Битва за Ленинград. Неизвестная оборона - Вячеслав Мосунов

8-я армия, будучи не в силах противостоять противнику, вынуждена была отходить. 191-я и 118-я стрелковые дивизии отходили на совхоз «Красная Балтика», дер. Узигонт. Всего за этот день в армии было зарегистрировано около 1100 раненых. Армия готовилась к контрудару для восстановления положения. В журнале боевых действий фронта в качестве итога дня появится следующая запись: «Противник, развивая прорыв, овладел Узигонт, Низино, Костино, Санино, заводы, развивая наступление на Петергоф». Между В.И. Щербаковым и М.С. Хозиным состоялся разговор, в ходе которого В.И. Щербаков доложил обстановку. Далее речь пошла о переходе в наступление. В ходе обсуждения М.С. Хозин на замечания своего подчиненного сказал следующее:

«Знаете, тов. Щербаков, я Вас немного знаю, но, если бы я был около Вас, я бы с Вами поступил по-другому. Что у Вас связи нет, что ли, с дивизиями? Расстояние от штаба армии 40 км, если даже и в среднем 10 км в час передвигаться с приказом, на это потребовалось бы всего 4 часа. Но возьмем даже пять. Я с Вами разговаривал около 13 часов, даже прибавим еще два часа на то, чтобы после моего разговора Вашему штабу отдать все необходимые распоряжения, то получается в сумме 7–8 часов. То есть к 20 часам в дивизиях должен был прибыть приказ. А если послать конными по прямой, то расстояние всего 22 км. Надо бы было 3–4 часа, так что другое, по-моему, является причиной. Безрукость, безвольность в управлении армии».

Линкор «Октябрьская революция»

Далее последовало требование нанести сокрушительный удар, с пояснением, что для разгрома врага нужна только ненависть[131]. На замечание В.И. Щербакова, что у него сложное положение с людьми, последовала ремарка, что пора поставить заградотряды с пулеметами и расстреливать «всякую сволочь».

И это говорил начальник штаба фронта, который два дня назад не мог выяснить, что в действительности происходит в часе езды на автомобиле от штаба фронта.

8-я армия должна была восстановить прежнее положение, и началась подготовка к контрнаступлению. Для восстановления положения 191-я и 118-я стрелковые дивизии вместе с 1-й гвардейской дивизией народного ополчения с утра контратакуют противника с рубежа Узигонт, Бол. Порзоловское в направлении Пиудузи, Владимировка, одновременно 2-й дивизии НО, 11-й и 10-й стрелковым дивизиям и бригаде моряков поставлена задача наступать на Владимировку.

22 сентября

1-я пехотная дивизия вновь перешла в наступление в 9 часов утра. В отличие от предыдущего дня, дивизия смогла достаточно энергично продвинуться в западном направлении и захватить Стрельну. Одним полком 1-я пехотная дивизия вскоре вышла в район западнее Коркули. Всю вторую половину дня дивизия вела бой за Знаменку и к исходу 22 сентября овладела ею, выйдя на окраину Петергофа. На следующий день противник предполагал, что удастся овладеть Петергофом.

В донесениях штаба 8-й армии и в воспоминаниях участников отмечалось, что полки 10-й стрелковой дивизии отбивали атаки противника у станции Новый Петергоф и на окраине Петергофа. Ее 98-й стрелковой полк и остатки 1-й бригады морской пехоты вели бои на подступах к паркам.

Даже подавляющее огневое превосходство не обеспечивало противнику быстрый успех. Артиллерийский полк 1-й пехотной дивизии сделал за день почти 4,5 тыс. выстрелов только из 105-мм гаубиц.

Южнее продолжалось наступление 291-й пехотной дивизии. Основной ее удар пришелся по полкам 11-й стрелковой дивизии. В ходе наступления к 9 часам утра 504-й полк вышел к северной окраине Санино. К 11 ч. 30 мин. 504-й и 505-й полки перешли в наступление. К 12 ч. 30 мин. им удалось выйти к дороге Олино-Луизино, 504-й полк уничтожил доты южнее Луизино. К 14 часам 504-й полк вынужден был остановиться и начать окапываться, 505-й полк ворвался в Сашино и продвинулся до центра. Через час 504-й полк вновь перешел в наступление, ему удалось потеснить противостоящих ему бойцов-ополченцев. 505-й полк тем временем отбивал контрудар.

Продвижение 504-го полка тем временем встретило такое сильное сопротивление, что один его батальон вынужден был занять круговую оборону. Фланги полка должны были прикрыть батальоны 506-го пехотного полка. Только к вечеру немцам удалось овладеть Луизино, а также северной частью Сашино. Тем не менее положение дивизии было сложным. Фронт разорван, один батальон так и оставался фактически в кольце. Вечером дивизия отбила еще одну сильную контратаку.

