Похищая звёзды - Анастасия Дебра

что стою на краю пропасти, но то, что она прижалась ко мне и запустила руки в мои волосы, стало конечной точкой отсчета.

В ту ночь, когда умерла моя мама, часть меня умерла вместе с ней. Но сейчас, здесь, она снова воскресла.

Тедди

Я уже не раз целовалась. Но сейчас? Произошел тот самый поцелуй. Поцелуй, который заставил все остальное исчезнуть. Кухня исчезла. Исчезли все мои обязанности и заботы.

Остался только он. Я не знала, откуда взялась эта потребность. На его губах были тысячи обещаний и несколько лживых слов. И я все это хотела.

Когда он обхватил меня руками и притянул ближе к своему лицу, напряжение между нашими телами было подобно спусковому крючку пистолета. Он подхватил меня и усадил на столешницу, а я притянула его к себе и обвила лодыжками.

Мой. Он мой. Все мое тело знало его.

Дом.

Навсегда.

Доверие.

Абсолютное доверие.

Мы сделали перерыв, чтобы отдышаться. Он выдохнул мое имя:

– Тедди.

Я улыбнулась:

– Раффиан.

– Что это? – Он посмотрел на меня, на мое тело, провел руками по моим волосам и обхватил мое лицо: – Что?

Я сглотнула.

– Я не знаю. Но все это ощущается очень…

Он закончил мою мысль:

– Правильным.

– Как будто существовало всегда и ждало, когда мы найдем друг друга, – произнесла я.

Он поцеловал мой лоб, потом кончик носа, снова попробовал мои губы.

Я застонала, ничего не стыдясь. Почувствовала, насколько настоящей могу быть. Словно наедине с собой. Не нужно никаких секретов.

Его губы на моей шее. Я откинула голову назад. Он поцеловал меня в мочку уха. Мне захотелось одновременно прижаться к нему и оттолкнуть его.

– Дети?

На кухне зажегся свет. Папа. Мой папа только что включил свет на кухне. Я поджала губы и отпустила Раффиана. О, у нас будут неприятности. Огромные неприятности.

Раффиан

Услышать голос отца девушки, когда ты буквально находишься в другом мире, наполненном ею, – настоящий удар по яйцам.

Я отступил назад и потер виски. Активно пытался представить что-нибудь, что могло бы хоть немного успокоить мой стояк. Ничего не помогало. Я так и стоял спиной к Майку и лишь спустя несколько секунд опомнился.

– Давай я помогу тебе убрать. – Я протянул руку мимо Тедди, и она вздрогнула, когда я вытащил откуда-то несколько бумажных полотенец. Затем опустился на одно колено и начал вытирать с пола растаявшее мороженое. Абсолютно растаявшее. Как долго мы целовались? Видимо, достаточно, потому что мороженое превратилось в суп.

– Тедди, можешь пойти в свою комнату? Нам с Раффианом нужно поговорить.

О боже. Он убьет меня. Не считаю его жестоким человеком, но я только что чуть не трахнул его дочь на кухне. После всего, что сделала для меня эта семья.

Тедди ничего не сказала, но по ее беглому взгляду я понял, что она смущена. Ее щеки очень покраснели. И уши тоже.

Я слегка пошевелился, чтобы выкинуть грязные полотенца. Мой дурацкий стояк совершенно не воспринимал накалившуюся атмосферу. Он тупо жил своей жизнью, развлекаясь на собственной вечеринке. Ощущение было такое, словно я жонглирую палкой между бедрами.

– Пап, что бы ты ни собирался сказать Раффиану, я тоже хочу это услышать. Мы были здесь вместе, так что…

Она соскользнула со стойки, держа в руках еще несколько салфеток, чтобы помочь мне прибраться. Мы соприкоснулись руками, и от этого простого секундного касания мой член мгновенно напрягся.

– Что случилось? – растерянно спросила Ронна.

Хорошая новость: от появления мамы Тедди мой стояк немедленно объявил капитуляцию. Плохая же заключалась в том, что ее отец выглядел так, будто хотел оторвать мне голову и прикрепить ее на вершину снеговика. В другом штате. Возможно, в другой стране.

Тедди вздохнула и встала:

– Мы с Раффианом целовались.

Брови Ронны взлетели вверх, а затем она слегка улыбнулась:

– Оу. Ну, понятно…

– Папа, не наказывай его. Это я его поцеловала. Он просто пришел за мороженым.

Она поправила футболку, которая задралась на спине, пока мы целовались.

– Тедди, я спустился, потому что услышал шум и хотел убедиться, что все в порядке. Мне нужно подумать. – Он сжал челюсти, и на его шее выступили вены.

Тедди

– Ну, тогда отпустим Раффиана, а мы с тобой и мамой все обсудим. Дело не в нем. – Я схватила Раффиана за запястье и протащила мимо отца. – Иди и поспи немного. Утром тебе придется нас отвезти.

Папа придет в себя. Конечно, вышло неловко, но это не конец света. Он видел, как я целовалась с парнями, с которыми встречалась раньше. Ему это не нравилось, но он умел держать себя в руках и понимал, что моя жизнь – это только мое дело.

– Послушайте, если вы хотите, чтобы я ушел, мистер Буратон, я все понимаю. И какое бы наказание ни ждало Тедди, я готов тоже принять его. – Он замер на второй ступеньке, ведущей вниз, что делало нас почти одного роста. – Вы были очень добры и щедры ко мне, а я воспользовался этим, начав приставать к Тедди.

Приставать ко мне? Когда мы целовались, я чувствовала, что это буквально формирует мое будущее. Приставать ко мне?

Мама встала на нашу защиту:

– Послушайте, раз вы оба были добровольными участниками процесса, значит, все в порядке? – Она перевела взгляд с меня на Раффиана и обратно. Мы оба кивнули. – Тогда давайте разойдемся по спальням и немного поспим. Завтра среда, и нам всем предстоит долгий день. О последствиях вашего поступка поговорим при свете дня. Тогда и будет ясно.

Мама подошла ко мне, обняла за плечи и поцеловала в макушку. Затем она протянула руку Раффиану, он принял ее. Мама постояла так с минуту, потом улыбнулась, в глазах читалась усталость:

– Пойдемте спать.

Она отпустила руку Раффиана и отвернулась от нас. А затем потащила очень не желающего идти отца вверх по лестнице в их комнату. Я стояла перед Раффианом и ждала, что он скажет. Как только дверь в комнату моих родителей закрылась, он запустил обе руки в волосы:

– Ну, я действительно облажался. Прости меня, Тедди. Я не должен был целовать тебя так. – Он покачал головой.

– Я бы никогда не стала извиняться за тот поцелуй, который у нас только что был. – Я посмотрела на столешницу, где нас с ужасом застал папа, но до этого, что ж, я ощутила совершенно новый набор чувств.

И мне хотелось большего.

Он посмотрел на свои ноги и немного пошаркал, крепко держась за поручень, а потом перевел взгляд на меня.

Молния.

Снова это чувство. Теперь оно связано с совершенно новым