Бизнес – класс - Всеволод Данилов

– Недели две, – прикинула она. – Да, точно. Хоть ты этого и не стоишь. В тайгу он, видишь ли, рванул. Ничего не сказав.

– Но и Резуненко, и Богаченков потом…

– Да причем тут!.. – вскинулась Лариса. – Впрочем, мне-то что? А находишься ты в поселковом медпункте. Больницы на сотню верст в округе, извини, не оказалось. Не построили. Не знали, что ты заболеть соизволишь!

Полный умиления, Коломнин осторожно погладил ее пальцы.

– Охотник фигов, – презрительно отреагировала Лариса. – Твое счастье, что рядом настоящий таежник оказался. Рейнер тебя спиртом отогрел, укутал в свою одежду. А сам твое, непросохшее натянул. И – на себе до снегохода.

– Стало быть, не решился. – Ты про что это?

– Да так. Как же он сумел-то… – Коломнин живо представил тщедушную Женину фигурку.

– Чахлое дитя цивилизации – вот ты кто, – Лариса наморщила припудренный носик. – Женя сам нам позвонил, когда температура за сорок зашкалила. Пришлось взять бригаду из Томильской больницы и – сюда. Неделю просидели. Двустороннее воспаление легких кое-как сбили. Но все боялись, чтоб менингит не начался. Головку-то застудили. И зря, между прочим, боялись. Я им сразу сказала: «В этой голове студиться нечему. И без того сквозняк».

– Спасибо на добром слове.

– На здоровье. Вертолет еще из-за этой сволочи гоняли! Совсем с людьми не считается. То едва под пули не попадает. То еще хуже. Сегодня опять врача привезут. Решать будут, можно ли тебя транспортировать. Сволочь такую!

И сердитыми движениями принялась загонять рассыпавшийся по простынке макияж в сумочку.

– Лоричка моя, – Коломнин дотянулся щекой до ее ладони и принялся тереться. – Как же ты сюда? Что Фархадов?

Почувствовал, как она непроизвольно задрожала.

– Неужто без разрешения?!

– Так ведь испугалась за тебя, дурака. Похоже, что зря.

– А где Рейнер?

– Не знаю.

– То есть как это? А кто знает?

– Роговой.

Ошарашенный Коломнин принялся подниматься.

– Лежи! – потребовала Лариса, поспешно возвращая его на место. – В самом деле: Роговой его спрятал до суда. В общем не хотела пока говорить. Не заслуживаешь. Ну да черт с тобой! Женя дал показания. Оказывается, акции он не передавал! Это была фальшивка.

– Я знаю.

– Тем же вертолетом улетели они вместе с Резуненко в Томильск и сразу – в РУБОП.

Лариса отвлеклась на созерцание измазанного йодом платья. Горестно вздохнула.

– Ты долго меня мучить собираешься?! – рявкнул Коломнин.

– А чего говорить-то? Пока ты, крутой охотник, валялся на перинках, мы там все сами сделали.

Заметив новые неполадки, мучительница опять занялась туалетом, начисто игнорируя заалевшие в нетерпении щеки больного.

– Убью садистку.

Она фыркнула. Но сострадание взяло все-таки вверх над желанием поинтриговать.

– Ладно, чего там? Сережка, мы победили! РУБОПовцы на другой день вместе с ОМОНом чуть ли не двадцать человек арестовали. Так что следствие полным ходом. Говорят, еще несколько нераскрытых убийств подтвердилось.

– А по… Тимуру?

– Пока нет, – Лариса помрачнела. – Но «железка» теперь под нами. Как и следовало ожидать, после арестов все акционеры к нам переметнулись. Новый Совет директоров избрали: у нас там теперь трое из пяти. Гендиректора своего поставили. Уже первые собственные составы сформировали, – в интонациях Ларисы явственно проступила тоска человека, оказавшегося в стороне от магистральных событий. – Богаченков с юристами сейчас оттуда не вылезает. Чистит. Охрану расставляет. Кстати, любопытный субъект твой Богаченков. Негромкий, но, как бы сказать, обстоятельный. Какую-то программу бюджетирования нафантазировал. Взахлеб работает.

– Что ж, выходит не зря все было, – Коломнин почувствовал, что вдруг подступили слезы, – видно, здорово ослаб.

– Еще как не зря! – Лариса обхватила его, обрушив сверху водопад волос.

– А если войдут? – счастливо пробормотал больной, чувствуя, как стремительно идет на поправку.

Но главное, что бурлило в нем и стучало, в такт капели, – «победа»! Самое тяжелое препятствие было преодолено. Плотина прорвана, и два встречных потока устремились навстречу друг друга: газоконденсат, заполняющий резервуары нефтеперерабатывающего завода. И – исходящий оттуда финансовый поток, обильно орашающий полузасохшую «нитку».

