Выхожу тебя искать - Анна Данилова

– К-кольцо мне дала одна женщина… я ее лечил… – прохрипел Иноземцев. – Имени не знаю, ничего не знаю, ее держали на даче, в Затоне…

– И от чего же ты ее лечил?

– Она была… как труп… Мы лечили ее вместе с Ивонтьевым, это он мне позвонил и рассказал о вчерашнем визите вашей Щукиной к Мишке, у которого цепочка с головой Нефертити… Послушай, мы здесь ни при чем, это наши гонорары…

– Что с женщиной? Кто такая, сколько ей лет, от чего лечили? И что значит – была как труп?.. Что за болезнь?

– Я не знаю, что с ней делали, но, если человека провернуть через мясорубку, получится приблизительно такой же эффект… Молодая женщина… на ней живого места не было…

– Ее изнасиловали?

– Нет, просто били…

– Ты вылечил ее? Что с ней стало после того, как она расплатилась с вами драгоценностями Шониной? И как вы вообще ее нашли?

– Мне позвонили и сказали, что есть возможность заработать. Человек, который встретил нас с Ивонтьевым на станции, был мне незнаком. Он привел нас на дачу и показал женщину. Взял с нас слово, что мы никому ничего не расскажем.

Она была совсем плохая…

– А вы не поинтересовались, почему эту женщину не отвезут в больницу?

– Поинтересовались… Нам сказали, не наше дело.

– Когда это было?

– Давно, почти два года назад… Но этой женщины уже нет, она… умерла… Ей отбили все внутренние органы, и она потеряла ребенка. Но этим занимался Юрка Ивонтьев…

– И что, с вами расплатились, а женщина умерла?

– Ну да!

– А как вы об этом узнали?

– Приехали, как договаривались – уж месяц прошел, как мы ее лечили, – а дача пустая… А вечером ко мне сюда позвонил тот самый мужчина и сказал, чтобы я пришел к шести часам к церкви, что возле планетария, и чтобы я пригласил с собой Ивонтьева. Мы с Юркой пришли, мужчина отдал нам несколько дорогих вещей, поблагодарил за все и сказал, что женщина умерла, а нам лучше забыть об этом.

– И все?

– Нет, еще он сказал, что если мы проболтаемся, то у нас будут большие неприятности… Вот мы и молчали… Но время-то идет, денег не хватает, вот мы с ним и решили потихоньку продавать эти побрякушки… В основном дешевые…

По-настоящему ценные вещи – только кольцо да цепочка…

– Как выглядела женщина? Сколько ей было лет?

– Лет сорок, худенькая, симпатичная…

– Неужели вы с ней ни разу не поговорили?

– Так она же была в таком состоянии… К тому же… когда мы приезжали, при осмотрах всегда присутствовал этот человек.

– Ты бы мог его узнать?

– Конечно. Мужчина лет тридцати пяти, одет очень скромно. Внешность самая обычная…

– А женщина? Ты бы мог ее описать?

– Брюнетка, глаза зеленые, и очень, очень больна…

– Чем же вы ее лечили?

– Он нам давал денег на лекарства.

– Разве вы не могли определить, что женщина обречена и нуждается в нормальном лечении? Ведь она же умерла по вашей вине…

– Знаешь, Крымов, нам тоже хотелось жить… Я просто уверен, что этот мужик – зек. Я был на той даче в прошлом году – она стоит запертая, нежилая.

Когда я спросил у соседей, где хозяева, то знаешь, что услышал? .

– Что?

– А то, что хозяин уже пять лет как в зоне сидит за убийство. Фамилия его Конев. Можешь проверить по своим каналам…

– Ты думаешь, это был он?

– Откуда мне знать? Я уже тысячу раз пожалел, что связался с ним!

– Я не верю ни единому твоему слову, так и знай… Но насчет Конева проверю… А теперь слушай и не говори, что не слышал. О нашем разговоре никому ни слова. Из города не уезжай, ты можешь мне понадобиться в любой момент. Для опознания… Если узнаю, что ты все наврал и по твоей вине мы потеряли Земцову, я из тебя фарш сделаю, ты меня понял? Живешь… как червь, все на инстинктах…

Ненавижу таких.

– А я – таких, как ты… Ты не узнал?..

– Что я должен был узнавать?

– Бабу, которую сейчас… на моей кровати?

– А почему я должен был ее узнать?

– Да потому что она-то тебя отлично знает, каждый волосок на твоей заднице… Это же Ритуля Трубникова… твоя прошлогодняя приятельница, которая по твоей вине не вышла замуж за Жору…

– Ты хочешь сказать, что тот, кто с ней сейчас… Жора Адамов?

– А ты даже и не заметил?

