Детективное агентство "Штык" (СИ) - "Samus"

— Да, здесь тоже порошок полыни отсутствует, — сообщил Лис вслух, изучив принесенные результаты исследований. — Так и должно быть?

Иван пожал плечами и развел руками.

— Позовите Хоботова, — распорядился капитан.

Но городской маг тоже развел руками и посоветовал обратиться к кому-то из магов общин, раз уж их сейчас полно в городе. Лисов и Кабанкин переглянулись, осознавая, что их посетила одна и та же мысль, вот кто мог уверенно опознать зелье с одного взгляда и сунуть в него лишнего.

Но в то же время, это могла сделать и Глафира Дубинина.

— Ага! — вскричала Глаша, ткнув пальцем в пол.

— У тебя ошибка вот тут, — указала Олеся. — Тут преобразование Пондюзье, а ты его раскрываешь через изменения Лорфилда.

— Потому что они учитывают преобразования Пондюзье, дают предсказательный элемент и не зависят от влияния Плутона в доме Воды, — ответила Глафира

В голосе ее сквозила явная жалость, мол "как этой дуре дали диплом?" и Иван впервые задумался, ведь он никогда не видел диплома, лишь слышал о нем и отличных оценках внутри.

— Или ты не следила за передовой магической мыслью?

— Я в это время выживала и ловила маньяков-убийц! — огрызнулась Олеся. — Что там дальше?

— Так, вот так, и это, — Глаша заглянула в результаты экспертизы, — квадратный корень из корня, и оп!

В воздухе что-то вспыхнуло, а стража опять схватилась за оружие. Ох и влетит Лисову, подумал Кабанкин невольно, созерцая переливающийся в воздухе сгусток пламени. Ведь он, фактически, пошел на нарушения и кто-то из рядовых обязательно настучит наверх. А не они, так по камерам посмотрят или показания магических датчиков снимут.

Или прямо по записи показаний Глафиры с рекордера все поймут и накажут, если Лисов не прикроется бумажкой.

— Ебать мой пухлый зад! — громко заявила Олеся.

У Кабанкина чуть челюсть не упала, а Ахмат тут же рванул вперед.

— Я! Я! Я готов!

Иван перехватил его и посмотрел недовольно. Способность устраивать балаган из чего угодно, была, конечно, хороша, никто не зацикливался на смертях, убийствах, преступлениях, но иногда она оказывалась очень некстати.

— Капитан! — повернулась Олеся. — Я невиновна!

— Сомневаюсь, — спокойно ответил Лисов. — Этот огонек в воздухе ничего не доказывает!

— Подкинувший лишнее в зелье не знал об аллергии Марии Котовой к порошку красной полыни. Он собирался не убить ее, а трансформировать, превратить в хаотическое чудовище, — заявила Глафира, указывая на сгусток пламени. — Представляете, какой вышел бы эффект?

— Представляю, — помрачнел Лисов.

Формально, Мария осталась бы жива, но де-факто из королевы красоты превратилась бы в чудовище, с постоянно меняющимся обликом. Олесю даже слушать не стали бы, за такое "испорченное зелье" и испорченный облик ее тут же закатали бы в шахты и "Штык" ничем бы не смог ей помочь. Особенно, если бы чудище — Мария в процессе еще и мужа — советника порвала на мясные ленты.

— Нет, не представляете. Это сделал кто-то из магической общины, с полным магическим образованием, да еще и знающий о пределах знаний самой Олеси, ведь оставался шанс, что она увидела бы результаты проверки зелий. Или всплыла бы разница между зельем, убившим Марию и теми, которые изъяли из лаборатории, да, у меня хороший слух и мозг ничего так, — улыбнулась Глаша.

С этим Кабанкин был полностью согласен. Глафиру Дубинину он к себе в агентство взял бы без разговоров, вот только сама Глаша точно к нему не собиралась. Зелья, конечно, отличались, подумал Иван, и это списали бы как раз на добавки, дабы отравить Марию, Олеся разоралась бы от возмущения, как всегда. Городские маги, которых она неоднократно оскорбляла в глаза и за глаза, ей на выручку не пришли бы, даже если бы у них вдруг каким-то чудом хватило бы знаний.

— Все это прекрасно, но малодоказуемо, — вдруг заявил Лисов.

