Эксперимент в хирургии - Владимир Кованов

Более совершенное средство для местного обезболивания - кокаин. Впервые его применил в клинике в 1884 году русский врач-офтальмолог И. Кацаурсв.

Впрыскивание раствора кокаина на месте разреза стало применяться широко и позволило многие операции делать под местной анестезией. Однако растворы кокаина трудно было дозировать применительно к больному и к характеру операции. В печати появились сообщения о смертельных исходах от отравления кокаином.

В литературе описан случай, который произошел 6 ноября 1886 года в клинике профессора С. Коломнина. Он должен был сделать молодой женщине выскабливание и выжигание язвы прямой кишки. В виду опасности, по его мнению, хлороформного наркоза для больной было решено произвести операцию при помощи анестезии кокаином через клизму. Спустя час у больной появились признаки отравления и, несмотря на все принятые меры, она скончалась. Тяжело переживая ее смерть, Коломнин 11 ноября 1886 года покончил жизнь самоубийством.

Смерть оперированного - это трагедия для хирурга.

Смертельные исходы, наступившие при использовании кокаина, вынудили хирургов искать менее токсичные вещества для местного обезболивания. В 1905 году такое вещество было найдено А. Эйгорном. Новокаин. Вскоре он получил широкое распространение благодаря деятельности выдающегося хирурга-новатора А. Вишневского. Главные достоинства разработанного им метода введения 0,4-0,5-процентного раствора новокаина - простота, доступность и надежность. Этот метод, применяемый при операциях и лечении воспалительных процессов, прочно вошел в хирургию и позволил успешно справиться с обработкой огромного числа раненых во время Великой Отечественной войны.

Долгие годы шла дискуссия о достоинствах и недостатках анестезии по Вишневскому, пока жизнь, практика не сказали своего решающего слова в ее защиту. Вишневский создал и свой оригинальный способ введения раствора новокаина под определенным давлением в соответствующие футляры мышц, чем достигал полного и непосредственного контакта лекарства с нервными элементами и наиболее совершенного обезболивания.

Говорят, что толчком к поискам безопасного и надежного метода местного обезболивания послужила неожиданная гибель трех больных, оперированных в его клинике под общим наркозом. Они погибли один за другим не в итоге операции, а от токсического действия наркоза с хлороформом. И надо сказать, в то время подобного рода случаи были не так уж редки.

Александр Васильевич начал разрабатывать безопасный метод местной анестезии с самого начала своей врачебно-хирургической деятельности. В решении такой задачи ему и помогло открытие новокаина. С его помощью он не только осуществлял хирургические операции, но и воздействовал на нервную систему различными формами новокаиновых блокад, получая поразительный терапевтический эффект при тяжелых патологических процессах. Уже в ранние годы, пользуясь новым методом обезболивания, Вишневский приобрел славу отличного хирурга, имеющего самый низкий процент смертности и осложнений.

Врачи, студенты, которым доводилось присутствовать на операциях Вишневского, неизменно с восхищением следили за действиями хирурга и всякий раз поражались, как передавались ассистентам уверенность и спокойствие Александра Васильевича. Один из студентов-медиков, А. Голиков, вспоминает о восторге, который испытали все присутствовавшие в операционной - свидетели мастерства профессора.

К операции была подготовлена женщина лет 35, крестьянка с красивым открытым лицом.

Накрыв больную стерильным бельем, Александр Васильевич, приступая к местной анестезии, спокойно разговаривал с больной.

- Тебя звать-то как, красавица?

- Евдокия, батюшка.

- Так вот что, Евдокия. Ежели будет больно, сразу же говори, не стесняйся.

- Скажу, батюшка, - несколько испуганно ответила больная.

Александр Васильевич виртуозно выполнил сложную операцию на позвоночнике, удалил опухоль, но больная ни разу не пожаловалась на боль. В течение операции Вишневский многократно спрашивал:

- Не больно, красавица? И в ответ раздавалось:

- Не больно, батюшка. Операция закончилась благополучно.

Всячески популяризируя и внедряя свой метод, Александр Васильевич учил максимально бережному отношению к тканям. На базе созданного им метода обезболивания, тугой инфильтрации тканей изменилась и сама техника операции - она стала более красивой, щадящей и, что особенно важно, анатомичкой.