– Ну и бордель вы здесь устроили, извращенцы несчастные… Делайте, впрочем, что хотите, ваше дело… Просто противно…

– Да что вы говорите, господин Крымов… Крымов едва сдерживался, чтобы снова ней заехать по сытой, лоснящейся физиономии Инoземцева. Он вышел на лестничную площадку и перевел дух. Все, что он только что услышал, выглядело вполне правдоподобно. Тем более что женщина-то была избита, как и те, которых нашли недавно в Затоне, Гуселке… Но что это была за женщина и почему за два года никто так и не обнаружил труп несчастной?

Крымов остановился, чтобы еще раз посмотреть на дверь, которая только что захлопнулась за его спиной. Правильно ли он сделал, оставив на свободе Иноземцева, который видел в лицо человека, наверняка имевшего отношение к убийствам женщин? Ведь если бы тот невзрачный мужчина являлся другом или родственником женщины, которую лечили Иноземцев с Ивонтьевым, – то зачем ему было таиться? Он мог бы отправить ее в больницу. И не проще ли вполне легально, официально продать ее украшения и истратить эти деньги на лечение? Быть может, дело в том, что эти драгоценности они украли у Инны Шониной вместе с той женщиной Но почему же тогда Инна не рассказала брату о том, что ее обокрали?

Может, она сама продала свои драгоценности?.. Но для чего? Ведь драгоценности женщины обычно продают только в одном случае – когда нужны деньги. Брат Инны – вполне состоятельный человек, и ей достаточно было только попросить – тот сразу же решил бы все ее проблемы. Другое дело, что ей деньги потребовались срочно, а брат, к примеру, в это время находился в Испании, где он как раз покупал дом…

Город тонул в дожде, которого Крымов не замечал. Он думал об убитых женщинах и старался Не думать о том, что Юля тоже мертва. Она не Могла умереть.

Ее подобрали и отвезли в больницу. Щукина ищет Земцову. А может, Юля без сознания и никто не знает ее имени?

Дождь заливал стекла, слезы заливали лицо. Никогда еще Крымов не был так несчастлив…

* * *

Щукина заперла агентство и поехала в Затон. Шитов, которого она вызвала по телефону, ничего не знал про Земцову и старался даже шутить, пока не был резко одернут и поставлен на место.

– Какой ужас, – пробормотал он, услышав рассказ Нади о найденной в овраге горящей машине Юли.

Водителем он был первоклассным, и Надя, которая побаивалась дороги, почему-то рядом с ним забыла о том, что она в машине, задумалась.

– Значит, так… – сказала она Родиону, когда они въехали в Затон – поселок с аккуратными коттеджами и старыми покосившимися избушками. – Смотри вместе со мной на палисадники… Где-то здесь должен быть такой палисадник, где одни бархотки и космеи, причем в большом количестве….

Но, объехав весь Затон, такого палисадника они не нашли. Зато в саду рядом с большим новым домом росли целые плантации других цветов: лилий, календулы, душистого табака, садовой ромашки, львиного зева…

Надя вылезла из машины и подошла к калитке. Позвонила. Вышедшая на звонок молодая худощавая женщина спросила, по какому делу они приехали и кого ищут.

– Я вас заметила еще полчаса назад, – говорила она, недоверчиво оглядывая Надю, то и дело заглядывая ей за спину, где стояла машина с сидящим в ней Шитовым. – Кого ищете-то?

Кожа на лице женщины была какая-то коричневая, а ранние морщинки – светлые, как нарисованные мелками. Тяжелый физический труд превратил эту совсем еще молодую женщину почти в старуху. И только глаза, добрые и вместе с тем недоверчивые, смотрели по-детски, с любопытством.

– Дело серьезное, вы не могли бы подойти поближе, – попросила Надя, которая решила больше не тратить время на поиски палисадника, а попытаться поговорить с жительницей Затона откровенно.

– Пожалуйста… – Женщина подошла прямо к сетке, которая отделяла ее участок от улицы. – Что же это за дело у вас такое?

– Там, на холме, – показала Надя, махнув рукой в сторону, – стоит обугленный крест, а при нем что-то вроде могилки… И цветы свежие. Вот мы и хотели узнать, чья это могилка и кто за ней ухаживает… Мы из администрации области, из социального отдела… Понимаете, неучтенная могила… такого не должно быть…

Надежда почувствовала, как краснеет от собственной лжи. Но она знала по опыту: на деревенских жителей такие слова, как «администрация» и «социальный отдел», оказывают магическое действие.

– Вот вы все правильно говорите, но кто ж людям запретит приносить цветы на могилку… Да и никакая это не могилка, там девушку убили, городскую, вот кто-то цветы и носит… И я не думаю, что правильнее будет крест убрать…

Для кого-то это память, а вас интересует только порядок… – И эта скромная деревенская женщина сразу же потеряла всякий интерес к приезжим «администраторам». Круто развернувшись, она ушла в дом.