Пещера мечты. Пещера судьбы - Владимир Мальцев

— Ах, у вас постановление Верховного Совета о границах заказника? А у нас указ Президента, что пещеры наши!

— А у нас разъяснение к этому указу.

— А у нас следующий указ, по которому все недра контролирует Министерство Геологии!

И так далее.

Идиллию позиционной войны нарушали туристы, тоже периодически спиливающие замок. Это воспринималось всеми как акции противной стороны, и побуждало к более активным действиям. Разобраться, кто прав, а кто виноват в этой продолжающейся вот уже четыре года баталии, невозможно. Вроде бы заповедник призван охранять и сохранять, а задачи КГРЭ — диаметрально противоположные. КГРЭ ведет некоторые долговременные научно-исследовательские программы в пещерах, что по идее следует делать заповеднику, но он этого не делает. Заповедник, вопреки любым понятиям о статусе подобных организаций, пускает туристов в пещеры за деньги, не делая никаких попыток к устроению неразрушающего маршрута, то есть — занимается хищнической эксплуатацией. КГРЭ не пускает в пещеры неконтролируемые группы и строго следит за маршрутом, но оборудования троп и освещения тоже не проводит. Если в регионе возникнет существенная безработица, а контроль над пещерой будет у КГРЭ, возобновление горных работ неизбежно. Словом, хрен редьки не слаще.

Но пока что это противостояние является даже в какой-то степени полезным, и если бы оно не возникло само, его следовало бы создать искусственно. В тактическом аспекте только это противостояние сохранило Геофизическую от немедленного разграбления. Взаимное недоверие было именно тем, что доктор прописал. Стратегически это противостояние тоже дало гораздо больше хорошего, чем плохого — появилась почва для соревнования в составлении долговременных неразрушающих проектов. Однако самой большой проблемой в организации сохранения пещер, не решаемой в этом противостоянии, оказалось глобальное изменение психологии местного населения, особенно — геологов. С тем, чтобы к пещерам прекратили относиться как к источнику сувениров. Эта проблема до конца не решена и по сию пору, это вопрос не нескольких лет, а скорее десятилетий, но — конфликтная обстановка вокруг Геофизической отчасти ускорила процесс, и вероятно приблизила как минимум на десяток лет решение этой проблемы. Более того, Геофизическая, являясь острием конфликта, помогла привлечь внимание и к остальным пещерам массива, форсировав процесс пересмотра отношения к ним.

К чести сторон надо сказать, что все это противостояние остается их внутреннем делом, и напрямую не касается ни спелеологов, ни туристов. Спелеологов исследовательского толка обе стороны полностью уважают, препон в организации экспедиций не ставят и мзды с них обычно не имеют. Туристам немного посложнее попасть в пещеру, когда контроль у КГРЭ, и подороже, когда контроль у заповедника. В общем, что в лоб, что по лбу. Хотя бывают и исключения — когда туристами оказываются студенты-геологи, КГРЭ к ним из очевидных побуждений благоволит.

Как это ни странно, все эти проекты с экскурсионным маршрутом, вынашиваемые обеими сторонами, не лишены смысла. Действительно, Геофизическая — единственная пещера массива, в которой можно без особых затрат проложить туристский маршрут экстра-класса, каким не могла бы похвастаться ни одна коммерческая пещера в мире. Расширять проходы практически не нужно, единственное, что нужно — проложить капитальные тропы и лестницы, оборудовать шлюзом на входе и освещением, и провести моделирование пропускной способности пещер по единственному параметру — рассеиванию тепла, выделяемого туристами и инженерным оборудованием. Все дальнейшее — дело рекламы и организации. Беда в том, что и под эти элементарные вещи никто не хочет, да и не может, делать вложений. Туркменистан, хоть и существенно стабильнее других республик бывшего СССР, все равно не может гарантировать в обозримом будущем достаточного потока туристов, чтобы вложения окупились. Видимо, единственный разумный вариант на ближайшие годы, а возможно, и десятилетия, состоял бы в консервации пещеры с полным запретом любой коммерческой деятельности до предъявления на государственную, а лучше международную, экспертизу, неразрушающего проекта. Но, похоже, это из области утопии.

* * *

Мое первое посещение Геофизической, как я уже говорил, относится к 1990 году, и было весьма замечательным со многих точек зрения. В экспедиции у меня было двое американских спелеологов — Питер и Энн Бостеды, известные исследователи самой знаменитой в США пещеры Lechuguilla, знаменитой в частности своими гипсовыми люстрами того же типа, что у нас сохранились в первозданной чистоте и красоте только в Геофизической. Показать им Геофизическую очень хотелось, тем более, что были предложения такую экскурсию устроить. Во-первых, от С. М. Ташева, директора КГРЭ, а во-вторых, от Леши Голованова и Кирилла Бородина — двух ребят из Балашихи, из числа первопроходцев пещеры. Так что я с удовольствием сдался, и экскурсия была устроена. Как всегда, в последний день экспедиции, и как всегда, с большими приключениями.

Которые начались с прибытия к пещере. Дверь не открылась. Какие-то туристы достаточно долго уродовали замок молотком и зубилом, чтобы заклинить его начисто. У привезшего нас шофера-гида нашлись и монтировка и молоток, так что решили мы завершить черное дело. Естественно, с тем, чтобы назавтра был поставлен новый замок.

Дверь была устроена грамотно. Вбетонированная половинка железной бочки в качестве портала и откидывающаяся стальная дверь чуть ли не в сантиметр толщиной. Большой висячий замок расположен внутри. Дотянуться до него можно только засунув обе руки в специальные дырки в двери и согнув их таким образом, что не размахнешься. В общем, молотком и монтировкой теоретически открыть невозможно. Только ножовкой, которой нет. Если бы у нас был свой багаж, проблем бы не было — любого инструмента навалом, но он был на подземном лагере.

— Я эту пещеру откопал, я ее и еще раз откопаю! — заявление Кирилла, нашедшего метрах в десяти возможный параллельный вход, придало жизни некоторый смысл. И работа закипела. Когда через пару часов шофер заявил, что ждать нас он, пожалуй, не сможет, а гид нам все равно не нужен, мы с удовольствием его отпустили с тем, чтобы после экскурсии добраться обратно пешком (какая ерунда, всего километров пятнадцать, и всего два каньона форсировать). А также с тем, чтобы на завтра он привез не только новый замок, но и немножко цемента для бетонирования нового альтернативного входа.

Затея с выкапыванием нового входа, естественно, провалилась — его докопали до того места, откуда уже был виден замок, но — через щель шириной сантиметров в пять между громадными монолитными блоками. Для разделки этой щели нужен был инструмент уже несколько иной весовой категории и несколько больше времени, чем мы располагали.