Я прав - вы заблуждаетесь - Эдвард де Боно

Далее я собираюсь описать некоторые структуры, происходящие непосредственно из наших традиционных мыслительных привычек и ориентированные на поддержание последних. В одних случаях я буду рассматривать непосредственно институты, в других — тот тип мышления, который вытекает напрямую из природы такого института.

Любой институт — это структура, которая обеспечивает, чтобы происходило нечто, а не происходило нечто другое. Акцент я ставлю на изменении. По определению прогресс имеет место благодаря изменению. Изменение может быть столь медленным, что его никто не замечает. Изменение может происходить путем коррекции, адаптации или как реакция на некую внешнюю силу. Может иметь место также коренное изменение, сопровождающееся установлением новых концепций, парадигматическими сдвигами и переменами в восприятии. Как наши существующие институты чувствуют себя, имея дело с процессом перемен? Насколько их сознание готово к переменам и насколько сама их природа допускает перемены? Перечень институтов не претендует на то, чтобы зваться полным, и я, возможно, упустил из виду некоторые важные структуры, которые следовало бы включить. Я просто хотел всем этим показать, как от природы нервной системы можно перейти к природе восприятия, затем к природе традиционного мышления и, наконец, к структуре общества. Ниже представлены аспекты данного вопроса, которые я намерен рассмотреть на последующих страницах.

• ИЗМЕНЕНИЕ. Наша глубоко заложенная вера в эволюционную модель развития. Как слепые котята, мы бестолково движемся вперед, адаптируясь к внешним факторам, кризисам и возникающим новым идеям.

• СЛЕДУЮЩИЙ ШАГ. Основывается на том, где мы находимся в данный момент времени и как нам добраться куда надо, а не на том, где нам надо было бы быть.

• ПОД ЗАВЯЗКУ. Нет пустот, нет пробелов. Время, пространство и ресурсы — все распределено.

• ОБРАЗОВАНИЕ. Закрытая в себе система, которой по большей части неведомы две вещи: потребность общества в мышлении и то, какой тип мышления обществу необходим.

• ЛУДЕКИЯ. Новое слово, обозначающее игру в соответствии с утвержденными правилами. Не является вопросом эгоизма.

• КРАТКОСРОЧНОСТЬ. Значительная часть нашего мышления рассчитана на короткий срок (бизнес, политика), поскольку это диктуют соответствующие правила.

• ДЕМОКРАТИЯ. Система, придуманная для того, чтобы достигать консенсуса в отношении предпринимаемых в обществе действий, но в настоящее время гораздо с большим эффектом служащая как основание для бездействия.

• ПРАГМАТИЗМ. если поведение не руководствуется установленными абсолютными принципами, какова тогда альтернатива?

• БЮРОКРАТИЯ. Организация, созданная для определенной цели, однако со временем начинающая существовать для целей собственного выживания.

• ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ. С одной стороны, тенденция к растущей специализации и подразделению, с другой — к объединяющему пониманию вещей.

• УНИВЕРСИТЕТЫ. Выполняют образовательную, культурную и исследовательскую функцию, с очень большим упором на историю, тратя на ее изучение значительную часть интеллектуальных ресурсов.

• ПЕРЕДАЧА ИНФОРМАЦИИ. Ограниченные возможности языка в сочетании с императивами средств массовой информации и большими возможностями последних в деле изменения общественного мнения.

• ОФОРМЛЕНИЕ ИДЕЙ. Наши растущие возможности в оформлении идей с учетом особенностей восприятия в будущем могут превратиться в проблему.

Изменение

Бернард Шоу как-то сказал, что прогресс всегда осуществляется за счет неразумных людей, поскольку разумные люди желают использовать систему такой, какая она есть, а не менять ее[38].

По аналогии с совершающей колебания пружиной, постепенно приходящей в состояние покоя, мы считаем, что большинство наших концепций и общественных институтов весьма близки к совершенству. Речь идет, в нашем представлении, либо о решении отдельных задач там или тут, либо об определенных корректировках с учетом изменившихся обстоятельств. Нам не приходят в голову крупные изменения или нет потребности в таковых. В отношении мест, где пока нет демократии, мы надеемся, что со временем и здесь укоренятся соответствующие традиции.

