Зона отчуждения - Андрей Ливадный

Вадим нашел в себе силы лишь для короткого кивка. За холмами снова раскатисто загрохотало, словно над левобережьем пролива бушевала гроза.

* * *

Голос Сайкова зазвучал в коммуникаторе шлема меньше чем через минуту.

— Так, Вадим, я на месте, начинаем работать.

— Я готов. — Голос Нечаева казался мертвым и бесцветным. Вадим был слишком изможден, чтобы выказывать эмоции. Он лишь задумался на миг, сможет ли жить дальше, оставаться человеком после всего произошедшего с ним, или просто выполнит долг и потом, если все же повезет выжить, ляжет лицом в мокрую от росы траву и затихнет навсегда, потому что внутри уже не осталось ничего человеческого — он убивал, и его убивали, мир потерял свою непорочность, словно наступил нежданный судный день…

Впрочем, эти обрывочные мысли служили лишь невнятным фоном, они скользили по периферии сознания, а главным было совсем другое.

Во что бы то ни стало поднять многотонную машину с земли.

— Внимание, я включил канал взаимного обмена данными. Сейчас твой «Фалангер» автоматически повторит действия моей машины.

— Понял. Я не вмешиваюсь.

Что-то гулко завибрировало в недрах серв-машины, близкая земля на обзорных экранах внезапно покачнулась, и Вадим испытал знакомое ощущение: внутренности на миг зависли, породив в животе спазматический холодок, — это он вместе с кабиной резко взмывал вверх на пятнадцатиметровую высоту.

«Фалангер» пошатнулся, переступил с одного ступохода на другой, глубоко врываясь четырехпалыми механическими конечностями в зыбкий, предательски оползающий грунт, и наконец застыл в вертикальном положении.

— Отлично! Мы встали! — Голос Сайкова, зазвучавший в коммуникаторе, выдавал смесь нечеловеческого напряжения и какого-то непонятного Вадиму восторга. — Теперь сброс ракетного боекомплекта. Найди красную кнопку под защитным кожухом, видишь ее?

— Да, — сквозь зубы выдавил Нечаев, у которого от постоянных воздействий аппарата поддержания жизни к горлу подступала тошнота, хотя желудок с самого утра был пустым.

— Открывай кожух и… — начал было инструктировать Сайков.

Но Вадим, переборов дурноту, зло оборвал его:

— У меня руки пристегнуты к рычагам, забыл?

— Ничего, чуть наклонишь торс, это не страшно, — успокоил его Сайков, не обратив внимания на грубость. — Я слежу за показателями твоей машины, система самостабилизации работает как положено.

Вадим, вместо того чтобы пререкаться, молча подал вперед правый рычаг; огромный шагающий робот чуть накренился вперед и вправо, глухо взвыли системы, ответственные за стабилизацию машины, но указательный палец правой руки действительно дотянулся до прозрачной крышки, подцепил ее, откидывая вверх, и нужная кнопка с надписью: «Ракетные комплексы, аварийный отстрел» оказалась прямо под пальцем.

Глухой хлопок, и два дымящихся горба слетели с корпуса серв-машины, упав позади на пологий скат воронки.

— Что дальше? — спросил Вадим, справедливо опасаясь, что сброшенные установки все равно опасны — они могли взорваться и лежа на земле.

— Уходим отсюда. Поднимаемся на гребень холма.

— Как?

— Твои ноги соединены со ступоходами машины, руки — это две независимые подвески боковых орудий, голова — система наведения и обзора местности, все вместе — так называемый «комплекс нейросенсорного контакта». Некоторые его элементы скопированы с древних моделей костюмов виртуальной реальности. Ты напрягаешь мышцы, словно делаешь шаг, и машина повторяет твои действия. Задерживаешь взгляд на предмете, — бортовой компьютер автоматически воспринимает его как цель, тебе остается лишь спустить гашетку на рычаге наводки. Только не думай о том, сколько весит «Фалангер», — самостабилизация — не твоя забота. Понял?

— Да.

— Тогда поехали!

* * *

Первый шаг дался Нечаеву гораздо труднее, чем могло нарисовать воображение. Тяжеловесный «Фалангер» едва не опрокинулся на спину, потому что Вадим, ощутив, как машина, повинуясь простому напряжению его мышц, начала тактовый шаг, вдруг запаниковал, словно неопытный водитель, перед которым на большой скорости вдруг возникает неожиданное препятствие, и в результате боевой робот, вместо шага вперед, неуклюже попятился, едва не раздавив правым ступоходом сброшенные минуту назад ракетные комплексы.

