Янтарное сердце Амити (СИ) - Аск Рона

— А… Да! — ожила Несс и подняла руку, а в её восхищённых глазах отразилось пламя маленького огонька, что вспыхнул на ладони.

Я еле сдержалась, чтобы не отпрянуть. Перед глазами мигом возникли картинки из сна: мама, жаркое пламя и пепел… Много пепла. Я снова провела ладонью по лицу.

— Даже не верится! Ты представляешь? Я получила огонь!

Её губы растянулись в полу печальной улыбке.

— Я так долго к этому шла, — устало выдохнула она и произнесла тише: — Но оно того стоило…

Наверняка подумала о своём друге из приюта — Жане.

— И не сомневаюсь, — согласилась я, вспомнив, как упорно Несс призывала огонь.

— Ты не переживай, — неправильно истолковала мой немного подавленный тон Несс. — Ты тоже скоро получишь стихию! — воодушевилась она и тут же стушевалась. — Эм… Тебе же можно? А то я слышала, что тебя на время освободили от занятий.

Как быстро распространяются слухи.

— Святосток запретила мне использовать магию, но призвать стихию разрешила, — пояснила я. — Флэмвель сказал, чтобы завтра после ужина я пришла к Залу Стихий.

— Мне пойти с тобой?

— Нет, — слишком поспешно я отказалась из-за чего почувствовала себя неловко.

Не знаю почему, но мне не хотелось, чтобы Несс шла со мной. Может, я боялась очередного провала? То, что она или ещё кто-нибудь другой станет его свидетелем? Потому что, если бы не тот камень, у меня не было бы ни одного оправдания, почему я осталась без стихии. И эта мысль пугала меня до чёртиков: а что если?.. Что если бы надо мной не подшутили?

К счастью, от неловкости и лишних объяснений меня спас гул, извещающий о начале ужина. В миске Коти возникла еда, которую тот с большим удовольствием принялся поглощать, а я, чувствуя не меньший голод, поднялась с кровати:

— Поспешим? А то мне не терпится поскорее избавиться от привкуса этого лекарства. Ты не представляешь, насколько оно мерзкое. Старуха Жёлтый Глаз наверняка поиздеваться надо мной решила, есть же более приятные снадобья…

— Старуха Жёлтый Глаз? — удивилась Несс, тоже поднимаясь с кровати.

— Мадам Святосток, — улыбнулась я, мысленно гадая, стоит ли Несс рассказать о другой кличке местного лекаря, о которой мне поведал декан. — Представляешь, у неё глаза светятся жёлтым, когда она осматривает. Это так… Необычно… Я много слышала о «сквозном зрении», но ещё ни разу не видела его вживую…

Я была благодарна Несс, за всё время, пока мы шли в Большой Зал, она ни разу не задала мне вопросов об инициации, почему у меня не получилось получить стихию, и о том, почему я не желала, чтобы она пошла со мной, хотя мы практически везде бываем вместе. Наверное, это впервые, когда у меня появился такой друг… Что не сказать о Нике и Лексе, которые, как всегда, заняли для нас места и на протяжении всего ужина расспрашивали меня о произошедшем и обложили неизвестного хулигана, который посмел кинуть в меня камнем такими словами! Что мне как-то жаль его стало. Даже Хост не побрезговал подобрать красочного эпитета, а Ник, уплетая любимый салат с черносливом, погрозил:

— Вот найду его — портки на голову натяну!

Лекс предложил мне исцелить ранку на лбу, на которую глазели все кому не лень. Вот совсем не вовремя декан отобрал мою шляпку! Соблазн, конечно, воспользоваться таким шансом был велик — не пришлось бы мазаться той вонючей мазью, но я подумала, что мадам Святосток вряд ли обрадуется тому, что кто-то вмешается в её лечение. Тем более ученик. А мне всё-таки ещё не раз предстоит обратиться в медпункт, и портить с ней отношения совсем не хотелось. Поэтому я, скрепя сердце, отказалась, за что меня неожиданно похвалил Ник.

— В чём-то Жёлтый Глаз права, — произнёс он. — Ещё профессор Искрад говорил: если рана неопасная — ученик Боевого должен вылечить её сам или стерпеть и превозмочь, только тогда он научится быть воином.

— Ох уж эта старая закалка, — вздохнул Лекс. — Скольким ноги переломала…

— И не только, — заметил Ник.