Концепция, лежащая в основе процесса перемен, — это эволюция. Различные довлеющие факторы (экологические, экономические) и потребности (повышение жизненного уровня, расовое равенство) определяют, по нашему убеждению, наше развитие, подталкивая кое-что здесь, кое-что тут. Довлеющие факторы реализуются через политический процесс или, что еще вернее, черпают силы в изменении общественного мнения.

Технические изменения — дело корпораций, университетов и технических институтов, имеющих соответствующую мотивацию. Изменения в общественном мнении иногда происходят под руководством индивидуумов (как, например, Ральфа Нэйдера[39]), но чаще всего возникают в виде незаметного поначалу тренда, который затем крепчает в лавинообразной манере.

Существующую систему всегда будут защищать те бесчисленные лица, у которых хватает интеллекта, чтобы защищать, но недостаточно, чтобы предлагать что-нибудь новое. Всегда найдутся люди, убежденные, что любое изменение по определению послужит угрозой их положению. Более того, поскольку мы не можем в полной мере предвидеть последствия изменения до того, как оно произошло, лучше на всякий случай избегать риска.

Крупные кризисы приводят к изменению, как, например, растущие цены на нефть привели к перестройке нефтяной экономики, а твердая иена заставила Японию стимулировать внутренний спрос. С политической точки зрения изменение, вызванное кризисом, гораздо более приемлемо, поскольку в таком случае необходимость предпринять нечто очевидна (даже то, что удалось пережить кризис, само по себе является достижением).

Некоторые идеи возникают и ни к чему не приводят, например попытки упростить английское правописание. Некоторые идеи возникают, получают какое-то развитие, а затем умирают. Есть идеи, которые остаются надолго, как охрана окружающей среды. Так работает эволюция. В ответ на эволюционные довлеющие факторы будут использованы критическое мышление, инерция большинства систем и всеобщее согласие.

Имеются ли какие-нибудь недостатки у данной удобной эволюционной модели?

Представьте себе игру, в которой вам кто-нибудь дает картонные фигурки, по одной за раз. Ваша задача в том, чтобы наилучшим способом использовать получаемые вами фигурки. Под «наилучшим способом» понимается складываемая простая фигура, которую человек может описать по телефону без лишних слов. Итак, вы складываете фигурки так, чтобы получился прямоугольник. Затем вы добавляете следующую фигурку, чтобы получился прямоугольник с более длинной стороной. Потом вы пытаетесь добавить еще две фигурки, но в результате не получается простая фигура. Чтобы продолжить свое занятие, вам необходимо вернуться назад, разобрать прямоугольник и превратить его в квадрат. Теперь вы можете далее прибавлять новые элементы, чтобы получить квадрат большего размера.

Игра проста, но принцип важен. В каждый момент времени мы делаем самую умную вещь. Мы пытаемся скомбинировать то, что имеем, с тем, что есть нового у нас. В такой системе практически неизбежно наступает момент, когда мы вынуждены вернуться назад — с целью переделать нечто, что являлось наилучшим выбором для своего часа, — чтобы иметь возможность двигаться вперед. Это потому, что направление организации зависит от того, что было, а не от того, что может случиться в следующий момент. Например, наши демократические привычки основаны на том, что мы имели (городские сходы), а не на тех возможностях, которые открывают для нас коммуникационные технологии.

Данный принцип применим не только к играм с картонными фигурками, но и к любой системе широкого охвата с двумя характеристиками: непрерывный ввод информации на протяжении времени и необходимость наилучшим образом использовать имеющееся под рукой.

Проблема в том, что мы не можем просто строить на текущей имеющейся основе. Нам может потребоваться вернуться назад и нечто переделать, чтобы быть в состоянии двигаться вперед. Во многих случаях мы не можем сцепить элементы-фигурки каким-то новым способом, пока не освободим место, разобрав хотя бы частично старую конфигурацию фигурок, которая в настоящий момент уже не является подходящей. Рассуждения по такой схеме всегда служили обоснованием для революций: разрушим старое, чтобы построить новое. Проблема революций состоит в том, что они имеют тенденцию просто замещать одну жесткую систему другой, хотя старый рисунок мозаики можно разобрать, а потом собрать нечто новое лучшим способом, но на это требуется время.