Иффен - Алёна Канощенкова

— А всё-таки? — рыцарь присел на камень и с любопытством наблюдал за отмораживанием моей конечности.

— Был у нас такой обычай…. Оборотень, пошедший против воли вожака, умирает. Если же это совершил кто-то со Старшей кровью, он может просто уйти. И взять на себя вину тех, кто был с ним.

— Яра не сможет вернуться?

— Если От не поменяет закон.

— А это возможно?

Отвечать не хотелось. Я извлекла окоченевшую руку из воды и тихо произнесла.

— Теоретически.

— То есть, он не станет этого делать? — уточнил настырный вор.

— Да не знаю я. Право у вожака такое есть. А пользоваться им, или нет — это его дело.

Фет кивнул. Задумчиво покосился на кинжал, сам собой появившийся в его руке. И снова заговорил.

— А нам-то что теперь делать?

— Кажется, тревожить Ота сейчас не стоит. А без его разрешения нам не уйти.

— Значит, остаёмся. — Подвел итог Людвиг.

Я усмехнулась, изобразив вместо ехидной гримасы довольно правдоподобную улыбку, долженствующую обозначать согласие с гениальным решением принца. Он почему-то не поверил. Но стоически стерпел мою невоспитанность и полное отсутствие актёрских способностей. А может, ему просто не хотелось шевелиться. Солнце пригревало землю, касалось светлых волос рыцаря, перебирая пряди. Он блаженно жмурился, запрокинув лицо к небу.

Фет понаблюдал за этой любительской пантомимой, потянулся, чуть не сверзившись в ручей, зевнул…

Мне резко захотелось спать. Но не возвращаться в пещеру Хорта. Интересно, дадут ли мне мирно подремать под кустиком?

— Вы… какого лешего вы полезли не в своё дело? Я просил вас? — Орн яростно выплёвывал слова, постепенно срываясь на крик. — Прав был дед, люди ни на что не годны и крайне тупы!

— Заткнись. — С рыцаря мигом слетело благодушие.

— Кто поймал тебя на самой границе ваших земель? Не люди? — вор говорил быстро, примешивая к голосу изрядную долю презрения.

— Моя мать никогда не вернётся в долину!

— Можешь повеситься с горя. — Отрезал Фет. — Виноват в этом только ты.

— Ты… — поперхнулся оборотень — да я вас….

— Начни с меня. — Хорт перепрыгнул через ручей и встал между нами и братом.

Орн непонимающе уставился на него. Хрипло посоветовал.

— Отойди.

— Нет.

— Я не хочу тебя убивать.

— Тогда отступись. Яра сама сделала выбор, когда пришла нам на помощь. Пролив кровь спасенных ею людей ты лишь обидишь её.

Имя альфы он упомянул зря. С лица Орна исчезли последние следы сомнения. Осталась лишь решимость.

— Ты выбрал. — Он ударил почти одновременно со словами. Меч разрубил воздух, Хорта на месте уже не было.

Он покачал головой и вновь ушёл от атаки. Людвиг с обнаженным мечом в руке мягко шагнул вперёд.

— Я сам. — Хорт обеими руками потянул мечи из ножен за спиной. И рванулся вперёд, прежде чем Орн успел понять, что произошло. Его меч остановился, наткнувшись на неожиданное препятствие. А на груди вдруг появился длинный порез, мгновенно наполнившийся кровью. Взгляд раскосых глаз стал растерянным…. Но длилось это недолго. Ровно столько, сколько понадобилось, чтобы вывести собственный меч из неудобного положения и ткнуть им в лицо противника. К честным или хотя бы применимым прием не относился. Но почти сработал. Хорт успел-таки уйти в сторону, поправив попутно траекторию его движения. Орну полагалось вылететь следом за рвущимся из рук мечом, однако он устоял. Братьев явно учил один мастер. И именно сейчас он решил вмешаться в происходящее.

От стоял у кромки воды. Никто не мог сказать, как давно он тут появился, но заметили его все как-то одновременно. Радости это поединщикам не прибавило. Вожак не торопился начинать разговор, наблюдая за всеми чуть прищуренными блестящими глазами с зеленоватыми искрами, тонущими в их глубине. Прищур получился на редкость ехидный и неплохо охладил пыл братьев. Вот только отступать первым никому не хотелось, пусть даже продолжать драку стало невозможно.

Так и не дождавшись верной реакции, От молча извлёк у них из рук мечи, бережно положил на травку и снова повернулся к парням. Орн скрестил руки на груди и с вызовом смотрел на отца, старательно игнорируя брата. Хорт отвёл взгляд.

Я по-прежнему сидела на камне, сдвинувшись на самый край, чтобы в случае необходимости сразу оказаться на ногах, пусть даже и не намеревалась вмешиваться в чужой спор. Фет был рядом, придирчиво полировал один из своих ножей, краем глаза присматривая за всем происходящим. Людвиг не выпускал из рук меча, прикрывая меня (ну и вора, само собой) от оборотней. И неважно было, что братья занимались исключительно друг другом и на нас внимания не обращали. Рыцарь явно предпочитал «перебдеть» чем «недобдеть». От посмотрел на него с явным одобрением, прежде чем развернуться и уйти… небрежным жестом приказав сыновьям следовать за собой. Они, не глядя друг на друга, подхватили мечи и мрачно зашагали за вожаком.

— Мда. — Прокомментировал Фет.

— И не говори. — Принц вздохнул, пряча меч в ножны.

— Людвиг, а откуда ты знаешь этого мага… Каррона?

— А ты не знаешь?

Я порылась в памяти…

— Нет. Такого имени я не слышала.

— Странно. Он участвовал в войне на стороне Империи. Но потом совершил предательство. Объявил, что никакая земля не стоит того, чтобы за неё лилась кровь. Собрал своё магическое барахло и покинул армию, развесив на деревьях тех, кто хотел его остановить. Его просили вернуться, но он отказался, и после этого перестал общаться с людьми императора. Никогда не принимал заказы, особо настойчивых просителей разгонял, кое-кого даже превратил в крысу, и отправил обратно в Даннор… чернь долго развлекалась, когда срок заклятия вышел и из помойной ямы вылез приближённый императора с куриной костью в зубах. Потом Каррон и вовсе куда-то скрылся. Больше о нём никто не слышал.

— Тогда почему он помог нам?

— Не знаю.

— Может, совесть проснулась? — невинным голосом предположил вор.

Людвиг усмехнулся.

— Просто ты ему понравился.

— А ты удивлён? Моё обаяние не имеет границ.

— А наглость — берегов. — Лениво отбил рыцарь.

— А…

— Есть хотите? — Хорт сгрузил на песок увесистую корзинку и с облегчением выпрямился. — Я тут завтрак принёс.

— Угум… — вор без особых церемоний распотрошил корзинку, выгрузив из неё десяток разнокалиберных посудин, внушительную бутылку темного стекла и — под конец — плотную белую тряпку. — А это что?

Я отобрала у него тряпку, на деле оказавшуюся внушительных размеров скатертью, и расстелила на песке. Посудины перебазировались на неё… но простояли там недолго. В бутылке, к огромному разочарованию вора, оказался квас. Фет досадливо фыркнул, но отказываться не стал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});