Драконы и ведьмы - Мартиша Риш

синими переливчатыми прядями и ярко-синих, почти фиолетовых глаз со змеиным вертикальным зрачком. Босые и очень красивые девушки вопросительно замерли на лужайке.

Рыжеволосая дракониха чуть потянулась, и тугое платье лопнуло на груди, образовав широкое декольте, уже не дающее простора фантазии.

— Как славно, что наши мужья сейчас на Земле.

— Не зря услали копать их твой огород, права была Марцелла.

— Нам еще крупно повезло, что мои родители в отъезде. И братья тоже не должны появиться.

— Это дело десятое.

— Вы нам отдадите наших мужчин? Какие они? Покажете? — донеслось с лужайки.

— Дамы, мы вам отдадим избранных, но только с условием. Корш вас предупредил? — Корш утвердительно махнул чешуйчатой головой. — Они должны согласиться с вами уйти добровольно.

— Это честно. Мы согласны.

— Тогда мы поможем вам понравиться избранникам.

— В обмен на ваши шкуры после линьки.

— Старую шкуру я могу отдать вам и так.

— Я тоже. Ведите уже!

— Дело в том, что в таком виде появляться перед мужчинами не стоит, это слишком неопрятно. У вас есть другая одежда?

— Нет. Что же делать? — начала заламывать руки синеволосая. — Берта! Что делать?

— Хлоя, уймись! Может, мы завернемся в простыню?

— В замке есть портной и обувщики. Давайте, они быстро, как только смогут, сошьют вам обувь и платья? К вечеру, точно, успеют, а может, и раньше.

— Точно? А красивые они смогут сшить? Нам нужны самые лучшие на вкус мужчин!

— Марцелла, у меня, кажется, есть идея. Лукас же вроде чех? Я когда была в Чехии, попала на фестиваль пива. Ну знаешь, когда все местные девушки ходят одетые, как с рекламы, с полными кружками пива.

— В баварских, если я не вру, и это так называется, платьях?

— Угу.

— А что, это идея. Если им еще косы заплести? Ведь уговорят кого-нибудь из парней.

— Вполне. И наша ведовская совесть будет чиста.

— Мне-то объясните, я в земной моде не разбираюсь.

— Баварское платье — это белая рубашка с большим декольте и коротким рукавом, юбка до пят и корсет на талии со шнуровкой. Очень соблазнительно.

— Хорошо, что Макс этого не увидит.

— Идемте в замок, с вас снимут мерки, а пока шьют одежду, вы сможете посмотреть на избранных через иллюзорное окно. Выбор есть. Поболтаем. Мы расскажем, как вам себя вести, чтобы избранные сразу вами восхитились.

— Хлоя, побежали.

— Корш?

— Я посплю на газоне.

— Ты не заболел, спишь второй день?

— Это от счастья, Изольда сделала мою жизнь восхитительной. Только я теперь сплю в гостях, днем. Дома не получается, не успеваю.

Ингард

Нутро поезда оказалось в меру удобным, а размеренный перестук колес навевал сладкую дрему. Втроем мы заняли места напротив черного окна, за которым вились какие-то толстые трубы, напоминающие внутренности исполинского животного. Будто бы нас троих уже проглотили и теперь мы путешествуем внутри какого-то огромного существа. Громкий голос объявлял об остановках, вырывая из путаных мыслей на поверхность. После первой же остановки парни привалились ко мне совсем как мои воины на привале в искрах мерцающего костра. Сам не заметил, как смежил веки под этот убаюкивающий перестук.

Громкий удар пожарного колокола над ухом разорвал остатки сна.

— Ну ка, подъем! Конечная! Парнас!

— Горим! Пожар! — подлетел, было, я под сонный хохот Макса.

Напротив меня стояла какая-то женщина в форме.

— Простите, уснули, выходим. Ингард, ты, конечно, молодец.

— Как тут хорошо спится-то. Мы хоть туда приехали?

— Туда, Эрлик. Сейчас поднимемся, и на автобус. Там тоже можно будет поспать.

Подъем по эскалатору вверх, и нас встречает яркое солнце, высокие дома, подпирающие крышами небо. Казалось бы, ехали не так долго, если верить часам, а воздух, небо, город совсем иные. Да и утро уже распахнуло свои объятия людям. Как непривычно, что других рас тут нет. Люди, всюду только снующие люди. Впрочем, никогда нельзя знать наверняка, нет ли у них второй ипостаси. Все же безмагический мир скрывает порой слишком много тайн и секретов. Макс тоже выглядит тут вполне человеком, таким же, как все, хотя я-то знаю, что он оборотень. Настоящий проявленный ледяной индрик во второй ипостаси.

— Нам налево, — Макс громко зевнул, прикрывая рот раскрытой ладонью, — сейчас загрузимся в автобус и спать.

— Сколько нам ехать? — отчего-то нахмурился варвар.

— Около часа. Вон наш автобус, накидывайте рюкзаки и ходу!

Огромная машина, совсем не напоминающая такси, в таких я еще никогда не ездил. При входе стоит женщина в ярком жилете. Интересно, почему на Земле так много работающих дам? Странно, если они работают, то кто ведет их собственное хозяйство, растит детей, читает сказки по вечерам внукам?

— Вам куда?

— Нам до Озерного. Держите за троих.

Вместе с нами в автобус пытается загрузиться пожилая дама с кустом, растущим прямо из сумки.

— Госпожа, позвольте я помогу? — обращается Эрлик к хозяйке растения.

— Помоги, если не сложно.

Легким движением варвар подхватывает тележку и заносит в салон.

— Госпожа, я могу подать вам руку?

— Ну, подай.

Цепко ухватив мою ладонь неожиданно широкой своей, женщина резво влезает по ступенькам к своему кусту.

— Откуда ж вы такие понаехали, услужливые? — щурит на нас глаза дама.

— Они иностранцы, едем на пикник. И вскопать огород тестю Ингарда, это он вам руку подавал.

— Огород — это хорошо. Я вон тоже к нему родимому еду. А вам где выходить?

— В Озерном.

— Ой, так нам на одной остановке вылезать. Вы уж мне там с сумкой-то помогите, ладно?

— Конечно, поможем. Вы нас только разбудите заранее, хорошо? Мы пока на задних сиденьях вздремнем. Боимся проспать остановку, — подсуетился Макс.

— Хорошо-хорошо. Что ж не помочь воспитанным людям.

Кое-как устроились. Эрлик, вообще, еле поместился ни сиденье. Вещмешки приткнули в ноги. Салон постепенно заполняется, все что-то везут: какие-то рейки, корзины, пакеты, удочки. Пожилая дама со своим кустом уже смотрится не так дико. Автобус тронулся, утробно рыча и перекатываясь колесами через колдобины. Все же мне до конца так и не удалось поверить, что все эти колесные твари полностью лишены души, так и жду какого-нибудь подвоха. Спать хочется самым ужасным образом. Невольно склоняюсь к плечу варвара, тот уже опустил голову себе на грудь. Макс привалился к нему с другой стороны. Маневры, то прибавляемая скорость нашего транспорта, то внезапные остановки, громкие сигналы машин, едем, а я засыпаю.

— Ребята, скоро выходим. Потормошите мальчишек на задней площадке, они выходят! — кричит кто-то на весь салон.

Какие мальчишки? Чужая рука мощно хлопает по плечу.

— Они мне с поклажей обещали помочь! Проедем же!

— Эй, мужики, подъем! Приехали.

— Благодарю, господин.

Пытаюсь стряхнуть с себя морок сладкого сна, снившиеся нежные руки супруги,