Чёрная лиса - Романчик А.В.

в меньшинстве.

— Сынок... голосование состоялось до проверки монолитом, — виновато выдавил Баен, оглядываясь на хмурую красавицу Лоней.

— Так отправьте, я не против, рядом с Бациллой мне будет намного безопаснее, чем с вечно занятыми братом и матушкой.

— Бациллой? — нахмурился Йоне.

— Это он так по-дружески девятнадцатого главу клана жизни называет, — подсказала Виена.

— А, ну раз он позволяет... гм... На самом деле, Вайен, после твоей проверки мы пересмотрели назначение... строения, в которое вас всех поместят.

— Переименовали в исследовательский комплекс, — вильнула хвостами Виена.

— И благодаря... гм... Бацилле мы лучше начали понимать ваше мышление и что, по сути, некоторые вещи вам надо разжевывать как детям. И чтобы вы... гм... не нарушали законы, за вами просто надо тщательно следить, так как вас...

— Сильно заносит, как некоторых моих студентов, — закончила за первого главу четырнадцатая глава Нейра.

— Я могу попросить об одолжении? — сжал руку матушки Вайен.

— О каком? — поддалась вперед Виена.

— Сообщите всем, что Эдиохана мертва, а саму её перевезите в мою новую лабораторию. И...

Он вскользь взглянул в сторону молчаливых веронов.

— Мой проект тоже туда перевезите. Ири знает, что за проект.

— Как ты можешь думать сейчас о работе?! — возмутилась Лоней. — Тебе надо лечиться!

— Вы говорили, что лучше начали нас понимать. Тогда должны понимать, что моя — работа и есть моя жизнь.

— Мы сделаем то, о чем ты просишь, — сложил тонкие пальцы перед собой Йоне. — Я попрошу... гм... Бациллу, чтобы он присмотрел за тобой.

Вайен не ответил и закашлялся, заставив подскочить к нему сразу нескольких веронов. Сознание снова ускользало от него, и он не противился целительной силе сна.

***

Когда после пробуждения Вайен увидел облепленную трубками Эдиохану, на него накатила меланхолия. Вероны поддерживали в ней жизнь, однако вернуть в сознание они её не смогли.

Она и дышать не могла без искусственного поддержания. Вся сила яда и проклятий досталась ей, а ему прилетело в меньшей степени, хотя и отправило в инвалидное кресло.

— Ты точно хочешь, чтобы её перевезли в твою лабораторию? — спросил Ири, подходя к Вайену сзади.

— Ири... кто это сделал? — вместо ответа спросил Вайен. — Вы же все знаете, кто.

— Вайен, не лезь туда. У твоего брата есть теневой противник, и это уровень высшего порядка, не твой. От того, что ты узнаешь, ты лишь поставишь свою жизнь под угрозу.

— Она разве лезла?! — указал Вайен на Эдиохану. — За что ей прилетело?!

— За наследницу Йенри, — коротко ответил Ири.

Гнев куда-то сразу улетучился, Вайен даже не сразу переварил то, что сказал древний.

— Она...

— Не здесь.

Один из веронских медиков подкатил поближе к Вайену сферу, в центре которой едва просматривалась маленькая точка.

— Познакомься, это твоя дочь, — провел рукой по сфере Ири. — Она же наследница Йенри. Первая и единственная.

— Я сам еще этого не знал... — как завороженный уставился на точку Вайен.

— Зато враг сразу вычислил и предпринял попытку устранить её. С высшим порядком очень тяжело сражаться, Вайен. Даже сейчас я не уверен, что мы сможем её вытащить с теми повреждениями, которые она получила. Её так исказили, что я сомневаюсь, сможет ли ей помочь даже слеза ангела.

— Я могу забрать её?

— Можешь, — вздохнул верон, с сожалением затемняя стекло сферы.

— И не скажешь, что помочь ей невозможно?

— Ты у нас здесь гений, тебе и развеивать мои сомнения, — отвернулся Ири. — Всем необходимым мы тебя снабдим.

Вайен уставился в тёмное стекло сферы. После того, что с ним случилось, у него крутилось много мыслей в голове. Сколько наследников Йенри уже отправилось на ту сторону, так и не родившись? Неужели против них ясновидящий? Вайен сам еще не знал, что вскоре должен стать отцом. Знала ли об этом Эдиохана, когда получила яд в посылке от родителей?

— Вайен, не лезь, — в очередной раз попросил Ири. — Твой брат сам разберется.

Ученый хотел в это верить, но впервые усомнился, что его брат всесильный и справится со всеми проблемами.

— И снова Йенри обвинили в том, что с его женой случилось? — спросил Вайен.

— Да, — облокотился на стену Ири.

— Ненавижу... Вы же все видите, что происходит! Ты стоял и слушал, как эта желтая гадина обвиняет твоего друга! Почему ты не возразил?! Ты же знаешь, что он невиновен!

— Когда нас кто слушал, Вайен? — беззлобно отвечал древний. — Мы же моралисты и ханжи. И что мы там понимаем в этой жизни? Наивные скучные дурачки.

— Ты даже не пытался...

— Ложь всегда слаще истины, Вайен. Вот говоришь пациенту: не жри грибы, иначе сдохнешь, а он всё равно жрет, потому что мы ханжи и не понимаем, что грибы смысл всей его жизни. И все вокруг говорят ему, что он прав, а мы — нет. Через пару недель привозят его труп. Так и у вас, только в более глобальном смысле. Вот ты понимаешь, видишь, а остальные не хотят видеть. И я много раз говорил о невиновности Йенри, но... мне не верят. Считают, что я предвзят.

— У Йенри светлая сущность и это можно доказать!

— Неоднократно сама Воскрешенная упоминала с гордостью, что Йенри удалось развернуть. Хоть кто-нибудь ей поверил?

Уши Вайена опустились вниз:

— Почему?

— Йенри для ваших твердолобых тиран, несладкий он, невкусный, жесткий как подошва. Как мы докажем, что он светлый на самом деле? Не похож он на светлого, каким ваше общество привыкло себе представлять свет. Этого же нельзя пощупать или потрогать. Это высший уровень виденья, который доступен не всем. А ваше общество обязательно должно пощупать и потрогать, и то не все поверят.

— Как же монолит?

— Это традиция, а традицию у вас не нарушают, традиция — это святое. Хотя клан чистоты крови и многие другие давно отказались участвовать в ритуале.

— Но в монолит верят... — возразил Вайен.

— Да, потому что авторитет монолита поддерживает множество глав кланов, хотя тот же клан возрождения частенько ставит под сомнения необходимость отбора кандидата с помощью камня, а не народного голосования. Особенно после твоего назначения поднялось очень много споров. Еще пару сотен лет и пара кланов точно откажется от проверки