Следы на пляже - Луанн Райс

– Итак, – начала она, – расскажи мне, как тебе показался замок.

Джек провел утро, внимательно изучая каждый дюйм строения – измеряя, определяя, исследуя.

– Он в изрядно плохом состоянии, – ответил он. – И я рад, что твоя тетушка вовремя сказала тебе об этом. Пара плохих зим, и, я думаю, потолки и полы уже нельзя было бы отремонтировать. Как бы это…

– Их можно укрепить?

– Для этого требуется серьезная работа. Это будет недешево, Стиви. Когда я первый раз пришел туда, твоя тетушка работала, а потом появились Генри и Дорин, так что у меня не было подходящего момента, чтобы подробно расспросить ее о планах. Есть у нее деньги на это?

– Дядя Вэн любил пожить так широко, что, мне кажется, он оставил ей больше счетов, чем капитала, – сказала Стиви. – Однако она очень известный художник и мастер своего дела.

– Можно было бы провести несколько хороших аукционов, чтобы заработать достаточную сумму на доверительную собственность и начать восстанавливать замок, – сказал Джек. – Я сделаю, что могу, у меня есть кое-какие идеи, но фонду, который она создает, понадобятся архитектор и строители, а также специалисты по каменной кладке, чтобы сделать самое основное.

– Папа, ты же специалист по каменной кладке. Мосты же делаются из камня, – воскликнула Нелл, сделав прыжок назад, к ним.

– Я понимаю, Нелл, но…

– Он хочет заняться этим, – объявила Нелл. – Он, правда, хочет. Он не поехал бы в отпуск за границу, если бы не хотел. А видели бы вы каменные мосты, которые он построил в Мэне! И один в Южной Каролине, на острове, где живут дикие пони!

– Он и так сделал для нас очень много, – сказала Стиви. – Я знаю, тетя Аида очень благодарна.

Джек улыбнулся, радуясь, что оказался полезен. Он понимал, чего добивается Нелл: она хочет, чтобы он остался здесь работать над проектом замка. Его это тоже привлекало. Его вдохновляла серьезная задача, идея реставрации такого невероятного места. Но он не поддержал разговора на эту тему; Нелл и так уже серьезно сопротивлялась их отъезду. После того как той ночью он заговорил с ней о Шотландии, она не желала и слышать об этом, потому что ей не хотелось уезжать из Хаббард-Пойнта. Сегодня Джек был рад общему согласию.

Они шли к востоку по тенистой, петляющей дороге, которая вела к почти скрытому участку пляжа возле железнодорожной колеи. Джек смутно помнил, что бывал здесь подростком – это было далеко от основного пляжа, хорошее место, чтобы разжечь костер и выпить пива, слушая, как рядом гудят поезда.

Стиви удачно рассчитала время прилива: весь путь был свободен. Береговые отмели блестели в предвечернем свете, словно отлакированное красное дерево. Стиви первой вышла на них, Нелл побежала, чтобы догнать ее, а за ними последовал Джек. Их подошвы шлепали по мокрому песку. Джек был почти доволен, что шел позади. Он не мог оторвать взгляда от Стиви. Ее волосы были подстрижены прямо, открывая всю шею до затылка. На ней были обрезанные джинсы и разрисованная пятнами черная футболка, на которой было написано «Говорящие головы». Рукава тоже были коротко обрезаны, почти открывая плечи, которые казались одновременно сильными и изящными.

Отмель привела к мелководью. Они пробирались по нему, идти приходилось намного медленнее. Теперь Стиви села на камеру, как на плот. Она привязала ее веревкой, велев Нелл тянуть за нее.

Это утро Джек провел с тетушкой Аидой. Она рассказывала ему о детстве Стиви, о том, как она потеряла мать, когда была еще маленькой.

– Они были привязаны друг к другу?

– Да, очень. Стиви была почти убита этим событием. Она… буквально рвала на себе волосы. Джонни, мой брат, находил большие клочья волос на ее подушке, в ее руках. В ту ночь она утратила цветное зрение. Это называется «аномальной травматической реакцией»… Она всегда, с самого раннего детства, была художником, а в это время ее душа как будто приняла решение, что все кончено, и лишила себя красок жизни.

– И сколько времени это продолжалось?

– Шесть месяцев. Джонни водил ее к невропатологам, которые были в полном недоумении. Они никогда с подобным не сталкивались. Все понимали, что нужно лечение, даже рекомендовали госпитализацию. Джонни нашел превосходного врача, она, конечно, принимала ее на дому. Сьюзен была поразительным специалистом… она помогла Стиви восстановиться. Какая-то микстура, а в основном – беседы, психологическая терапия.

Джек помнил, что говорила ему Стиви о своих встречах со Сьюзен; ее рассказы помогли ему опять обратиться к доктору Гэлфорду.

– Руководствуясь советами Сьюзен, Джонни приобрел несколько картин и всячески поощрял рисование Стиви масляными красками, пальцами. Она это делала еще не способная различать цвета. Все ее картинки были о птицах. Она говорила ему, – тут голос тети Аиды дрогнул – что хочет, чтобы у нее выросли крылья, и тогда она могла бы улететь на небеса и там увидеть мать.

Вот и теперь, видя Стиви и Нелл, которые шли вместе, Джек вдруг испытал миг отчаяния от понимания того, что все в любую минуту может измениться. Но, глядя, как они, играя, бродят по мелководью, он, в то же время, испытывал и счастье от мысли, что его дочка нашла кого-то, кого полюбила, и уверенность в том, что уж кто-кто, а Стиви точно знает все, что чувствует Нелл. После смерти Эммы Джек твердо решил сделать для счастья Нелл все, что в его силах. Он хотел, чтобы она любила свою мать так, как Стиви любила свою. Но защищать ее память приходилось такой высокой ценой. Он подумал о сестре и остановился.

– Почему ваша рубашка говорит «Говорящие головы»? – спросила Нелл, ее голос разнесся над водой.

– Это музыкальная группа, которая была в моей школе.

– Вы их знали?

– Нет, я была в стороне от них. Но их музыка мне нравилась.

– А в какой школе вы учились?

– В Род-Айлендской школе дизайна.

– Разве живописцы и музыканты учатся в одной и той же школе?

Стиви засмеялась.

– Искусство – это не простая вещь, – сказала она. – Оно большое, больше всего, что угодно. Это то, как ты выражаешь себя, что у тебя внутри.

– Кому интересно знать, что у меня внутри? – спросила Нелл, нервно хихикнув.

– Всему миру, – ответила Стиви.

– Я не понимаю, – сказала Нелл.

– Думаю, что однажды поймешь, – произнесла Стиви, нежно прикасаясь к голове Нелл, и эта картина перевернула сердце Джека. – Я совершенно уверена, что в каждом из нас живет художник.

Нелл снова засмеялась. Песчаное дно внезапно стало илистым, и они остановились. Стиви вставила ведро в камеру и раздала Джеку и Нелл грабли. Они были длинные, с изогнутыми железными зубьями и старыми деревянными ручками, потрескавшимися от постоянного соприкосновения с соленой водой и высыхания на воздухе.