История катаклизма. Книга вторая. Пятый Аспект. Часть 1 - Кассандра Дженкинс

— Иногда мне кажется, что и с Оракулом никто кроме Разрушителя не смог бы справиться, — прервал Первый Четвертого.

Четвертый так и застыл.

— Боги всемогущи, — пробормотал он. — Не может этого быть…

— О чем вы?

— Отчего же вы молчали раньше? Ведь если мои догадки верны, то… Но как такое возможно? — прошептал он.

Первый никак не мог взять в толк, что он такого сказал.

— Проклятье, причем здесь Оракул и Смертокрыл? Неужели вы хотите сказать, что…

Он замер на полуслове. Скрытые за маской глаза Четвертого Советника блестели.

— Да, — мстительно сказал Четвертый. — Нам стоило догадаться об этом раньше. По одной только фразе, которую так часто повторял Оракул — «Никому не позволено обращаться со Временем так же вольно, как мне».

Белые пальцы Первого впились в деревянные подлокотники.

— Все это время, — прошептал он, — он был рядом с нами? И мы… Но ведь он помогал нам, подсказывал, разве нет?

— Теперь я не уверен в этом, — покачал головой Четвертый.

— Тогда ему известно, кто мы, — вновь заволновался Первый. — Что если он рассказал о нас другим? Что если все — и война, и Катаклизм, — было заранее спланированным планом?

— Так и было, — отрезал Четвертый, которого сильно раздражала паника Первого Советника, когда дело так или иначе касалось их разоблачения. — Мы сами спланировали все это. Если он действовал заодно с остальными, то почему столько времени никто из них не вмешался в наши действия, лишь отражая атаки? Красная стая по-прежнему не проникла в Грим-Батол, а зеленая помогает друидам в спасении Хиджала. Будь им известны все наши планы, дела могли обстоять иначе. Нет, — задумчиво перебирая четки, продолжил Четвертый, — это на руку прежде всего нашему Оракулу. Но зачем? В чем его выгода?

Случайно Первый Советник заметил в руках Четвертого четки, который тот, поддавшись порыву, выудил из складок фиолетового плаща. Заметив свою оплошность, Четвертый тут же спрятал их обратно.

Довольная улыбка расплылась на тонких губах Первого Советника. Четки, которые Темный Советник Культа всюду носил с собой, говорили ему очень о многом. Сколько времени он выжидал от Четвертого советника неаккуратного слова или жеста, способного намекнуть на его принадлежность к одной из рас Азерота. Он даже начал терять терпение. Но он все же был вознагражден.

Он расслабленно откинулся на спинку скамьи и окинул Четвертого холодным взглядом. Еще утром он только гадал о личностях двух оставшихся в живых советников, а теперь знал имена их обоих. Вот как все может измениться всего за несколько часов.

— Что же мы будет делать с этим знанием? — осведомился он у Четвертого.

Тот, явно смущенный собственной оплошностью, разозлился двусмысленности этого вопроса. «Друг мой», — холодно подумал Четвертый. — «Раз вы сняли перчатки, вам и маску снимать первым. Уж я позабочусь об этом».

— Если Оракул действительно тот, за кого мы его принимаем, — ответил Четвертый, — то самое время призвать на Совет Разрушителя Миров.

— Разве он не увидит этого во Времени, если он действительно?…

Прежняя неуверенность быстро вернулась к Первому Советнику, он никак не мог назвать настоящего имени Оракула вслух.

— А вот это уже ваша забота.

Четвертый Темный Советник еще не встречался лицом к лицу с Разрушителем Миров Смертокрылом и не очень рвался к этому. И Первый полностью разделял его страхи.

— Почему моя?

— Меня ждет принц, если вы забыли.

Глава 18. Мятеж

Лорду Джону Лэнгсворту лучше всего в его жизни удавались наслаждения, и если бы явившаяся за ним смерть предупредила заранее, даже такое событие лорд Лэнгсворт превратил бы в знатную пирушку. Во всем Альянсе не было того, кто устраивал праздники веселее него, чьи пиры длились дольше и кто, находясь в здравом уме, тратил целые состояния на одни только фейерверки. И уж в целом Азероте, за исключением последователей Культа Сумеречного Молота, не было того, кто по собственной воле отмечал возвращение Смертокрыла. Доброй души человек, лорд Лэнгсворт придерживался свободных политических взглядов и одинаково щедро накрывал столы, как в честь падения Короля Мертвых, так и выборов Гарроша Адского Крика в качестве нового Вождя Орды.

И именно лорд Лэнгсворт в столь тяжелые для Штормграда времена стал главой Дворянского Дома на внеочередном заседании штормградской знати, спустя неделю после похорон лорда Крэйвена. Уже через несколько часов после вступления в должность Джон Лэнгсворт впервые в жизни попал на королевский Совет.

За длинным прямоугольным столом Джон сидел справа от главного казначея Ангеррана д’Ливре и внешне, и по характеру был его полной противоположностью. Почти все одеяния лорда Лэнгсворта отливали цветами Штормграда. На свой первый Совет он выбрал темно-синий бархатный дублет, расшитый золотой нитью, и ослепительно-белый шелковый шарф. Рядом с казначеем, чью бледность подчеркивали и не скрывали впалой груди черные одежды, Джон казался пышущим здоровьем розовощеким толстячком.

— Я наслышан о знаменитом столе с великолепной резной столешницей, — прошептал лорд Лэнгсворт Ангеррану д’Ливре, пока они занимали свои места. — Поговаривали, что он располагается в зале Советов, но вот я здесь, а где же это творение великих мастеров?

Глава казначейства буквально испепелил одним лишь взглядом изумленного лорда Лэнгсворта.

«Да поможет мне Свет!», — подумалось Джону. — «Что я такого спросил?».

В кресле по правую руку от короля, окруженный маленькими лиловыми подушечками, сложив сморщенные пальцы у худого подбородка домиком, располагался архиепископ Бенедикт. Бесцветные глаза архиепископа остановились на Джоне.

— Лорд Лэнгсворт, — позвал его Бенедикт.

Джон с превеликим удовольствием покинул мрачного казначея и приблизился к седому архиепископу.

— Поздравляю с назначением, — тихо сказал он Джону. — Могу ли я изложить вам небольшую просьбу?

Озадаченный Лэнгсворт согласился.

— Вы, должно быть, уже слышали о Священном походе, лорд Лэнгсворт? Дело в том, что в эти же дни в Штормград прибудет группа странствующих монахов, они держат путь издалека и пробудут в Столице всего несколько дней. Но в Соборе мало кто останется после начала похода и им не смогут оказать достойного приема. Могу ли я просить вас приютить их у себя, лорд Лэнгсворт?

Ошеломленный доверием самого архиепископа Джон ответил не сразу.

— Я пойму ваш отказ, — поспешно продолжил Бенедикт. — Для королевства настали не лучшие времена…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});