Слимп - Бабкин Михаил Александрович

— Вот видишь, — сказал Семён, подбрасывая медальон на ладони, — убедился, что гуртом сподручнее?

— А я что, возражаю? — хмыкнул Мар. — Раз решили, значит, решили. Я не против, чего уж там. Тем более поисковому заклинанию первоклассную дурочку втулили... Хм, неплохо. — И, посчитав разговор оконченным, медальон умолк.

Глава 14

Сеанс Локального Использования Малоизученных Процессов

Похоже, работа аэропорта возобновилась: в зал ожидания, как его окрестил Семён, внезапно повалил народ. Люди по очереди подходили к цельнолитым дверям-окнам, быстро набирали на кнопках какие-то известные им коды и, дождавшись когда предыдущий пейзаж за дверным стеклом изменится на новый, попросту толкали подвижную дверь и уходили туда, в выбранное ими место. Двери, наверное, работали лишь в одну сторону — за всё это время Семён ни разу не заметил, чтобы хоть кто-нибудь вошёл через них в зал.

Пристроившись в хвост очереди, Семён поманил Хайка рукой.

— Будем как все, — шепнул он одними губами на ухо бородачу. — Куда вынесет, туда и вынесет. Пойдём наудачу.

— Лучше всего, если бы удача вынесла нас к гостинице и ресторану, — тоже шёпотом ответил Хайк. — Есть хочется. Да и вечереет уже.

— Нет, ну никак не могут они без приключений, — ехидно заметил Мар, у которого был отменный слух. — Ну-ну. Надоест блукать наугад, скажете.

Семён промолчал.

Очередь двигалась быстро, у выхода никто долго не задерживался: через минуту Семён оказался у самой двери. Недолго думая — а чего там думать! — Семён Владимирович набрал на кнопках первую пришедшую ему на ум комбинацию цифр, экспериментировать так экспериментировать. Комбинация была оригинальная до невозможности: цифры шли подряд от единицы до восьмёрки через проставленные наугад пробелы.

За стеклом образовался идиллический пейзаж: спокойное озеро, отблескивающее вечерними солнцами, кусты и деревья вкруг озера, каменистый пляжик, едва покрытый песком и начинающийся прямо от двери.

— Нам сюда, — Семён толкнул дверь.

Воздух за дверью был тёплый, крепко пах мокрой травой, незнакомыми цветами и свежей рыбой. Семён прошёл немного по пляжу, оглянулся: Хайк топал следом, глядя только на озеро и улыбаясь до ушей. Переходной двери, разумеется, позади уже не было.

— Рыбалка, — счастливым голосом сказал Хайк, подойдя к озеру и уставясь в водную гладь. — Раки! Вон, по дну ползают. Ведро бы...

— Здесь и переночуем, — решил Семён. — Что нам гостиница! На природе, с костром — вот ночлег настоящих путешественников. Мар, ты можешь организовать ведро? И пару удочек заодно. И ужин с пивом. Непременно с пивом! А пива побольше, раков варить будем. Да, сообрази-ка ещё нам укроп и соль, расстарайся, хорошо?

— Пиво светлое или тёмное? Холодное или вовсе ледяное? — заботливо поинтересовался медальон. — А, может, заодно музыку какую закажете? Для увеселения. Трио балалаечников, к примеру, или симфонический оркестр с арфой. Балет не желаете?

— При чём здесь балет? — оторопел Семён. — Пиво, укроп и ведро с удочками. Без балета. Зачем он нам! Вовсе ни к чему.

— А ты запаковал в меня то ведро и удочки, а? — Мар довольно хохотнул, шутка удалась. — И пиво. Нету у меня таких запасов! Конкретно удочек, вёдер и пива. Могу лишь предложить многовариантное пищевое заклинание, которое я взял из кардинальского медальона.

— Не потравимся? — озаботился Семён. — Кардинальское, как-никак.

— Можешь не сомневаться, — гордо ответил медальон. — Я все новые заклинания сразу же на вредность и опасность проверяю, ещё при получении. У меня никто никогда не травился!

— Тогда зачитай варианты, — Семён сел на тёплый песок, превратил брюки в шорты, заодно убрал обувь, сунул ноги в воду и зажмурился от удовольствия. — Весь список, пожалуйста.

Мар откашлялся и принялся зачитывать меню торопливым речитативом, словно арию-монолог из оперы исполнял. Семён слушал его в пол-уха, на ужин мог сгодиться любой из перечисленных вариантов, лишь бы съедобно было.