На следующий день дивизия должна была продолжить наступление, действуя в тесном взаимодействии с 254-й пехотной дивизией. 254-я пехотная дивизия за этот день продвинулась до рубежа Велигонт – Бол. Узигонт в западном направлении, правым флангом через Малый Узигонт около 1 км в лес восточнее Порсоловского болота дивизия ведет наступление на Олики. Но очистить от частей 8-й армии район между Петровской и Порожками немцам в ходе этого дня не удалось. 254-я пехотная дивизия в ходе наступления встретила сильное сопротивление в районе Мал. Узигонт и смогла занять эту деревню. Дальше дивизия продвинуться не смогла.

Днем 22 сентября командир 38-го корпуса доложил в штаб армии о возможностях дальнейшего наступления своих войск. Он выразил сомнение в возможности выполнения задач, стоящих перед корпусом[132]. Командира корпуса беспокоили советские тяжелые танки, с которыми могли бороться только 88-мм зенитки. Корабельная артиллерия вела огонь по всей протяженности немецкого тыла, а немецкая тяжелая артиллерия страдала от недостатка снарядов. Командир 135-го артиллерийского командования заявил, что его батареи расстреляли сентябрьский запас снарядов. Корпус понес большие потери в пехоте. Далее корпус ждет борьба с противником в лесистой местности, что будет представлять серьезные трудности.

В конце концов в штабе 18-й армии было решено остановиться на рубеже Петергоф – сев. оконечность Порзоловского болота и далее на запад наступления не вести.

Штаб 8-й армии сообщил в штаб ЛФ, что части 10-й стрелковой дивизии, 2-й дивизии народного ополчения и 11-й стрелковой дивизии с батальонами моряков закрепились на рубеже Бол. Симонгонт, Кузнецы, Сашино, Луизино, Знаменка.

По итогам событий этого дня в штабе 8-й армии начали подготовку к контрудару, основную роль в нем должны была играть 191-я стрелковая дивизия, еще сохранившая большую часть личного состава и часть артиллерии. Предполагалось, собрав, что осталось от 1-й гвардейской дивизии народного ополчения и 118-й стрелковой дивизии, нанести немецкой группировке удар во фланг, с юга на северо-восток.

Тем временем сложное положение складывалось и на участке обороны армии у Гостилицкого шоссе. Так, на участке 48-й стрелковой дивизии противник прорвался к командному пункту, дивизию оттеснили на южную окраину Петровской. В течение дня противник овладел этим поселком, атаки на участке 1-й гвардейской дивизии народного ополчения были отбиты.

Подводя итоги этого дня, 22 сентября, в штаб 8-й армии пришла телеграмма-молния из штаба Ленфронта. В этой телеграмме 8-ю армию характеризовали как играющую предательскую роль в обороне Ленинграда. Там, в частности, указывалось, что 42-я и 55-я армия блестяще отражают все атаки немцев, тогда как 8-я армия, имея перед собой 3–4 тыс. немцев, разбегается при первом выстреле. Далее указывалось на бездействие Военного совета армии и то, что он настроен на эвакуацию, но не на упорный бой, поэтому он вполне заслуживает расстрела. От В.И. Щербакова потребовали лично вести армию в бой, а также последовала угроза, что за оставление Петергофа командиры всех степеней будут расстреляны[133].

Если проанализировать эту телеграмму, то будет видно, насколько несправедливое отношение сложилось в штабе фронта при Г.К. Жукове к 8-й армии. Одно упоминание других объединений Ленинградского фронта вызывает большие вопросы. Ведь упоминая, что они отражают атаки немцев, командующий говорил откровенную ложь. Такая же ложь звучит в том, что 8-я армия разбегается при первом же выстреле. Как видно из описания боевых действий, армия воевала в силу своих очень скромных возможностей, при этом противник, обладавший подавляющим огневым превосходством за счет артиллерии, быстро не смог сломить сопротивления армии. К сожалению, такая телеграмма весьма характерна для поведения третьего командующего фронтом и является типичной для стиля руководства самого Г.К. Жукова и его команды.

23 сентября

Наутро 23 сентября штаб 8-й армии почти не имел связи со своими частями. Положение на участке армии складывалось критическое. Уже в ходе дня В.И. Щербаков докладывал, что в полках 10-й стрелковой дивизии очень большие потери. В 98-м стрелковом полку осталось 60 человек, в 204-м стрелковом полку – 80 человек, в 62-м стрелковом полку – 120 человек. Дивизия получила пополнение в количестве 250 человек.

В 11-й стрелковой дивизии оставалось примерно столько же людей. В 163-м стрелковом полку – 230 человек, в 219-м стрелковом полку – 85 человек, их дополнительно пополняли, видимо, из состава или 277-го, или 264-го батальона. В 320-м стрелковом полку оставалось 200 человек.