Черная Луна - Александр Изотов

— переспросил я.

— Ага, точненько. Поэтому и нужна такая вот… эта, как её…

— Гармония, — подал голос Влад, — Не слабый, но и не слишком мощный. Да, тут рядовой Громов прав.

— И в то же время усыпальницу Рюревских защищала очень мощная магия, — усмехнулся я, — Как же регулируется мощность артефакта?

— Вам ещё многому учиться, ваше лунное величие. Маг-технарь создаёт артефакт, но заряжать его могут уже великие маги Красногории.

— Ага, — кивнул Громов, — Был у нас случай, когда купили некачественный артефакт, какой-то долболунь его делал. Дед давай его заряжать, для рабочих в шахтах… И сам чуть не погиб, когда артефакт вдруг трещину дал.

— И такое бывает.

* * *

Наш маршрут пролегал к небольшой деревушке в предгорьях, с интересным названием Ночёвка.

Сначала я подумал, что это связано с тем каламбуром, согласно которому обычные безлуни назывались в Красногории «ночными магами». Ну, вроде как и маги, только силы совсем никакой нет, и в те Последние Времена, когда все Вертуны разверзнутся и хлынут орды монстров, безлуни даже ночи не простоят у них на пути… Погибнут, в общем, сразу.

Оттого их и называли пренебрежительно ночухи или чушки. Но, как говорится, ноль тоже цифра.

Ну а что, в моей логике всё было ровно. В горах Святого Диофана, в том самом Храме Первого Полнолуния, большинство чернолунников, как считается, это обычные безлуни. Ну вот и назвали деревушку на пути к этому храму Ночёвкой…

Естественно, я свои мысли озвучил Фёдору, на что тот пожал плечами. Таких подробностей он не знал.

— Не совсем так, — снова вмешался Влад, — К безлуням это никакого отношения не имеет, а вот дорога к храму очень даже повлияла на название.

— Интересно послушать, — сказал я, с интересом глядя на горные вершины, и понимая, что смотрю на них теперь с другой стороны.

До этого я вошёл в горы с востока, придя с одноглазым Филиппо из Восточной Пустыни. Ну, что я мог сказать? С этой стороны горы ничем особенным не отличались.

— Тут дело в паломниках… — начал Влад.

Горы Святого Диофана с их святынями являлись местом паломничества не только множества чернолунников, но и обычных людей, и магов, которые вдруг озаботились вопросами веры. С его слов я понял, что народ Красногории безоговорочно верил в то, что в горах Святого Диофана происходит много чудес.

Здесь можно исцелиться от болезни, перед которой беспомощны лучшие целители Красногории.

В горы шли, чтобы снять родовое проклятие, изгнать Иного… Некоторым казалось, что в них вселился пришелец, именно из-за этого у них в жизни ничего не складывается. А к Стражам Душ пойдёт только тот, у кого мозгов нет, или кто хочет от этих самых мозгов избавиться.

При этих словах Фёдор едва заметно переглянулся со мной, но ничем не выдал своих мыслей.

В горы так же ехали просить благословения для рода, усилить лунную кровь. А ещё чернолунники обещали избавление от «пустоты»…

— В смысле? — я даже заинтересовался, — И Пустые туда едут?

— Ну да. Пустые маги, да безлуни, которым с чего-то в голову пришло, что они маги. Думают, что сила Святых Привратников всё поправит…

Я усмехнулся и послал мысль Василию: «А тебя, случаем, Вепревы в эти горы не возили? Ну, снять там порчу, пустоту, или ещё чего?»

В ответ от Василия прилетела эмоция отрицания. Да и сам я уже догадался, что навряд ли Вепревы показывали направо и налево такой ценный козырь, как наследник Борзовых.

— Для паломников храм открывается утром, когда солнце окрасит пилон на его крыше. Если выезжать из Великорюревска, то хорошо, если успеешь к полудню. А вот из Ночёвки успеваешь прямо к открытию, вот многие и ночуют там, в деревне…

— Вот теперь ясно, — усмехнулся я.

Пока мы двигались по холмистой равнине, постепенно обрастающей каменными лбами и утёсами, чужого взгляда я не чуял.

Но я не оставлял попыток сканировать эфир вокруг. Мысли человека, особенно яркие, подпитанные эмоциями, всегда оставляют след — именно эти следы меня интересовали.

Влад был прав. По этой дороге действительно в основном шли люди, озабоченные какими-то проблемами. Болезни, неудачи, проблемы…

Но и мысли заговорщиков удавалось поймать. Короткие такие обрывки-картинки, связанные с государем и царевичем. «Найти, схватить или убить».

Получалось, Царь прав. Все волки стекались в один загон. Вот только овечкой я быть не собирался.

* * *

В Ночёвке мы были в самый разгар утра. Солнце висело уже довольно высоко, и в деревне остались только местные жители — все приезжие с самыми первыми петухами смотались в горы Диофана.

— Дорога к храму туда, — Влад показал на широкий тракт, поднимающийся в седловину между двумя вершинами прямо за деревней, — А та самая долина — вон там.

Он показывал в другую сторону, хотя за домами тут ничего не было видно.

— Всё-то ты знаешь, — усмехнулся я, — Поспрашиваем у местных.

— Но зачем? Я знаю дорогу…

Объяснять, что я снова почуял слежку, я не стал. Значит, нас здесь уже ждали, раз наблюдатели сразу же, как мы въехали в деревню, «приняли объект».

Да что там говорить, интуиция сразу намекнула, что здесь пахнет жжёным псом. Да что там пахнет, прямо-таки воняет — заговорщики в Ночёвке, наверное, штабелями в укрытиях сидят, мест не хватает.

Здесь я решил немного поменять стратегию и, вжав голову в плечи, стал затравленно рыскать глазами по сторонам. Пусть думают, что царевич трус, каких поискать.

Да, псы толчковые, придётся вас переиграть…

Я решил оставить пока Мягонького на въезде, ну вроде как охранять деревню от залётного монстра. Влад, естественно, оставаться отказался.

— Вам же его лунное величество объяснил, что есть план, — тихонько бурчал Влад, — Этого монстра давно уже убили.

— Ты точно это знаешь?

— Я бы так сделал…

Кое-как, попетляв по улицам и поспрашивав местных, мы нашли старосту деревни. Ну, его двухэтажный дом и так выделялся среди остальных своей богатой отделкой.

Едва мы его окликнули, как дверь распахнулась, выпустив сначала крик, а потом и хозяина:

— Безлуни проклятые, сколько раз говорить, обращайтесь «ваше подлунное благородие»!!! У меня в роду Лунные были!

Староста оказался довольно упитанным бородатым стариком, одетым явно побогаче своих односельчан. Правда, едва он увидел, кто стоит перед его крыльцом, так сразу же осёкся и, покраснев, стал кланяться и подпоясывать расписанный халат: