Когда падают листья... - Наталия Андреева

— Ты все знала о том, что со мной будет, — наконец, проговорил, Дарен, отхлебывая биру.

Веля медленно кивнула и подняла на войника такие виноватые глаза, что тот с досадой проглотил гневную тираду и неприличную ругань, вместо этого спросив:

— А почему ничего не сказала?

Девушка молчала. Молчала и нервно теребила поясок.

— Так. Я лясы тут с вам точить не намерен, — Дар перевел хмурый взгляд на Ждана, — с тобой я еще потом разберусь, но я не понимаю…

— Ты и не должен ничего понимать… — тихо вздохнула девушка. — Это все очень… — и она снова замолкла, опустив взгляд.

— Что — очень?

Войник начинал злиться. Но Велимира продолжала молчать.

За прошедший год она сильно изменилась: выросла, зарумянилась, отрастила косы; появилось в нужных местах и то, что, наконец, отличает подростка от девушки. Но по сути же — ребенок ребенком!

— Прости… — пробормотала, наконец она.

— Да что ты перед ним унижаешься! — вдруг взъелся Ждан. — Ты бы без нее так и сгнил в сарае!

Дар поднял на парня немигающий взгляд, тот притих. Воспоминание о часах, проведенных в пыточной Карстера навевало не самые благодушные мысли.

— Помолчи, — он одним глотком высушил кружку и жестом подозвал разносчицу, чтобы заказать новую.

За столом снова наступило молчание, наполненное лишь звуками поглощаемой пищи. Наконец, Дарен не выдержал:

— Вы что, голодные что ли?

Парень с девушкой так усердно замотали головами, что войнику стало все понятно и до того, как он увидел жадный блеск в их глазах.

— Ну и какого лысого дьябола вы здесь, если денег нет, а? — шикнув на собственную злость, спросил он.

Они снова переглянулись.

— А мы, собственно, и сами не поняли, как тут оказались, — Ждан развел руками, — я Велимиру узнал среди этого мужичья тоже случайно, я ж уже и думать забыл о ней. Мы было собрались к выходу, как тут — ты…

Дарен недоверчиво перевел взгляд на девушку, но у той был до того жалкий вид, что пришлось поверить. По крайней мере, частично. Все остальные расспросы войник решил оставить на завтра, а сейчас ему жутко хотелось лишь одного: забраться под одеяло с головой и проспать до следующего утра.

— Боги, чем я провинился перед вами? — пробормотал он, глядя, как Ждан с Велимирой уплетают то, что им было предложено в качестве ужина.

Было такое ощущение, что они оба не ели уже сутки.

— Я пошел спать, — наконец, заявил Дар, вставая.

— Подожди!

— Мы с тобой!

Возгласы слились в один, а Ждан, вскакивая, чуть не опрокинул стол.

— Это еще с какой стати? — войник поднял брови. — Домой топайте. А ты, — он указал на парня, — лучше вообще мне на глаза не попадайся. Терпеть не могу трусов.

— Я не трус! — вспылил Ждан. — Ты не понимаешь! Мне Йена сказала…

— Что она тебе сказала? Чтобы ты поспешно бежал с заставы, а?

— Нет, но…

— Вот именно, что "но". Все, разговор окончен.

Дарен развернулся и направился к стойке хозяина.

— Но нам некуда идти, — тихо всхлипнула девушка ему в спину.

— Что значит, некуда? — Дарен, борясь с искушением ругнуться, снова повернулся.

— Я сбежала из дома. Пожалуйста…

Ждан угрюмо молчал, стоя позади Вели и сложив руки на груди.

— Что — пожалуйста?

— Возьми нас с собой, — с готовностью отозвался парень.

— Нет.

— Но почему?!

— Там, куда я иду, вам двоим не место.

Но за постой он, тем не менее, заплатил, получив ключ от комнаты на троих.