Главное же достоинство его метода - простота выполнения, доступность и надежность обезболивающего действия. «Моя методика разработана в таком виде, - писал Александр Васильевич, - что она может быть перенесена в каждый данный момент в любой угол нашей обширной страны. С ней можно спасти жизнь больному и в блестящей операционной культурного центра, и на простейшем деревянном столе, освещенном керосиновой лампой».

Разработанный Вишневским метод местного обезболивания при операциях и лечении воспалительных процессов прочно вошел в хирургию и позволил успешно справиться с обработкой огромного количества раненых во время Великой Отечественной войны...

По существу, первичная хирургическая обработка ран на войне проводилась под местным обезболиванием по методу Вишневского. История еще воздаст должное этому выдающемуся открытию века.

Но до того как взгляды и методы лечения Вишневского получили широкое признание, ему пришлось вести за них долгую и упорную борьбу. Его критиковали за множественные уколы, производимые хирургом, объем вводимого обезболивающего раствора. Так, известный немецкий хирург Финстерер, автор оригинальной операции на желудке, обращал внимание на большое количество раствора, каким пользовался Вишневский при анестезии брюшной полости, считая, что это небезопасно, в особенности для слабых больных.

В своем ответе Финстереру Александр Васильевич деликатно указал, где можно подробно ознакомиться с разработанным им методом обезболивания. «Принцип, каким я пользуюсь в своей методике анестезии, - писал он, - очевидно, не вполне понятен многим хирургам, поэтому и вся концепция в целом остается неясной, даже для искушенных и опытных в местной анестезии».

Вишневский терпеливо разъяснял своим оппонентам безопасность нового метода и его преимущества перед другими средствами обезболивания. По поводу множественных уколов, производимых им при обезболивании, Александр Васильевич отмечал: «Нужно понять, что мои множественные уколы, во-первых, не такие уж «множественные» по сравнению, например, с уколами при анестезии по Финстереру... Но самое главное - это то, что повторные уколы в брюшной полости всегда производятся в край уже образованного первым уколом инфильтрата, сделанного в заведомо безопасном месте. При этих условиях мы никогда не рискуем поранить сосуд, вызвать образование гематомы...»

Вероятно, во многом причиной такой долгой дискуссии о достоинствах и недостатках анестезии по Вишневскому была извечная инертность человеческого мышления. Во всех воюющих странах в годы первой мировой войны общий наркоз был почти единственным методом обезболивания. В практическом руководстве М. Дитерикса «Военно-полевая хирургия войскового района», изданном в 1932 году и предназначенном для переподготовки врачей (местному обезболиванию там отведено ничтожно малое количество строчек), указывалось, что в условиях военно-полевой обстановки местное обезболивание должно применяться «гораздо реже», чем наркоз. Даже в начале Великой Отечественной войны видные военно-полевые хирурги считали, что местная анестезия на войне может быть применена в 25-30 процентах случаев, а наркоз - в 65-75. Однако минувшая война опрокинула эти расчеты и внесла необходимые коррективы: местное обезболивание применялось на войне в 70 процентах случаев, а наркоз - только в 30-35.

Первая проверка метода обезболивания в военных условиях была проведена сыном Александра Васильевича - Александром Александровичем - во время боевых действий на Халхин-Голе. А. А. Вишневский убедительно показал преимущество местного обезболивания при хирургической обработке ран по сравнению с другими методами, установил эффективность вагосимпатической блокады и других новокаиновых блокад как средства профилактики в борьбе с шоком, убедил в неоценимой пользе применения масляно-бальзамических повязок при лечении ран.

Позднее, вспоминая о военных годах и труднейших условиях жизни и работы в блокированном Ленинграде, А. В. Вишневский не без гордости за сына, тогда уже известного военно-полевого хирурга, который находился в осажденном городе, писал одному из своих учеников И. Домрачеву: «... Ты понял, что я испытал, когда мой милый Шурка, как представитель нашей школы, подъехал на машине, взял с соломы трех окровавленных людей, раненных в живот, и из трех двух спас, разводя новокаин на снеговой воде. А впереди и сзади от него шел бой... Не в ленинградских госпиталях, а на поле боя была показана возможность применения с пользой местного обезболивания. За этим пошло и все другое, что было предсказано и обосновано: и шок, и отморожения, и газовые инфекции... Все оказалось правильным, потому что все строилось правильно, везде учитывался «нерв», все было объединено».