Хайк сбросил свою джинсовку и сандалии, остался в одних трусах-плавках и немедленно принялся ловить раков, используя вместо мешка свою куртку. Семён смотрел в темнеющее небо, где осталось только одно, маленькое солнце, да и оно уверенно катилось к горизонту, проныривая сквозь крупные ячейки магической небесной сетки. Вечерело.

— Вариант номер девятнадцать, — напевно сказал Мар и вдруг запнулся, словно наткнулся на нечто непроизносимое.

— Что там? — Семён зевнул.

— Пивной стол с севрюжьей ухой в походном котле, острыми рыбными закусками и разнообразными специями, — растерянно сообщил медальон. — Рекомендован для дружеских встреч в минуты отдыха на лоне природы. Так в сноске написано.

— Вот на девятнадцатом и остановимся, — решил Семён. — Закуски и специи давай в одном экземпляре, котёл пусть будет без ухи, обойдёмся, а вот всё пивное — в двух... нет, в четырёх экземплярах. Гулять так гулять!

...Ужин удался на славу. Кроме холодного пива в глиняных кувшинах и закусок, разложенных по одноразовым тарелочкам, в комплексный пивной стол также входила свежая зелень и соль в большой солонке: Семён повыдёргивал из зелени весь укроп и сунул его в котёл, туда же ссыпал соль; воду в котелке вскипятили без костра — спичек не было, так что пришлось воспользоваться одним из боевых заклинаний, огнемётным — и вскоре раки были готовы. Хайк не очень налегал на пиво, а вот Семён отвязался на полную катушку, хотя буквально недавно дал себе зарок не пить. Но пиво — не медовая, решил он для себя, тем более вон его сколько, не выливать же!

Выливать ничего не пришлось.

Когда ужин закончился, Семён еле вытребовал у Мара пару обычных лежанок с матрасами и одеялами: медальон всё порывался всучить двуспальную княжескую кровать с балдахином, невесть как затесавшуюся в его комплект походных заклинаний. Двуспальную кровать Семён отверг с негодованием, сказав, что это пижонство, спать на берегу в кровати, тем более двуспальной, и вообще, за кого он, Мар, его принимает? Два мужика в одной кровати, это, знаешь ли... После чего появились лежанки.

Уже засыпая, Семён случайно глянул в чистое ночное небо, усыпанное незнакомыми созвездиями, и ему то ли показалось, то ли приснилось, что пара ярких звёзд ведёт себя крайне странно — звёзды медленно двигались по кругу, там, за фиолетовой по ночному времени небесной защитой. За сеткой от чужих.

— Спутники-шпионы, — зевая пробормотал Семён. — Эх, ракеты на вас нету, — и уснул. И, разумеется, не видел, как один из спутников-шпионов внезапно нырнул вниз, к сетке — в небе полыхнула зарница, одной подвижной звездой на небе стало меньше, но в разрыв магической сети, пока она не успела затянуться, проскользнула вторая звезда и полого ушла к горизонту. Ничего этого ни Семён, ни Хайк не видели. Только Мар рассудительно заметил:

— К дождю, видать, полыхает. Предлагал же с балдахином, так нет, не захотел. Пусть теперь мокнет, пусть! Главное, что у меня совесть чиста, — и тихонько захихикал, предвкушая грозу и ливень. Но грозы ночью так и не случилось.

Семён проснулся рано, когда ещё только светало. Вылез из-под одеяла, решил в кустах утренние проблемы и, потягиваясь, пошёл умываться. Вода в озере оказалась настолько тёплой, что умывание быстро перешло в купание — Семён плескался от души, во всё горло распевая матерные частушки: в надозёрной туманной тишине частушки звучали мягко и лирично. Наоравшись и накупавшись, Семён вылез из воды и сел обсохнуть.

Разбуженные первым, самым большим солнцем, в ветвях деревьев загомонили птицы; туман над озером рассеялся и оно явилось во всём своём круглом великолепии. Наступило утро.

— Интер-ресные у тебя песни, — восхищённо сказал Мар, — необычные. Я таких раньше не слышал, к сожалению. Особенно мне понравилась песенка о группе молодых половозрелых особей женского пола, нашедших в естественном водоёме резиновый фаллоимитатор. Которые в учебное заведение не пошли. Оригинальная концепция! Неожиданная.