Вертолет опустился на поляне точнехонько возле водонапорной башни. Из него вышли двое. Первый, полненький человек с выглядывающим из-под шубы белым халатом и с металлическим чемоданчиком в руке, поозиравшись, уверенно показал на стоящий в отдалении бревенчатый домик с вывеской «Поселковый медпункт» и тронулся по рыхлому снегу, утаптывая наст для бредущего следом высокого старика.

В таком порядке добрались они до домика, вошли в предбанник, так и не встретив никого. Не раздавалось ни звука.

– Наверняка спит. А Лариса Ивановна с медсестрой в поселковую лавку ушли, – предположил врач и тихонечко приоткрыл дверь в комнату, оборудованную для больного.

Хотел было тут же прикрыть, но не успел. Старик уже навис над его плечом, стремительно багровея.

На кровати спали двое. Коломнин раскинулся на спине, слегка похрапывая. А поверх одеяла, в накинутом на голое тело халатике, посапывала, уткнувшись носиком в его шею, Лариса.

Мелкий сухой кашель разорвал тишину: то ли не мог старик больше сдерживать подступившие спазмы, то ли – не в силах был выносить представшую картину.

Лариса спросонья приоткрыла глаза и – пулей взметнулась.

– Салман Курбадович, вы? – растерянно пролепетала она.

– Ну-с, посмотрим, – врач, чувствующий невольную вину за неловкую ситуацию, с деланной бодростью потер руки и подошел к настороженно затихшему Коломнину. – Как себя выходец с того света чувствует? А что думали? И впрямь ведь – извлекли. Еще чуть-чуть…Так, приподняли рубашку.

Он извлек из чемоданчика фонендоскоп и погрузился в прослушивание, торопясь отгородиться от повисшего тягостного молчания.

Фархадов вновь закашлялся.

– Может, сочку? – искательно предложила Лариса. Но вопрос ее он проигнорировал, сосредоточившись на изможденном Коломнине.

– Исхудал, гляжу.

– Есть малек, – понурился Коломнин так, будто в этом была его вина. – Но вообще-то, чувствую, силы восстанавливаются.

– Вижу, – не удержался Фархадов.

– Могу выходить на работу.

– А вот это ни боже мой! – врач, простукивавший грудь пальцами, поднялся. – Не только что на работу. Но и транспортировать пока нежелательно. Дыхание жесткое. Малейшее дуновение и – рецидив.

– Да вы что? Там такие дела, а я здесь валяюсь упакованный, – Коломнин отбросил одеяло.

– Ничего. Обойдемся. У нас незаменимых нет, – Фархадов жестом узловатого своего пальца уложил бунтаря на место. – Врач сказал, надо слушать. Зря не скажет. Через три дня заберем.

Он сделал знак врачу собираться.

– Вообще-то я проведать прилетал. Не умер ли. И – отметить хочу: удачно ты в целом с «железкой» сработал. Так что – поправляйся. Ждем.

Натолкнувшись на умоляющий взгляд поднявшейся невестки, насупился.

– Я сейчас соберусь. Пять минуточек, – пролепетала Лариса.

– Чего уж? Дежурь.

– Так есть сиделка.

– А ему теперь не сиделка; лежалка нужна.

В окно было видно, как в том же порядке, укрывшись от порывов ветра, движутся они к вертолету.

– М-да, несколько своеобразный у заслуженного нефтяника юмор, – прервал молчание Коломнин. – Но главное, у нас с тобой теперь три дня друг для друга. Представляешь, только мы вдвоем. По-моему, все славно образовалось.

– Да уж, славно, – заторможенно согласилась Лариса. Вид ее Коломнина огорчил: с жгучей досадой следила она за поднимающимся вертолетом. Мыслями Лариса снова была в компании.

– Не расстраивайся, Ларочка, – успокоил ее Коломнин. – Главное-то мы сделали. Теперь само собой потечет. Только отгребай.

Но само собой не потекло: через несколько недель руководству «железки» поступило жесткое предписание от налоговой инспекции – под угрозой безакцептного списания и ареста подвижного состава в трехдневный срок погасить задолженность перед бюджетом.

Главное – только три дня назад все текущие долги оплатили! – бесновался обычно выдержанный Богаченков. – Я копнул – за два года чечены налогов, считай, вообще не платили. И все тип-топ. А тут – только работать начали и – по сусалам. Что на это скажете, Сергей Викторович?

Ничего на это Коломнин не сказал. Поджав губы, поднялся и отправился в областной РУБОП. Так и вошел в кабинет Рогового – с подрагивающим от ярости лицом.

– Вы что ж это делаете? – с порога залепил он. – Разве мы не договорились?

– В чем дело? – осадил его хмурый, невыбритый Роговой. – Ночь не спал. Поэтому потрудись говорить внятно.

– На нашу «железку» наехали налоговики.

– В самом деле? – Роговой поднялся, подошел к двери, открыл, прочитал табличку снаружи, как бы желая убедиться, что место службы его не переменилось, недоуменно пожал плечами. – Вообще-то я налоговиками не командую. Эк как тебя болезнь по всем плоскостям скрутила. Мало – что с лица спал. Так еще и нервный, как погляжу, стал!