Квартирник у Маргулиса. Истории из мира музыки, которые нас изменили - Евгений Шулимович Маргулис

все, кроме как петь. Для петь нам понадобился чернокожий товарищ. И тогда появился наш друг, на тот момент вокалист – Серафим Кетокович Макангила, английский принц, который был из Конго. Он пришел на репетицию, послушал и сказал, что все это здорово, но вот есть такая музыка сукус. Дал послушать кассетку. Мы послушали кассетку, оказалось, что сукус интереснее. Пошел сукус, потом афробит, зук, потом меренге, сальса, гвагванко и так далее.

– Обратили внимание, как он ругается матом, да?

С. Е.: Чтобы никто не понял. Это могут увидеть дети в Колумбии.

– И потом вас выбросило уже в написание подобного, да?

С. Е.: Да, ну и мы сочиняли тогда свои песни и стилизовали их там, скажем, под рокабилли, под блюз, под непонятно что, условно говоря. Но, так сказать, с изучением традиций, если можно так шикарно выразиться, мы пришли к выводу, что неплохо бы научиться играть по-честному. И вот мы более или менее, я могу так сказать, не стесняясь, научились по-честному играть это все – то, что я сейчас вам перечислял и чему свидетели носители этой культуры, и люди, с которыми мы выступали. А мы выступали и с The Skatalites и с Лет Барретта, который играет кумбию. Я не знаю, с кем мы только не выступали.

– Во всяком случае, приятно, что людоеды, для которых вы играли… Я был на одном подобном фестивале в Мозамбике и видел – людоеды не съели, значит, уважают.

С. Е.: Либо не пошло.

– Тогда песня! Все, что угодно.

(Песня «Кваса-Кваса».)

– У меня создалось такое впечатление, что вы абсолютно такая фестивальная команда, которую с удовольствием должны приглашать. Фестивальная команда, которая должна много путешествовать по всяким этническим фестивалям…

С. Е.: На самом деле, мы участвовали во многих и даже можно сказать крупнейших…

– В Европе очень много.

С. Е.: Да, европейских фестивалях там и…

– В Финляндии.

С. Е.: Не только в Финляндии. Например, крупнейший фестиваль в Будапеште – как его там, Сигет, и так далее, и тому подобное. А в Лоулендс в Голландии действительно перед нами The Corners выступали. Там ничего страшного, тот же самый свет.

– Нет, Голландия – это другое дело.

С. Е.: Ну хорошо. Дело в том, что о вкусах не спорят: величайшему человеку – одни, другому – другие. Мы играли с The Skatalites, с Ману Чао, которой, кстати, крутит наши пластинки на своих диджей-сет. Выступали с Orchestra Baobab, с людьми, которые нам интересны.

– Orchestra Baobab… Я был у них на концерте почему-то в Монреале, очень прикольная. Ну ладно, это ваша компания, конечно. А скажи, Putumayo Music вас звали?

С. Е.: Мы единственный коллектив, который выпускался на Putumayo.

– Есть еще Инка Желанная.

С. Е.: Ну хорошо, нас тоже выпускали на Putumayo.

– Ребят, это дорогого стоит, кстати. Потому что, как я понимаю, черт его знает, не могу назвать вас какими-то страшно этническими. Ну клевые просто. Музыка существует только двух видов: хорошая и плохая. У них хорошая. Играйте!

(Песня «Красиво слева».)

С. Е.: Теперь хотелось бы исполнить такое трогательное лирическое произведение. С вашего позволения, так называемый, редкий в нашем репертуаре, медляк.

– Ты еще скажи, белый танец, знаешь.

С. Е.: Я за белые танцы, исключительно.

– Ну тогда расскажу историю про The Skatalites, пока ты там настраиваешься. Из этой группы просто так не уходят, эту группу покидают, только когда человек умирает, потому что самому младшему на тот момент было 87 лет. Их притащил в Москву мой товарищ много лет тому назад.

С. Е.: Ваш покорный слуга был приглашен, и на Болотной площади в присутствии тысяч пяти-семи человек я играл в группе The Skatalites на гитаре.