— И не только, — согласился Лекс и уже с большим оптимизмом в голосе заметил: — О! А это же Мэй там — рядом с Чарлин… Эй, Мэ-э-эй! — воскликнул он, когда профессор Чарлин о чём-то с ней договорила и последовала к столу, а Мэй начала оглядываться в поиске свободного места.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Услышав Лекса, она радостно махнула рукой и поспешила к нам.

— Двигай-двигай своей задницей, — пихнул тон в бок Ника, отчего тот чуть не поперхнулся, но всё-таки кое-как подвинулся с тарелкой в руках, а Мэй села между мной и Лексом. — Ну, давай, Одуванчик. Вещай, как твои дела.

Лекс облокотился локтем о стол и подпёр кулаком щеку, будто Мэй сейчас ему какую-нибудь сказку начнёт рассказывать, а у самого глаза заблестели озорством, а губы изогнула шальная улыбка. После Дамиана, кличка «Одуванчик» теперь стойко привязалось к Мэй, что странно, ведь Несс была настолько же светлой и кудрявой, но к ней ребята всегда обращались исключительно по имени. Может потому что Мэй всегда была более открытой с ними, чем Несс, которая вела себя сдержанно и отвечала лишь тогда, когда к ней обращались. Почти как Хост.

— Ты сегодня словно невидимка! Во все глаза таращился, а твоей светлой головушки возле Зала Стихий не увидел.

— Да-да, давай рассказывай: какую стихию получила? — утёр рукавом губы Ник. — И как умудрилась проскользнуть мимо нас?

— А это… — виновато улыбнулась и почесала затылок Мэй. — Тут такое дело… Меня там не было.

Глаза ребят округлились:

— Что-о-о? — хором воскликнули они и на нас оглянулись сидящие рядом ученики.

— Я же пострелок, — пояснила Мэй, но по лицам ребят было понятно, что им ничего непонятно, поэтому она продолжила: — И всё думала, какую стихию выбрать. Даже ночь не спала! — в доказательство указала на синяки под глазами. — Но так и не смогла определиться.

Её плечи беспомощно опустились.

— Тогда профессор Чарлин разрешила мне подождать с инициацией и посоветовала по очереди посетить все «стихийные» занятия и посмотреть на сокурсников в деле, чтобы потом не сожалеть о выборе.

— Вот же Чарлин молодец! — похвалил её Лекс, и я тоже, только мысленно.

Дело в том, что у пострелков с выбором обстоит всё гораздо сложнее, чем у половинышей или полноценных магов. Нас стихии, обычно, выбирают сами — опираясь на наши личные качества, стремления и желания, а пострелок должен сам понять, что он хочет от жизни. И порой случалось так, что они ошибались — выбирали стихию под давлением общества или престижа, в итоге теряли интерес и прекращали развиваться. И то, что Чарлин дала Мэй время — дорогого стоило.

— Вот видишь, Лав, — решил поддержать меня Ник. — Не только ты осталась без стихии.

— Ой, Лав, а ты… — обернулась ко мне Мэй и впервые за сегодняшний день меня увидела, после чего осеклась. — Что случилось?!

Громко она воскликнула и на нас опять все оглянулись.

— Лав, что с твоей головой? — потянулась она к ранке на лбу, а на её лице отразились ужас, сожаление и беспокойство. А потом она разозлилась: — Лекс!

— Что я? Я тут при чём? — опешил тот.

— Почему ты её не исцелил? — начала его ругать Мэй. — Ты посмотри, какая рана! Она же болит! А ты сидишь, смотришь и ничего не делаешь! Бесчувственный… Злой!..

Она принялась его ругать, а я и хотела вставить хоть слово, но настолько была шокирована тем, что Мэй разозлилась! Слова не смогла выдавить! Ещё ни разу не видела, чтобы она на кого-то ругалась… Как, собственно, и настолько растерянного Лекса. Обычно он всегда выглядел собранным и находил верные слова, чтобы кого-нибудь приструнить. Староста всё-таки… А тут он выглядел точно опущенный в воду мальчишка.

— Мэй… Мэй! — всё-таки опомнилась я. — Лекс уже предлагал меня исцелить…

— Жук ты бесстыжий… Скалогрыз… А, что? — наконец-то прервалась она и посмотрела на меня огромными небесно-голубыми глазами. — Предлагал?

— Да, но я отказалась.

— Ох, Лекс, прости меня, пожалуйста, — залилась краской Мэй.

— Нет-нет, Мэй, продолжай, — подался вперёд Ник, который был явно в восторге от развернувшейся картины. — Поверь, всё, что ты сказала, Жук бесстыжий в полной мере заслужил. И что там было про скалогрыза?