Научиться быть ведьмой - Ольга Обская

– Вижу, у тебя есть опыт, – хмыкнул Никита.

– Да. У нас дома был аквариум. Он появился давно, когда мне было лет девять. Отец научил меня ухаживать за рыбками. И я делала это регулярно, раз в неделю.

– По очереди с Алесей?

– Не совсем. Когда мы были маленькими, то постоянно жили порознь. Алеся почти все время была у прабабушки в деревне. А я с родителями. Мы виделись редко. И только когда нам исполнилось по четырнадцать лет, Алеся стала чаще появляться дома. А с пятнадцати начала жить с нами постоянно.

– На это была причина?

– Так решили родители. Думаю, не хотели, чтобы прабабушка была одна. Да и Леся с прабабушкой были не против, они души друг в друге не чаяли. Но когда сестра стала постарше, было решено, что она будет жить с нами. Мы надеялись, что вскоре и прабабушку удастся уговорить переехать к нам.

Вероника, ловко орудуя сифоном, почистила дно аквариума и приступила к чистке стенок. Затем был промыт фильтр и залита свежая порция воды. Задачей Никиты было только утилизировать откачанную воду. Он вышел из кабинета в коридор и направился в сторону санузла, а Вероника начала раскладывать оборудование по полочкам кладовки, ожидая, что через несколько минут Никита вернется с пустым ведром. Однако вернулся он гораздо раньше, буквально через пару секунд. Подскочив к Веронике, Никита быстро запихнул ее внутрь кладовки и тут же втиснулся туда сам вместе с емкостью, полной грязной воды. После чего плотно прикрыл дверцу.

Помещение, в котором оказались молодые люди, было явно тесновато для двоих. Вероника почувствовала, что зажата между рядом полок и тесно прильнувшим к ней Никитой. Кроме того, на ногу давил острый край ведра. Не понимая, что происходит, Вероника решила для начала возмутиться, но услышала предупреждающий шепот:

– Тш-ш. Сюда идут Бегемотик и Колобок. Они говорят про тебя.

Мгновенно вспыхнувшее любопытство заставило Нику замереть и затаить дыхание. И вскоре она услышала, как дверь в кабинет открылась и внутрь вошли двое.

– Скоро состоится заседание Совета профессоров, на котором я поставлю на голосование вопрос об отчислении Двинской из Университета, – раздался голос Павла Борисовича.

Вероника вздрогнула, чуть не пнув при этом ведро с водой. От кого от кого, но от добродушного преподавателя астрологии она не ожидала такого коварства. Нет, Ника, конечно, не справилась с двумя предыдущими лабораторными, но она надеялась, что Колобок даст ей возможность пересдать. По крайней мере, с индивидуальными астрологическими посланиями, как показал случай в тайге, у нее прекрасно получается.

Никита, почувствовав, как напряглась Вероника, прижал ее к себе еще сильнее, чтобы лишить возможности шевелиться и производить шум, который выдал бы их.

– Тш-ш, – еле слышно шепнул, практически просто выдохнул он ей в самое ухо.

– Матвей Тимофеевич, что вы скажете об успеваемости Двинской? – продолжил разговор Павел Борисович. – Как вы будете голосовать?

– Не могу сказать, что студентка отличается особыми талантами, – ответил проректор, – но на тройку справляется. Сегодня, например, у нее получилось применить методику левитации, пусть даже в очень простом варианте. Не думаю, что буду голосовать за ее отчисление.

– А я вам советую, уважаемый Матвей Тимофеевич, подумать хорошенько, прежде чем голосовать против. Такие слабенькие студенты тянут назад успеваемость всей группы. Разве не так? – приторно-сладким голосом спросил Павел Борисович.

– Возможно.

– Разве не в ваших интересах, чтобы ничто не мешало другим студентам этой группы хорошо учиться? Чтобы у них вообще была возможность учиться.

– В моих, – промямлил проректор.

– Вот и славно, что вы меня поняли, уважаемый Матвей Тимофеевич. Я знал, что вы благоразумный человек. Я рассчитываю на ваш голос.

Вероника еле сдерживалась, чтобы не выскочить из кладовки и не попытаться заступиться за себя. Но каждый раз, стоило ей шелохнуться, она ощущала, что выскочить все равно не удастся – Никита держал ее так тесно прижатой к себе, что вырываться было бесполезно.

Через минуту разговор профессоров затих, но по скрипу кресла можно было догадаться, что один из собеседников оставался в кабинете, причем, учитывая какой жалобный скрип издавало кресло, было понятно, что оно держит в своих объятиях необъятного Матвея Тимофеевича.

– И долго мы будем тут сидеть? – шепнула Вероника Никите.

– Пока Бегемотик не уйдет. Надеюсь, он не рассчитывает здесь заночевать.

Прошло несколько минут, и молодые люди вздохнули с облегчением, потому что услышали, что проректор встал с кресла и направился к выходу. Но в этот момент в кабинет зашел еще один человек.

– Матвей Тимофеевич, вот вы где. А я везде вас ищу. Надо с вами поговорить. – По голосу нетрудно было догадаться, что новым собеседником проректора является Петр Иванович.

– Надеюсь, вы помните, что на следующей неделе состоится заседание Совета профессоров? – продолжил ректор.

– Да, я в курсе.

– Павел Борисович собрался обсудить на нем успеваемость одной из студенток, Вероники Двинской. Хочет поставить на голосование вопрос об ее отчислении из Университета. Вы что по этому поводу думаете?

– Думаю поддержать Павла Борисовича. Ведь Двинская действительно перебивается с тройки на двойку.

– Я бы на вашем месте, хорошенько подумал, прежде чем голосовать за отчисление. – В голосе ректора послышались угрожающие нотки.

– Почему?

– Потому что в ваших интересах сделать то, о чем я вас прошу. – Угроза в голосе Петра Ивановича переросла сначала в раздражение, а потом в гнев. – Или вы думаете, я поверил вашему рассказу о внезапно постигшей вас болезни, такой серьезной, что вы даже не смогли позвонить предупредить, что вас какое-то время не будет на работе, и таком же внезапном исцелении? Вы думаете, я не догадываюсь, почему вы отсутствовали в Университете эти несколько дней?

– Суперзлой, – шепнула Вероника Никите. – Преподам, оказывается, тоже от него достается.

– Хорошо. Я подумаю, – промямлил проректор.

– Подумайте, Матвей Тимофеевич, подумайте, – зловещим голосом прорычал Петр Иванович. – Я знаю, какой вы трудоголик, как вам будет тяжело, если придется раньше времени отправиться на пенсию по статье о профнепригодности.

– Пожалуй, вы, Петр Иванович, правы. Отчислять студентку не стоит. Вот сегодня, например, она вполне сносно справилась с практическим заданием по левитации пусть даже и очень простеньким.

– Я знал, Матвей Тимофеевич, что мы найдем с вами общий язык, – мягко произнес ректор. – Я рассчитываю на ваш голос.

По звукам, раздавшимся после этой фразы, стало понятно, что оба собеседника вышли из кабинета.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});