— Согласен, — ответил Кабанкин. — Нужно искать истинных виновников.

Как раз собравшихся в Тырнове из разных общин:

— Я сразу скажу, Кабан, что никто не даст тебе задерживать силой уважаемых магов из общин. А теперь валите отсюда, пока мы продолжим очную ставку подозреваемых — экспертов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Что будем делать, командир? — спросил Ахмат, когда они покинули здание.

— Поступим по методу Олеси, — улыбнулся Иван и пояснил. — Любовь! Любовь должна всех спасти!

С этими словами они помчались обратно в агентство и вызвали туда некроманта Владимира, благо сам Кабанкин периодически ходил на свидания с его нынешней начальницей, Ириной Кисель.

— Олеся в беде? — переспросил Владимир, словно не понимал, что ему толкуют.

— В страшной, ужасной беде, и нам нужен специалист в зельях, который помог бы доказать ее невиновность. Мы вроде нашли одну, а она оказалась старым врагом Олеси! Только еще хуже стало!

Ахмат разглагольствовал и помахивал ножками и руками, а Иван опять думал, что в карлике умер великий актер. Или просто он вынужденно научился, пока побирался на улицах и жил на иждивении у других банд, кто не умел актерствовать и болтать, тот сдох. Ахмат выжил.

— Срочно! Пока они не разъехались из города!

— Я тоже разбираюсь в зельях, — как-то странно отозвался Владимир.

— Тем более! — обрадовался Ахмат. — Значит, тебя не обманут! Давай, Володенька, судьба Олеси в твоих руках!

Когда Владимир ушел, Кабанкин и Тузов переглянулись.

— В лучшем виде, — заверил его карлик.

— Тогда поехали.

Они последовали за Владимиром, так как посаженный на него "маячок" не мог записывать голоса, лишь передавать их и то в радиусе сотни метров максимум. Зато эта техника Прежних не несла в себе ни грана магии и была размером с мелкое зернышко, не разглядеть, не зная, куда смотреть. Изначальный план подкинуть подобные устройства магам общин они отвергли, слишком сложно и ненадежно выходило.

Поэтому в бой пустили Владимира, чтобы спасал свою любовь Олесю.

— Все пропало! — раздался выкрик в наушниках. — Они все знают!

— Что все? — спросил самодовольный мужской голос.

— Что зелье изменено! Что Листву хотели подставить! Они ищут специалиста по зельям!

— Тихо! Не паникуй, — затем наступила пауза, раздался короткий смешок. — Знают они не все, иначе не обратились бы к тебе. А ведь так даже еще лучше! Точно, зачем оставлять все на волю случайности, когда я сам могу выступить специалистом?

— Можете?

— Могу, конечно! Я не знал, что у этой вишбаруха аллергия, но это ничего не меняет! Так, давай, веди меня, не будем терять времени!

Иван и Ахмат переглянулись, убедились, что записали и помчались обратно в агентство.

— Таким образом, Олеся Листва никак не могла допустить ошибки в приготовлении данного зелья, и более того, намеренно исказила рецепт, дабы погубить Марию Котову, — самодовольно разглагольствовал маг.

Скрыня Наливка, из той же общины, что и сама Олеся, сейчас злобно прожигавшая его взглядом. До этого она орала, кусалась, пыталась полезть в драку, пока ей не пригрозили сунуть в рот кляп. А то и оглушить на месте за попытку применения магии против стражи.

— Однако же старейшины магической общины Златоцвета не обрадуются гибели своей дочери, поэтому я, от их имени, хотел бы обратиться к городу Тырнову с ходатайством! — продолжал Скрыня. — Замените ей смертную казнь изгнанием, и община Златоцвета присмотрит за ней, хорошие отношения между нами и Тырновым сохранятся!

— Вы не в суде, — устало заметил Лисов, — впрочем, и этого достаточно. Все за…

— АХ ТЫ ПИДОР ДРЕВЕСНЫЙ!!! — заорала Олеся, вскакивая. — КЛЯНУСЬ КАВАНОЙ, ЭТО ВСЕ МАМЕНЬКА…

Дальше ее крики отсекло завесой тишины, поставленной одним из городских магов.

— Это оскорбление, — начал высокомерно Скрыня, но Лисов уже включил запись, на словах "я не знал, что у этой вишбаруха аллергия" и Наливка осекся.