки и пересесть в свою — сквозь заднее тонированное стекло она неотрывно смотрела на свой «безопасный, прохладный» «Ягуар», как охранники подвели к машине молодого мужчину с заломленными за спиной руками и всё спрашивали её: знает ли она этого напавшего на неё человека…

Она не знала.

Как она могла его знать?! Она не видела, кто на неё напал.

Испачканное разбитое лицо перепуганного молодого мужчины показалось её знакомым, но вспомнить, где они с ним встречались, она так и не смогла, хотя честно пыталась это сделать.

Зато Дмитрий Викторович узнал молодого человека сразу.

Заметив растекающуюся по лицу Юшкина бледность и его судорожные поиски валидола, Сергей оттолкнул замершего в неудобной позе молодого красавца, втиснулся в салон, помог открыть ставшую вдруг непослушной в дрожащих руках Дмитрия Викторовича пластиковую трубочку, заботливо распустил галстук, расстегнул ворот чёрной рубахи.

Охранники оттащили задержанного от машины, запихнули в стоящий рядом огромный джип и заняли свои места, послушно ожидая дальнейших приказаний. Но «Ауди» ещё долго стояла на самом солнцепёке. Там явно что-то происходило.

А происходило там вот что: Кира не хотела никуда ехать и упрямо пыталась вылезти из машины, не слушая ничьих уговоров и обещаний. Она упрямо твердила, что не может бросить свой «Ягуар» и закрытую в нём собаку на произвол судьбы — о них почему-то никто не подумал, судорожно дёргала ручку двери иномарки, даже стукнула кулаком по стеклу и успокоилась только когда оказалась на заднем сиденье своего Леопольда, под надёжной охраной обрадованного появлением хозяйки пса, дивленного не заслуженными похвалами, обнимашками и поцелуйчиками.

Странно, но при всей своей «невменяемости», за руль Кира не села. Она хорошо понимала, что создаёт окружающим новые проблемы, но в таком состоянии рисковать — если не своей жизнью и здоровьем, то уж машиной точно — не собиралась.

— Поезжайте! Пожалуйста, поезжайте, — твердила она, склонившемуся к окну Сергею. — Я немного посижу в машине, успокоюсь и прекрасно доеду. В крайнем случае, вызову водителя из «Ангела». — Она порылась в сумочке и повертела перед носом личного телохранителя Юшкина белой картонкой. — Вот! Здесь все телефоны аварийной службы.

Но, конечно, никто не уехал.

Дмитрий Викторович перестал держаться за сердце, прервал свои невесёлые размышления и занялся улаживанием конфликта.

С неохотой покидая прохладный салон, охранники вылезли из джипа и столпились у «Ягуара».

Кира судорожно сжимала в руках ключи от «Ягуара» и не соглашалась отдать их незнакомому человеку — как они не понимали, что не могла она вручить свою жизнь незнакомому человеку — она не видела лица напавшего на неё человека и теперь подозревала в нападении каждого мужчину.

Охранники недовольно вздыхали и тихо переругивались, но «капризам» женщины всё же подчинились: Арсен сел за руль новенького «Ягуара», водитель из машины охраны пересел в «Ауди», а за руль «Ленд Крузера» сел один из охранников.

60

60

Вместо поминок началось долгое разбирательство в офисе Дмитрия Викторовича Юшкина на Таганке.

Все собрались в небольшом кабинете начальника службы охраны и дружно начали объяснять ему случившееся. Иван Степанович Коробов, конечно же, ничего не понял, потряс лысой головой и приказал всем замолчать. «Работать в таких условиях просто невозможно!» — сказал он и всех выпроводил из кабинета, оставив лишь Киру, Дмитрия Викторовича, задержанного и прикованного к его руке наручниками охранника.

Кира терпеливо отвечала на все его вопросы, рассказала о своём похищении и инциденте в квартире Шубина, честно пыталась вспомнить что-то полезное для разбирательства службы безопасности, но ничего полезного как раз и не вспоминалось — перед глазами то и дело возникали огромная исходящая сладким ароматом чашка какао и пушистый снежно-голубой плед, в который хотелось завернуться с головой, укрываясь от всех навалившихся проблем, и уснуть.

После «допроса» Киру провели в небольшую лабораторию в подвале дома, и эксперт долго возился с её руками, делая соскобы из-под ногтей. Поглядывая на её ссадины и красную полосу на шее, ей предложили поехать в больницу, но Кира наотрез отказалась, и её проводили в знакомый кабинет хозяина фирмы, оставив под присмотром одной из накрашенных длинноногих девиц.

Но девица скорее всего не поняла, что ей вменялось в обязанности развлекать и отвлекать гостью Юшкина от грустных воспоминаний и пессимистических мыслей, она же уселась в кожаное кресло, закинула тощую ногу на ногу и равнодушно листала глянцевый журнал, изредка углубляясь в рецепты масок и диетических блюд, а Кира, стоя у раскрытого окна, нещадно мёрзла и незаметно дышала на заледеневшие пальцы, хорошо понимая, что её дрожь всего лишь запоздалая реакция на произошедшее на кладбище покушение. Она с тоской вспоминала тёплую кашемировую шаль с неброской ручной вышивкой, так понравившуюся ей в бутике, и ругала себя последними словами за собственную жадность.

Через полчаса Дмитрий Викторович с застывшим лицом появился в дверях собственного кабинета.

— Приготовьте нам кофе и что-нибудь перекусить.

Секретарша рванулась выполнять распоряжение.

Дожидаясь кофе, Юшкин раздражённо расхаживал по ковру, курил, и пепел