Помещение было затхлым, постели — недостиранными и какими-то влажными на ощупь. Ждан, поморщившись, сунулся было открывать окно, но бушующий на улице ливень с такой силой и злостью плеснул ему в лицо колючей дождевой водой, что парень, ругаясь, тут же захлопнул створки обратно со стуком.

— Огниво с трутом у кого-нибудь есть? — поинтересовался Дар, стоя в дверях без особого интереса наблюдая за действиями юноши. — Мои сейчас ни на что не годятся.

Велимира с готовностью протянула спрошенное, не сказав ни слова. Войник чиркнул камнями, и выпавшая искра зажгла большой фитиль наполовину оплывшей свечки. Оранжевый огонек немного потрепыхался, выравниваясь, и через несколько пылинок уверенно пополз вверх яркой струей из тепла и света.

Дарен нашел в углу швабру и, похлопав ею по ладони, вставил в ручку, облокотив концы на стены и стул, поставленный рядом.

— И что ты делаешь? — насмешливо спросил Ждан, намотав на мокрый оголенный торс простыню.

— Подпираю шваброй дверь, — без тени замешательства ответил войник.

— И зачем?

— Затем, чтобы ночью те, кто шел за мной все это время, не выпотрошили тебе кишки.

Ждан поиграл бровями, в надежде, что тот все-таки шутит, но даров тон был далек от шутливого, и тогда парень с сомнением спросил:

— А это поможет?

Дар фыркнул.

— Нет, конечно.

— Тогда какого лысого дьябола?

Войник пожал плечами:

— С полволны будет раздаваться характерный звук, и мы еще успеем от них удрать.

Парень хотел было спросить, зачем, собственно, удирать, но вовремя прикусил язык.

— А почему они за тобой охотятся?

Дар промолчал и, сев на постель, стал снимать промокшие насквозь сапоги. За него чуть погодя тихо ответила Велимира:

— У него есть то, что нужно их хозяину.

— И что же это?

Но на этот раз ему никто не ответил. Ждан махнул на них рукой и забрался под покрывало, не снимая штанов.

Когда Велимира сообразила, что Дар не собирается следовать примеру парня и ложиться спать в штанах, да и вообще в одежде, на войнике оставалось одно лишь исподнее.

— Ой! — сказала повернувшаяся девушка и покраснела, хотя разглядеть это смогли бы разве что блики на стенах, вызванные причудливой игрой светотени. — Ты будешь спать нагишом?!

— А ты можешь предложить альтернативу? — огрызнулся Дарен, которого самого перспектива спать на кишащем всякой дрянью матраце не сильно радовала.

— Альт… чего? — жалобно переспросила Велимира.

— Другое решение, аль-тер-на-ти-ву! — нетерпеливо пояснил войник и добавил с досадой: — моя запасная одежда такая же мокрая, как и эта. Отжать — и на два ведра хватит. Из тряпок белобрысого мне ничего не подойдет.

— У меня есть рубашка… — пробормотала Веля, не поворачиваясь.

— И куда я ее, по-твоему, должен нацепить? На нос? — Дар, преодолев таки омерзение, шмыгнул под покрывало с головой и уже оттуда буркнул: — будешь ложиться — задуй свечу.

— И вам всем спокойной ночи, — проворчала девушка, злясь больше на себя, чем на мужчин.

Велимира легла на кровать, но, проворочавшись с оборот, все равно так и не смогла заснуть. Во-первых, ее жутко смущало то, что приходилось спать с двумя практически незнакомыми мужчинами в одной комнате, пусть даже она была полностью уверенна в том, что приставать к ней не станут. Во-вторых, она постоянно чувствовала чужое недоброе присутствие, будто взгляд в затылок, и от этого спать хотелось еще меньше. А в-третьих, она просто переволновалась из-за того, что все стало сбываться быстрее, чем она думала. И сама девушка к этим переменам была не готова: она надеялась, что они подождут еще хотя бы годик-другой…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});