Врата Рассвета - Роберт Ньюкомб

Увечный маг положил руки на стол и обвел всех сидящих за ним серьезным, напряженным взглядом, свидетельствующим о том, какое значение он придает последующим словам.

— Теперь я считаю, что Фейли была гораздо искуснее в магии, чем мы думали прежде. Ее опыты с «отсроченными заклинаниями» открывают целый мир неизведанных возможностей, как положительных, так и дурных. Вообще-то я от всей души надеюсь, что эти знания умерли вместе с первой госпожой Шабаша. И в то же время какая-то часть моей натуры — безудержно любопытная, надо признаться, часть — отчаянно желает узнать, как Фейли все это проделывала. Боюсь, наличие «отсроченных заклинаний» имеет гораздо больше отношения к нашим текущим неприятностям, чем мы предполагаем.

Внезапно его прервал резкий стук в дверь. И тут же, не дожидаясь разрешения, в комнату буквально ввалился Шеннон, с неизменной фляжкой в руке. Его так сильно шатало, что он вынужден был прислониться к дверному косяку, чтобы не упасть. Хмельной гном часто вызывал у Тристана невольную улыбку, но только не сейчас. Было ясно, что Малютка напуган до смерти.

— Что стряслось? — осведомился Феган.

— Прости, господин, но только к нам пришла какая-то женщина! — заплетающимся языком пролепетал гном. — И она немедленно желает видеть господина Вига.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Шагая по вызову своего юного господина, Рагнар трепетал от ярости. Прошло всего несколько часов после того, как он обнаружил исчезновение Селесты. Она уже не впервые покидала Пещеру, но на этот раз он сильно опасался, что наложница покинула его навсегда. Эта мысль привела охотника за кровью в такое бешенство, что он даже не сразу отправился на поиски, потратив драгоценное время на то, чтобы дать волю воображению и во всех подробностях представить себе, как именно заставит он дерзкую заплатить за пережитые им волнения.

Выбравшись из Пещеры, Рагнар, как обычно, прибег к магии, чтобы почувствовать «одаренную» кровь Селесты. Ее кровь была такого высокого качества, что он всегда без труда находил женщину, как бы далеко она ни удалялась. Однако сегодня результат был ошеломляющим — охотник за кровью не почувствовал ничего. Кто-то, искусно владеющий магией, маскировал кровь Селесты, и Рагнар догадывался о том, кто был способен на такое, — ее отец. Человек, которого он ненавидел более всех на свете.

Как всегда, из-под двери Николаса пробивалось лазурное мерцание. Стремясь успокоиться, охотник за кровью сделал несколько глубоких вдохов и расправил плечи. Открыв дверь, он увидел, что Николас не только увеличил размеры своего обиталища, но и изменил его внутреннее убранство. Сам он, как обычно, в белом одеянии, парил над полом, выложенным полированным мрамором, закрыв глаза и медленно поворачиваясь в воздухе.

Волнистая рябь энергии, словно живая, пульсировала по стенам помещения. Николас превратил их в своеобразную шахматную доску, разбив на голубые и розовые квадраты.

Приглядевшись к своему господину, Рагнар заметил, что его облик снова изменился. Сейчас он выглядел молодым человеком лет примерно двадцати, с полностью сформировавшимся телом — и очень сильно напоминал своего отца. Да, отныне охотник за кровью никогда не будет воспринимать его как «мальчика». Интересно, сколько времени понадобится его господину, чтобы вытянуть все могущество из Парагона?

Но не это более всего поразило охотника за кровью. Он ошеломленно замер на пороге: множество мальчиков и девочек, находящихся в помещении, играли, болтали друг с другом и весело смеялись, делая попытки использовать в играх свои магические способности. Их поведение резко контрастировало с безмятежной отстраненностью Николаса.

Рагнар знал, что тот недавно отсылал куда-то Птиц и Скрунджа, но никак не ожидал ничего подобного.

— Садись, — негромко, но с повелительными нотками в голосе велел юноша.

Он перестал вращаться, однако продолжал парить в воздухе. За спиной охотника за кровью возникло невысокое кресло, и тот послушно опустился в него. Николас открыл темные миндалевидные глаза и посмотрел на Рагнара с таким серьезным выражением, какое тому редко приходилось видеть.

— Судя по состоянию твоего разума, ты сильно обеспокоен, — продолжал он. — Однако волнения твои излишни. По качеству крови Селеста уступает лишь мне и Избранным. Но тебя в ней привлекает не это, а ее красота и покорность, не так ли? Немаловажную роль играет и то, что она — дочь Вига. Повторяю: ее бегство не должно тебя расстраивать. Пройдет совсем немного времени, и, если пожелаешь, все женщины Евтракии будут твоими.

— Тебе известно, где она, мой господин? — спросил Рагнар.

— В Редуте, со своим отцом и остальными, — ответил Николас. — По правде говоря, ты сам виноват в случившемся. Тебе непременно захотелось продемонстрировать свой трофей Вигу и Избранному, и подобный результат был неизбежен. Я почувствовал, что твоя женщина каким-то образом уже виделась ранее с принцем. Мне кажется, тогда она не знала, кто он такой на самом деле, но по какой-то причине прониклась к нему доверием. Я знаю, что она покинула Пещеру и нашла моего отца и мага на тропе, где мы оставили их, но не стал ничего предпринимать и позволил ей уйти с ними.

— Ты позволил ей уйти, мой господин? — не веря своим ушам, переспросил Рагнар. Будь на месте Николаса кто угодно другой, охотник за кровью, не задумываясь, убил бы его на месте. — Но почему?

— Она не значит для меня ровным счетом ничего. — Юноша безмятежно улыбнулся. — Это — твое развлечение, не мое. И если эта женщина для чего-то мне понадобится, я ее без труда найду. Да и вообще, с магами она в большей безопасности, чем с тобой. — Ему явно доставило удовольствие бесить Рагнара. — К тому же, кроме всего прочего, теперь она не будет отвлекать тебя от исполнения твоих обязанностей, не так ли? Сейчас Виг и Феган не станут заниматься ее обучением — им, мягко говоря, не до того. — Николас больше не улыбался. Заметив это, Рагнар с трудом проглотил ком в горле. — Не сомневаюсь, их воссоединение сопровождалось целым потоком слез. Встреча дочери с давным-давно потерянным отцом — невероятно трогательная сцена. И теперь Виг, конечно, маскирует кровь Селесты. Но ему не скрыть ее от меня.

— Вероломная сука, — пробормотал Рагнар. — Если ты не возражаешь, мой господин, я хотел бы отменить наложенные на нее «чары времени». Пусть прямо на глазах у Вига его прекрасная дочь, о существовании которой он прежде даже не догадывался, обратится в груду праха.

Эта мысль доставила охотнику за кровью острое наслаждение. Если Николас больше не хочет, чтобы Селеста принадлежала ему, то он, Рагнар, сделает все, чтобы и Вигу она не досталась.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});