– Скажи, они это заметили?

С. Е.: Они не просто заметили, а даже посвятили этому песню – From Russia with love. Хотел бы сказать, что это посвящено мне. На самом деле – Болотной площади.

– Нет, а я видел, что то ли тромбонист у них, то ли саксофонист дошел до такой степени удовольствия, что на том концерте, который я видел, залез на табуретку. Можешь себе представить, дед, которому там 300 лет…

С. Е.: Это ты потом в «Китайский летчик» пошел еще.

– Да! Память вернулась! Ура!

С. Е.: Между прочим, на гитаре там играл кто?

– Брат, ну не знал…

С. Е.: Ты знал, но забыл.

– Нет, я просто не обратил внимания, что ты белый. Мне показалось, что тебя нет.

(Песни «Кокейро», «Навсегда».)

– Много лет тому назад я смотрел один совершенно дурацкий фильм и там были два брата-близнеца. Ну, допустим, по фамилии Майлз. Одного звали Джордж Майлз и второго Джордж Майлз. И на вопрос, почему этот Джордж и тот Джордж, они говорят: «Меня назвали в честь дедушки». – «А меня в честь отца». Я прочитал, что группа создана братьями. Значит, брат и брат с разными именами, разными фамилиями – или это все брехня?

С. Е.: Нет, это чистой воды не брехня. Мы действительно двоюродные братья.

– Все тогда меняется.

С. Е.: Но бабушка у нас была общая, прабабушка.

– Слава богу.

(Песня «Бабушка».)

Между прочим, никто и не заметил, друзья. Брат мой – Кирюха – исполнил эту песню без одной струны, как истинный Паганини бас-гитары. Ваши аплодисменты, пожалуйста.

– Ну, нормальная зажигательная история.

С. Е.: Могу тебе подогнать знаешь что? У меня наверху лежит битловский хофтер.

С. Е.: Еще раз искупайте артиста в овациях. Так до него сделал только один раз Паганини, но у него были тонкие струны – там легко играть.

Вот интересная история. Не так давно мы праздновали возможный, как сказать… Мы могли бы отпраздновать, но в общем, по крайней мере, отмечали юбилей нашего земляка, которого, к сожалению, нет – Майка Науменко. Прекрасный был поэт. И у него был друг – Борис Гребенщиков, который, слава богу, и наш друг тоже и жив-здоров, все такое. И вот мне приснилось, что они вдвоем собрались написать песню, но не написали. А я проснулся, и мы с ребятами ее написали. Итак, дорогие друзья, мы хотели сыграть еще ту самую песню.

(Поют «Песню Майка и Боба».)

– Пока не началось, хотел задать один последний вопрос. А вы же, по-моему, клипы не снимаете, не любите?

С. Е.: Ну у нас с клипами такое взаимоотношение…

– Они вас не любят, и вы их тоже?

С. Е.: В Колумбии мы сняли клип.

– В Колумбии не считается.

С. Е.: За 90 баксов там… Там вот Кирилл с детьми снимал. Они слепили снеговика…

– А из чего?

С. Е.: За несколько миллионов долларов, которые там получили. Из чего не знаю, не помню, не могу сказать.

– Прикольно. Прикольно звучит «снеговик в Колумбии».

С. Е.: Да, клевый. Никто на таможне не обратил на него внимания. Говорят: «Снеговик – вы здоровы? Вы откуда, ребят?» – «Мы из Колумбии приехали». Они говорят: «Ну проходите».

– Вот так культурно все начиналось.

С. Е.: Один был вопрос, да.

– Ну тогда последний…

С. Е.: Давай, у нас есть один последний вопрос: «Что такое Валар Моргулис в «Играх престолов»?»

– Я не знаю.

С. Е.: Честно?

– Я не смотрел.

(Песня «Встреча».)

Группа «Ногу свело»

«Кто меня реально поразил на «Квартирнике» и срубил своей бешеной энергетикой – это Макс Покровский вместе со своим копытцем,