— Осторожнее… Попробуй еще раз.

Лоб Вадима покрылся крупными бисеринами пота.

Шаг вперед по крутой, предательской осыпи… Машину шатало, словно возвращающегося домой пьяного портового грузчика… но, сделав-таки первый шаг, Нечаев немного успокоился, взял себя в руки, хотя ощущение было таким, будто он только что пробежал километров десять…

Дальше пошло чуть легче. Вадим понял, что хладнокровие пилота — главный залог успешного управления шестидесятитонной машиной, но «Фалангер» все равно пошатывался, его автоматические системы работали на пределе возможностей, сглаживая ошибки пилота, однако, несмотря на мелкие неувязки, он двигался!., шаг за шагом взбираясь на вершину холма.

Через минуту под ступоходами машины уже трещал сминаемый кустарник, который чудом пощадил огонь, и вдруг…

…Вадим увидел истоптанный исполинскими следами песчаный пляж, мост через пролив, разбитые укрепления на том берегу и ровную шеренгу вражеских серв-машин, которые методично расстреливали немногочисленные огневые точки, что еще пытались огрызаться огнем на правом берегу пролива.

Эта картина начисто вымела из рассудка все страхи, сомнения в собственной компетентности, робость перед непривычной системой управления.

Мост не был взорван, и тяжелые машины противника вот-вот войдут на него, чтобы переправиться на другой берег, где перед ними открывался никем и ничем не защищенный оперативный простор — семьсот километров отличных дорог, ведущих к столице Кьюига и расположенному в пригороде космопорту.

Секунда оцепенелого промедления невольно дала Вадиму максимум доступной информации по происходящим событиям, — взгляд охватил окрестности, скользнув по всей береговой линии, и как раз в этот миг с того берега одиноко ударило замаскированное в лесу орудие.

Снаряд, не долетев до ровной шеренги вражеских машин, взметнул столб смешанной с песком воды, разорвавшись на мелководье.

Крайний «Фалангер» чуть повернул свой уплощенный торс, и в сторону обнаружившей себя огневой точки ударила его автоматическая пушка правого борта Корпус серв-машины осветился стробоскопическими вспышками, и пять снарядов зримой трассой прочертили воздух, прорубив широкую, но короткую просеку в сплошной стене притихшего леса Вадим отчетливо видел, как вверх взметнулись похожие на спички древесные стволы и в месте попадания тут же занялся пожар.

Он перевел похолодевший взгляд на целехонький мост и только теперь заметил, что правый берег пролива сплошь покрыт воронками, — он был перепахан ракетными залпами на глубину не менее километра, и в этой зоне, подвергшейся тотальной огневой подготовке, не уцелели ни орудия, ни защитники, ни укрепления…

Несмотря на гибель офицеров, чей разговор он слышал перед встречей с Хьюго, пилоты серв-машин осуществили именно тот варварский план, обсуждавшийся их командирами. Но они не могли получить приказов от мертвых, а значит — мыслили в унисон с полковником Шерманом Смешав с землей все укрепления, они выжидали на берегу, методично расстреливая с безопасной для себя дистанции последних защитников правого берега, — тех, кто обнаруживал себя огнем, не в силах выдержать психологического прессинга этого противостояния.

Нечаев перевел взгляд на мост, увидел несколько мелких воронок в стеклобетонном покрытии дорожного полотна и разбросанные вокруг блестящие на солнце детали андроидов, разорванных на куски прямыми попаданиями снарядов. Очевидно, все средства дистанционного подрыва были уничтожены в момент внезапного ракетного налета, и последние уцелевшие человекоподобные машины пытались добраться до заложенной под опоры взрывчатки, чтобы привести ее в действие, но выстроившиеся на отлогом пляже шестидесятитонные «Фалангеры» пресекали любое движение в районе моста, и такая попытка была заранее обречена на провал.

И опять у Вадима возникло чувство подавляющего превосходства противника. Пилоты пятнадцати рассредоточившихся по пляжу тяжелых серв-машин не торопили события. Они не хотели более рисковать, теряя драгоценную технику, а действовали спокойно и методично. Стоило на том берегу появиться малейшему признаку движения, как тут же следовал залп, и, судя по количеству очагов пожара, в лесу, который подступал почти к самому берегу пролива, уже не осталось защитников…

Губы Вадима сжались.

Агрессоры вели себя не как солдаты, а как убийцы, циничные, осознающие собственное превосходство, превращающие захват стратегически важного объекта в затянувшееся шоу, демонстрируя друг перед другом меткость стрельбы.