Первые леди Америки - Лонгин Пастусиак

Хотя она и избегала публичных выступлений и никогда не давала интервью, пресса считала ее активной Первой леди. С января 1969 по август 1974 года присутствовала на 986 официальных мероприятиях.

В марте 1969 года Пат предприняла длительное путешествие по Соединенным Штатам, убеждая американцев помогать бедным и инвалидам, призывая женщин активнее участвовать в политической и общественной жизни.

Пресса начала писать о «новой миссис Никсон», которая резко отличалась от той робкой, скованной и не очень общительной дамы, известной всем в прошлые годы.

Хотя Никсон при случае тепло отзываться о жене, в Белом доме он плохо относился к ней. Охваченный жаждой власти, он так демонстративно пренебрегал ею, что сотрудники Белого дома сочувствовали ей и часто брали ее под свою защиту.

Когда 9 августа 1974 после скандалов по делу «Уотергейт» Никсон был вынужден покинуть Белый дом, он в прощальной речи упомянул мать и ни единым словом не обмолвился о Пат. Биографы Никсона указывали на то, что публично он никогда не говорил о любви к жене, никогда не брал ее за руку, как это обычно делали другие американские политики в угоду избирателям.

Дочь Никсонов, Джулия, оправдывая их, заявила, что ее родители не любили открыто выражать чувства, в то время как биографы утверждали, что Никсоны стремились создать впечатление идеальной пары, которой они на самом деле не были. Адъютант Никсона, подполковник Джек Бренан, пошутил однажды, что в его обязанности входит научить президента, как надо целовать жену.

Майкл Джон Салливан пишет, что уже давно было заметно безразличное отношение Никсона к жене. «Он подавлял ее, считал ее личной собственностью и требовал от нее безупречного выполнения обязанностей во время предвыборной кампании; она была как дрессированный зверь. Получив высокий пост, он отвел ей роль молчаливой тени. Ее задача состояла в том, чтобы укрепить его пошатнувшееся Я и беспрекословно поддерживать его. Он низвел ее до мебели на сцене. Она должна была постоянно улыбаться и восторженно смотреть на него, когда он в пятидесятый раз произносил одну и ту же речь. Все сочувствовали ей».

Ричард Бергхольц из «Лос-Анджелес Тайм» писал; «Он все время издевался над ней, разве что только не физически».

В Белом доме Пат потребовала для себя отдельную спальню, заявив при этом: «Я хочу иметь собственную комнату. Никто не сможет спать с Диком в одном помещении. Ночью он просыпается, зажигает свет, пишет что-то или наговаривает на ленту». Во время продолжительных полетов они тоже спали в разных салонах. Когда самолет приземлялся, Пат будили, чтобы она вышла вместе с мужем. Счастливо улыбаясь, оба появлялись у двери самолета.

В Белом доме Никсоны жили в разных крыльях здания, расположенных друг против друга. С супругой он виделся не более одного часа в день, обычно за обедом, они почти не разговаривали. Если за столом не было никого, кроме жены, то официанты торопили персонал кухни с подачей блюд. «К чему такая спешка?» — спросил как-то один из поваров официанта и получил ответ: «Каждая минута длится слишком долго, если за столом молчат».

Сотрудница Пат в Белом доме, Канди Строунд, однажды в разговоре с биографом Пат Лестером Дэвидом сказала: «Она очень много отдала и взамен получила слишком мало так необходимого женщине: внимания, тепла, общества. Иногда он был так жестоко равнодушен к ней, что я от обиды за нее плакала».

Пат не оказывала никакого влияния на политические решения мужа и не хотела этого. В одном из интервью Никсон сказал, что он иногда говорит с Пат об общественных делах, но никогда не интересуется ее мнением и не спрашивает совета. Сама же она сказала как-то: «Я не имею права давать ему советы. Он сильный человек».

По многим политическим вопросам у них было разное мнение. Никсон был противник абортов, Пат считала, что женщина должна иметь право сама решать этот вопрос. Пат высказывалась и за право женщин работать в Верховном суде, ее муж и слышать не хотел об этом.

Супруга Никсона получала около 1000 писем в неделю, стараясь читать каждое письмо и отвечать на него. Это отнимало у нее 4–5 часов ежедневно, и все равно она не успевала. Один из журналистов спросил ее, зачем она тратит на письма так много времени, она ответила: «Если ответ из Белого дома получат в маленьком городке, то письмо будут показывать соседям, оно появится и в местной прессе. Это будет большим событием в жизни человека».

12 июня 1971 года в розовом саду Белого дома состоялась свадьба дочери Никсона, Триции, с Эдвардом Коксом. На приеме в день свадьбы Пат танцевала с Ричардом Никсоном, что казалось невероятным событием. Когда Пат положила руку на плечо мужа, раздались аплодисменты. Позже Никсон объяснил, что родители были квакерами и не одобряли танцы. На вопрос, будет ли он танцевать и на последующих приемах в Белом доме, последовал решительный ответ: «Конечно, нет».

Пат уделяла большое внимание интерьеру Белого дома. Некоторые считали, что она хотела убрать все, что напоминало о Жаклин Кеннеди. Было куплено около 500 новых картин и антикварная мебель. В феврале 1972 года Жаклин Кеннеди впервые после смерти мужа посетила Белый дом и похвалила Пат за ее старание в обновлении обстановки.

Как супруга президента Пат часто ездила за границу, она проделала путь в 200 000 км. Во время войны с Вьетнамом была в Южном Вьетнаме. Кроме Элеоноры Рузвельт, только Пат Никсон побывала в районе военных действий. В 1972 году сопровождала мужа в поездке в Китай.

Андрей Громыко, много лет работавший в Вашингтоне, сказал однажды: «Я знал многих жен президентов, но Пат Никсон была среди них самой приятной».

Пат очень переживала, когда возникло дело «Уотергейт». Вначале она считала, что вторжение в главную квартиру демократической партии, в высотный дом Уотергейта, и установка там подслушивающих устройств является искусственно раздутым делом. Никсона подозревали в том, что он спровоцировал эту акцию. Впервые в истории конгресс возбудил судебный процесс о соответствии должности, очевидным исходом которого была отставка Никсона. Позже ей казалось, что демократы хотели погубить политическую карьеру мужа. Тогда появились слухи, что Пат начала пить. Когда в палате представителей было сформулировано обвинение против Никсона, она сказала журналистке Элен Томес: «Вы знаете, как я верю моему мужу и как я его люблю».

Дочери Никсона, Джулия и Триция, убеждали отца не сдаваться и бороться до конца, так же думала и Пат. Джулия писала: «Что касается дела „Уотергейт“, то моя мать больше всего сожалеет о том, что отец не последовал ее совету в отношении магнитофонных записей, пока они не были обнаружены. Мать настаивала на уничтожении этих лент». Никсон вспоминал: «Мой уход был для жены намного тяжелее, чем для меня, она считала, что я не должен был отступать. Я до сих пор не перестаю ей удивляться, она 48 часов без сна наблюдала, как упаковывали наши вещи перед отъездом из Вашингтона в Сан-Клементо».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});