Невменяемый отшельник - Юрий Иванович

А вот протащить плавер по берегу оказалось сложно. И главная сложность – одиночество. Был бы у Кремона помощник – нет проблем. Один тянет с помощью верёвок и лебёдки, а второй с помощью левитации облегчает вес кораблика. А при наличии ещё десятка, а то и меньшего количества Эль-Митоланов вообще было бы возможно приподнять плавер из воды и забросить его за линию водопада.

Увы! Помощников не было, а пленить, а потом и запрячь в упряжку хотя бы одного шейтара Невменяемый не додумался. С той же целью бросаться на поимку и укрощение оленя или парочки круторогих горных козлов тоже показалось недальновидным. И времени уйдёт неведомая прорва, и конечный результат не гарантирован.

Поэтому сам возился до полной темноты, но своё судёнышко всё-таки затащил на левый берег русла, метрах в пятидесяти выше от водопада. С той стороны было удобнее, чуть ли не жёлоб получился за многие века от дождевых вод. Не поленился и камнями закрепить корпус, чтобы его даже случайно забредший сюда тигр в течение не столкнул, и только тогда, уставший, отправился спать.

А утром «помощники» неожиданно появились. В тот самый момент, когда плавер уже находился в воде и человек раскладывал принесённые с собой вещи, на правом берегу показались тигры. Далеко от воды их удалось заметить, метрах в ста, но шли звери спокойно и величественно, словно прогуливались после сытного завтрака.

А вот отшельник забеспокоился, заметался, не зная, что предпринять в первую очередь: вступать в переговоры, хвататься за керечесу, посылать левитацией навстречу гостям Флор, бросать всё и убегать в мавзолей или сдёргивать с вбитого в днище кола сдерживающую верёвку и, задействовав магические водомёты, уходить вверх по течению. Скорей всего именно по причине растерянности выбрал последний вариант действий. Подал судёнышко вперёд, снял страхующую верёвку и на почти максимальной скорости помчался вперёд.

Правда, очень хотелось хоть что-то крикнуть, дождаться ответного рычания и проверить свои выводы насчёт ума пары кисок, своей способности понимать язык животных и всего прочего. Но уж слишком огромными они показались на высоком берегу и опасно близкими. Чего таким монстрам стоит сделать пяток прыжков, а потом и речку одним махом перепрыгнуть?

Тигры всё-таки нечто прорычали в два голоса, но шум реки и водомётов не дал ничего расслышать. Ну а фантазия выдала некую бессмысленную, явно надуманную абракадабру:

«Вкусный корм!.. Своевременный!.. И много райсата!..» – от которой человек фыркнул непроизвольным смехом:

«Сомневаюсь, что я вкусный… И уж совсем меня не «много»! Райсатом – тоже ни разу в жизни не называли. Значит – это не обо мне. Таким гигантам моя тушка, что мне маленькая бабочка. Хе-хе! – Но, оглянувшись после какого-то участка, подавился смехом. Тигры с ленивой грацией бежали по берегу, фактически не отставая. – Шейтар их напугай! Они меня и в самом деле решили слопать, что ли?»

Дальше поток стал узким, стремительным и петляющим, поэтому пришлось сосредоточиться на управлении артефактом. Но когда воды стали спокойнее, на правом берегу вновь мелькнули яркие полоски здешних царей природы. Вроде стоило бы отыскать удобное место для встречи и приготовиться к решительной битве, но Кремон неожиданно и окончательно успокоился. Ведь он прекрасно видел, насколько тигры стремительны, агрессивны и проворны в бою с шейтарами. Следовало признать и смириться: возжелай монстры настичь человека и закусить им, сделали бы это сразу, без всякого физического перенапряжения. Легко догнали бы плавер и прыгнули на него, не обращая внимания ни на магию, ни на течение, ни на глубину реки.

«Слишком я о себе высокого мнения как о пище! Мне или послышалось, или они говорили о чём-то другом. Может, они вообще общались на тему прошедшего завтрака? – Оглянулся ещё раз в удобном месте, без стремнины. – Бегут! И шикарно так бегут, словно позволяют собой любоваться… Красавцы!.. Хм! Чего-то я совсем уже их за друзей или союзников принимать начал? Не рано ли я расслабился? И вдруг сейчас непреодолимый водопад покажется?»

Но человеку везло: километры речных берегов оставались позади, а водные просторы так и оставались преодолимыми для артефакта Древних. Конечно, частенько днище грохотало на камнях и отмелях; иногда солидно подскакивало на больших валунах, невидимых в пене; скрежетало на мелких перекатах, но пока выдерживало все перегрузки, течи не давало. Порой вообще сложно было понять, как водомёты захватывают воду, с помощью которой отталкиваются от днища реки, но в любом случае скорость практически не снижалась и преимущество перед пешим походом было более чем очевидным.

