(Не) настоящий наследник - Лана Пиратова

и откидываю голову назад. Все будет хорошо. Все будет хорошо. Повторяю как мантру.

Давящая тишина. Ночь. Все уже улеглись.

Сын спит наверху. Сейчас пойду к нему. обниму его. Хотя бы во сне. Пока не привыкнет.

Сын.

Чуть улыбаюсь с закрытыми глазами. Хоть что-то хорошее в моей жизни.

Самое хорошее.

И тут! Визг собаки. Не лай, а именно визг. И вой. Какой-то душераздирающий вой. И потом крики.

Я вскакиваю с кресла, продираю глаза. Оглядываюсь по сторонам.

Ничего не понимаю.

Я что? Заснул?

Может, это сон?

Но нет.

Теперь слышен громкий лай и крики.

– Хозяин! – слышу крик. – Хозяин! Мальчишка!

Сердце замирает и тяжелым камнем падает вниз.

Этот крик меня пугает.

Что случилось?

Отбрасываю бутылку и срываюсь с места. На крик:

– Хозяин!

Глава 41 Катя

Пусто и одиноко.

Я не сразу прихожу в себя. Смотрю на открытую дверь. Вслушиваюсь в тишину. И потом мне хочется кричать. Кричать так, чтобы меня слышали все. И не могу. Не могу произнести ни звука.

Словно вместе с сыном Амир забрал и мой голос. И не только голос. Он вырвал мое сердце.

Закрываю лицо руками и реву. Тихо, беззвучно. Разрывая душу.

Что делать? Как найти сына? Ведь он и мой сын. Я не смогу отдать его. Не смогу.

И Амир… он должен меня выслушать. Должен!

Хватаю телефон и набираю его. Не отвечает. Сбрасываю и набираю снова. Так продолжается очень долго. Но ответа я так и не получаю.

Я в отчаянии.

Срываюсь с места и, пока бегу вниз по лестнице, вызываю такси. Нервно кручу телефон, стоя на улице и кутаясь в тонкую кофту. Я даже не оделась толком.

Адрес Амира я помню. Поэтому быстро называю его таксисту и едва сдерживаю себя, чтобы не накричать на него, когда мне кажется, что он едет слишком медленно.

Мы подъезжаем к высоким воротам. Свет фонаря тускло освещает площадку перед ними.

Нажимаю на звонок. Ответа нет. Но я знаю, что Амир с малышом здесь. Знаю!

А вдруг! Нет! Он не увез же его! Нет! Только не это!

Звоню и звоню, не убирая руку с кнопки.

Наконец, массивная дверь открывается. Я рвусь в нее, но меня останавливает чья-то рука.

– Не велено никого пускать!

– Там мой сын! Пустите! – возмущаюсь я. – Мой сын!

– Уходите, – холодно говорит высокий мужчина. – Иначе я полицию вызову.

– Вызывайте! – кричу я. – Вызывайте!

– Уверены? – усмехается мужчина и достает телефон.

И тут я понимаю, что проиграю эту битву. Вот сейчас именно проиграю. И нельзя мне в полицию. Мне надо сына как-то забирать. С Амиром договариваться.

Если я сейчас дождусь приезда полиции, то, во-первых, наверняка, получу проблемы, учитывая явный перевес в плане денег и связей Амира. А, во-вторых, и это главное, я сожгу все мосты к переговорам с Амиром. А я еще теплю надежду, что нам удастся договориться. Он не может вот так взять и забрать малыша. Не может. Да. Пусть это его сын. Но он и для меня сын.

Я не переживу вторую потерю. Просто не смогу. Тогда лучше и не жить.

Молча возвращаюсь к такси, сажусь и прошу водителя отвезти меня назад.

Я буду искать встречу с Амиром и я заставлю его поговорить. Он должен понять, что это нужно, прежде всего, мальчику.

Амиру надо успокоиться.

И мне.

Но откуда он узнал? Кто рассказал ему? Я знаю только одного человека, кто еще знает эту тайну…

Неужели…

Всю ночь я не сплю. Я боюсь заснуть. Боюсь увидеть во сне сына. Матвея. Или Тамерлана. У меня теперь два сына. И обоих я не смогла уберечь, сохранить.

Слезы душат меня и я реву в подушку.

Так и не уснув, встаю с первыми лучами солнца и иду на кухню.

На сердце тревожно. Словно что-то случилось.

Смотрю в утреннее небо. Там тихо и безмятежно.

Но почему в груди так рвет. Не дает успокоиться.

Опять набираю Амира. А вдруг? Но нет. Бесполезно.

Я остаюсь дома. На звонки не отвечаю. Не хочу никого слышать и видеть. И все думаю. Как достучаться до Амира. Он же не такой. Я знаю это. Да, ему сейчас сложно. Он узнал правду и обвиняет меня. Но я знаю, что голос разума должен возобладать над эмоциями! Должен!

Я лежу и смотрю в потолок. К кому обратиться за помощью? Может, Георгий? Они же знакомы с Амиром. Хотя… то, как о нем отзывался Амир… даже не знаю. А, может, к его бывшей теще подойти?

Голова кругом идет. И тревожность никуда не уходит. Почему мне так беспокойно? Я уверена, что Амир не сделает ничего плохого мальчику. Но почему так сердце рвется? Словно не на месте оно. Я не на месте.

Беру телефон и тут же получаю смс. От Лены:

«Катя, не могу до тебя дозвониться. Ты помнишь о поездке? Мы договаривались. Если передумала, дай знать. Нам уже выезжать надо».

Поездке, поездке… Совсем вылетело из головы!

Отказаться? Остаться дома?

А толку?

Нет. Мне нужна Лена. Возможно, она что-то подскажет. К тому же Слава…

Да и память о сыне не даст мне заснуть спокойно, если я откажусь от поездки в интернат.

Быстро набираю Лене смс и получаю ответ, что заедет за мной через час.

За это время хоть как-то привожу себя в порядок. Смотрю в зеркало. Глаза красные, губы обкусаны.

Но самое страшное, что на лице тревога. Та самая, которая жжет грудь.

Отворачиваюсь от своего отражения и собираю сумку. Обычно я накупаю всяких сладостей детям и мелкие игрушки. Им дорог не подарок, а внимание. Какая-нибудь незначительная мелочь, а ребенок счастлив, что о нем побеспокоились. Это я уже выучила за годы общения с такими детьми.

– А где же Матвей? – спрашивает меня Лена, когда появляется в моей квартире примерно через час. Осматривается.

И я не выдерживаю. Закрываю лицо ладонями и плачу.

Чувствую, как меня обнимают и гладят.

– Что случилось, Катя? Где Матвей? Что?

И сквозь всхлипы и слезы я, запинаясь и сбиваясь, рассказываю ей. Рассказываю все.

Лена выслушивает молча. Только гладит меня по спине, волосам. И лишь когда я замолкаю и в очередной раз всхлипываю, она произносит:

– Катя, Катя, что же ты наделала… Нельзя такое скрывать. Ну? Успокойся. Я думаю, Амиру просто нужно время. И да, вам надо поговорить. Обязательно поговорить. Черт. Я сейчас опаздываю, не могу с тобой остаться. Ты, наверное, не поедешь? Давай я после к тебе