Помолодевший мастер войны 3 (СИ) - Кирилл Неумытов

ещё не разговаривал, но ему точно не понравится сегодняшний инцидент… Банду Фантомов непременно нужно уничтожить! Виконт Шишков, наверное, у вас ещё много дел по службе? Не буду вас больше задерживать. Хотя нет. Всё же задержу. Сейчас я позвоню, чтобы газета взяла у вас интервью.

После победы на турнире журналисты тоже порывались взять у меня интервью, но это постоянно совпадало с какими-то моими делами, и я отказывал. Возможно это было зря ведь положительное упоминание для малоизвестного дворянина очень важно. Впрочем, я уже далеко не малоизвестный дворянин. Да и в газетах про меня всё равно писали даже без интервью.

На самом деле я бы и сейчас отказал в интервью, но раз просит сам канцлер, то отказывать я не стал. Дело это совсем маленькое, хоть у меня было огромное желание заняться чем-то более. Я хотел поговорить с Гио. Такой человек ничего не скажет, если пытаться выбить из него информацию силой, но возможно я смогу выяснить что-то при личном разговоре.

Интервью журналистам прошло быстрее чем я думал. Минут двадцать — не больше. Человек лейб-гвардии отвез меня в редакцию недалеко от дворцовой площади. Вопросы, правда были порой очень глупыми. Например, «Связано ли нападение на дворцовую площадь с большим количеством прилетевших в город чаек?».

Я ответил, что никакой связи не вижу, хотя мне самому стало вдруг интересно, почему чаек стало больше. Надо будут позже задуматься над вопросом, почему я не задумался над этим вопросом. Ведь почему-то часто бывает так, что рядом происходит нечто интересное, но оно упорно не попадает в поле зрения, пока об этом не скажет другой человек.

Проблемой при интервью было также то, что я не мог рассказывать всё, что знал. Часть вопросов напрямую касалась секретов службы и потому я их игнорировал. О фантомах журналисту уже было известно, но даже несмотря на это я решил затронуть эту тему лишь вскользь.

Самый последний вопрос прыткого журналиста был чрезвычайно наглым и нетактичным:

— Барон Шишков, а скажите, сколько вы зарабатывайте?

— Я думаю, вам не стоит лезть к другим людям в карман.

— Извините за такой вопрос, барон… — мужчина виновато склонил голову. Он явно почувствовал моё недовольство. — Просто читателям это очень интересно! Ваш последний ответ не пойдет в газету, если уж вам так сильно не понравился этот вопрос.

— Раз интервью закончено, я пойду.

— Нет, нет, подождите! Мне нужно сфотографировать вас с нашей газетой. И пожалуйста, сделайте на фотографии вид, что читаете нас.

Это уже была невероятно наглость. Он превзошёл даже свой вопрос про деньги.

— С газетой необязательно! — начал оправдываться журналист. — Просто нужна фотография для главной полосы. Ах, и ещё возник кое-какой вопрос — барон Шишков, вас как-нибудь наградят на службе за ваше геройство?

— Канцлер распорядился, чтобы я получил титул виконта, орден за заслуги перед Российской империей и денежную премию.

— Ваше благородие, поздравляю вас! Этот как раз то, что нужно для газеты!! Я дурак не думал, что вас уже успели как-то наградить, а тут… Баро… Нет! То есть виконт Шишков! Пожалуйста, пройдемте на улицу сделать фотографию.

Мы вышли вместе с журналистом на улицу. Меня сначала сфотографировали на фоне дороги ведущей к дворцовой площади, а потом попросили сделать ещё одно фото напротив здания редакции под предлогом более правильного освещения.

И это чуть ли не стоило мне жизни…

Когда я находился возле стены, то из кирпичной кладки вылезла фантомная акула, которая пыталась откусить мне голову. Я резко нагнулся вниз и избежал столько незавидной участи, но всё же меня чуть ли не подловили. Акула сразу же пропала после неудачной атаки. Меч был при мне, так что я бы легко уничтожил призрака.

Я сразу стал осматриваться по сторонам, пытаясь понять кто именно напал, но этот человек не показывался. Очевидно я был в его поле зрения, а когда всё пошло не так, враг ушёл.

Похоже, после неудачи с кражей тибетского камня меня очень сильно захотели убить. Если задуматься, враг выбрал нападение на камень, который хранила империя, а не который хранил я. Это даже мне немного льстило, однако я прекрасно понимал, что не справился бы в одиночку со всей бандой Красной Повязке. Скорее всего мне пришлось бы тактически отступать, как было в драке с мастером Довольным Кабаном.

— Ваше благородие, что стряслось?! На вас напал невидимый призрак?!

— Да, напал, — честно ответил я. — Не все преступники ещё отловлены, и оставшиеся очень хотят меня убить. Давайте быстрее закончим с фотографией и я поеду по своим делам.

— Конечно-конечно!

Журналист стал колдовать возле фотоаппарата. Вылетела вспышка и из фотоаппарата повалил дым.

Интервью не заняло много времени, но всё же на него ушло порядка часа с учётом дороги. Когда я приехал в Большой Дом на Литейном, то ещё застал произошедший здесь разгром. Маэстро Гио смог выбраться из подвала внизу, но из здания выйти уже не сумел. Повсюду были следы боя — когти от фантомных животных, кровь, щепки и разбросанные листы бумаги.

Я недолго переговорил с полковником и мы пошли в подвал. Маэстро Гио на контакт не шёл. Его хорошенько избили люди Дроздова то ли до попытки побега, то ли уже после. Ненависть к банде Фантомов была большой, так что это не удивительно.

Правда, бить человека в магической смирительной рубашки нет никакой чести. Теперь, смотря на разбитое в кровь лицо Гио, я понимал, что шанс на разговор очень мал.

Я подошёл к решётке и маэстро поднял на меня взгляд. До этого он смотрел куда-то вниз и я даже думал, что дух Гио сломлен, но это не так. Совсем не так. В его взгляде я по прежнему видел уверенность и силу. Будто он не связан магической рубашкой и не избит в кровь. Будто даже при всем этом за ним осталось какое-то преимущество.

Это фикция? Он лишь пытается держаться уверенного?

Ответ я дать не могу. Маэстро Гио очень сложно прочитать.

— Вы наконец пришли, барон, — Гио улыбнулся своими разбитыми губами. — Я ждал вас ещё с самого утра.

— Я был занят некоторыми делами.

— Что ж, охотно верю. Для гарантии, что я выйду из тюрьмы, был взят кое-какой заложник. Насколько знаю этот человек близок вам, — маэстро зло улыбнулся. — Если вы меня не освободите до четырех часов, то Елизавета Волконская умрёт.