За два часа удалось преодолеть расстояние в тридцать километров. Половина силы Эль-Митолана израсходовалась, и следовало либо делать большой привал, либо поворачивать обратно. А хищники всё так же без устали бежали и бежали по берегу. Как воин, Невменяемый прикинул, сколько времени ему бы понадобилось, чтобы пробежать такой сложный участок. Получалось, что часов пять, не меньше. И то с условием, что бежать налегке. Всё-таки там, где зверям удавалось преодолеть внушительную расщелину или промоину одним прыжком, человеку пришлось бы делать обходы.

Природа сама распорядилась с выбором, на время отвергая сомнения отшельника. Вильнув в очередной раз, русло вырвалось на просторы дивного горного озера, противоположный берег которого вздымался на высоту сорока метров. И именно оттуда тремя отдельными потоками в реку срывались воды дальних истоков Гайды. То есть дальше путь если и существовал, то никак не на корабле. Да и то следовало вначале подняться на уступ или обойти его по горам.

Стоило опустить руку за борт, как вода показалась ледяной, чуть ли не на точке замерзания. Но это как раз путешественника порадовало:

«Вряд ли разгорячённые бегом тигры плюхнутся на глубину, чтобы меня выловить. Может, поймут, что меня не достать, да и уйдут в горы. Вон козлы на склонах виднеются, чем не объект шикарной охоты?»

Однако полосатые красавцы избрали третий вариант действий. Они по узкой кромке берега прошли вдоль озера и расположились возле мелководья, куда, искрясь белыми пузырьками, выплескивалась вода с ближайшего водопада.

– Уже легче, – в самом деле вздохнул Кремон. Да так и продолжил бормотать: – Не на меня охотятся, и ладно… Ну разве что здесь рыба особо крупная, вот киски и надеялись, что я её поймаю да их угощу в знак благодарности. Хм! Может, и стоило бы половить, да снастей толковых нет. – Чуть выше водопада у своей обители он ловил рыбу в плетённые из ивняка верши или глушил структурами усыпления на мелководье. – А вообще-то получается, что я сюда даром приплыл… Ничего интересного. Озеро как озеро, и в стенах ни единой пещеры не видно.

Он оплыл Ледяное, как он его сразу назвал, озерцо вдоль противоположного от тигров берега, но и там ничего интересного не заметил. Ну разве что глубина там поражала, как ни присматривался в прозрачную воду, дна так и не заметил. Даже как-то неприятно стало всматриваться в чернеющую бездну.

«Как бы на дне такой рыбки не оказалось, что меня сейчас вместе с плавером проглотит! – родилась немножко паническая мысль. – Да и хищники явно чего-то ждут. Может, решили понаблюдать, как меня схарчат? Надо отсюда сматываться!»

И решительно направил своё судёнышко к центру озера, устремляясь к речному руслу. Вот тут его новые приятели и возмутились от всей души.

«Куда это ты собрался?» – перевелось возмущённое рычание самца.

«Странный он какой-то, – рыкнула самка. – И ведёт себя удивительно. Может, всё-таки тупой?»

Человек тотчас остановил артефакт, с минуту пялился на тигров во все глаза, но после определённых размышлений всё-таки решился на диалог. Раз уж ему удалось пообщаться с обитателями «Задверья», которых не видел и не слышал, то почему бы не пообщаться и с этими творениями Древних, которых не только можно рассматривать, но и слушать? Пусть даже слышится одно, а больная фантазия переводит совсем иное. Правда, живущих в недрах созданий он подспудно всё-таки считал вьюдорашами, а вот разумные хищники всё никак не хотели укладываться в мозаику многообразия мира.

Прокашлялся, оглянулся по сторонам, не подсматривает ли кто, да и начал:

– Эй!.. Уважаемые! А чего это вы меня всё время оскорбить пытаетесь? То странным, то ещё как нехорошо называете?

В первый момент, после двух пристальных взглядов на человека и непереводимого, протяжного рыка тигра, показалось, что его всё равно рассматривают как кусок вдруг заговорившего мяса. Уже собрался ругать свою буйную фантазию, когда рык тигрицы высветился в сознании с переводом:

– Да потому что ты ведёшь себя странно! – заявила самка, фыркнула возмущённо и уселась задом на влажные камни. – Точнее говоря, ты иногда действуешь вполне ожидаемо, но иногда как полный дилетант терраформкастирования.