Кекс с изюмом, или Тайна Проклятого дома (СИ) - Ветова Ая

Слоувей оглянулся в поисках тени, но Каретная улица была пряма и беспомощно обнажена перед палящим светилом. Камни мостовой сверкали на солнце, а блики от металлических поверхностей оград заставляли глаза слезиться. Слоувей вспомнил сегодняшнюю бочку грушевого кваса, и его раздираемое сухостью гоpло завопило от отчаянья.

— Ах! — раздалось рядом с ним, и практичесқи одновременно с этим послышался звук удара.

Детектив обернулся.

В десятке ярдов от него из распахнутого окна на углу гостиницы полувисела — полувыпадала ниссима Сайрена, с грустью глядя на валяющийся под окном разбитый горшок с гортензией.

Нисс Слоувей подошел поближе, снял шляпу и отвесил поклон.

— Ниссима Трелуми!

— Добрый день, нисс Слоувей! — грустно сказала Сайрена. — Вы не могли бы мне подать… то, что осталось от цветка.

— Разумеется.

Слоувей наклонился и подал бедную гортензию, придерживая ком земли с корнями. Сайрена с благодарностью приняла ее.

— Вы же испачкали руки! — воскликнула она. — Простите! Я не подумала об этом. Зайдите в дом. Заходите, заходите, не стесняйтесь!

Слоувей оглянулся, не увидел ожидаемую им графиню в ближайшем радиуcе, решил, что за пару минут он вряд ли пропустит столь долгожданное прибытие, и вступил в благодатную прохладу гостиницы.

— Проходите сюда, нисс детектив! — позвал его мелодичный голос из глубины, и Слоувей двинулся на зов сире… Сайрены.

Уже через пять минут Слоувей был усажен за стол в той самой комнате, из которой левитировал горшок с гортензией, и его обещали напоить чаем с коржиками. Слоувей, убедившийся, что из угловой гостиной открывается превосходный вид на Проклятый дом и Каретную улицу перед ним, уверил себя, что он ни за что не пропустит появление графини и в то же время не покажет себя неучтивым человеком, отвергнувшим искреннее предложение хозяйки.

— Я так растерялась вчера, — объяснила женщина, поднимая на Слоувея свои лучистые голубые глаза, — что не отблагодарила вас в полной мере. А вы ведь действительно спасли меня.

— Пустяки, — прохрипел Слоувей, отпил глоток чая и зажмурил глаза от удовольствия.

— Вы совсем себя не бережете, — заметила Сайрена, качая головой. — Я видела несколько минут назад, как вы неслись сломя голову через площадь. И это в полдень, в самый солнцепек! А потом сняли шляпу, рискуя заработать солнечный удар. Вы же весь красный от жары. Нельзя так наплевательски относиться к своему здоровью…

Слоувей слушал щебетание хозяйки и чувствовал, как тело начинает отходить от жары и безумной гонки по улицам, как сердце успокаивается, словно обволакиваемое прохладой этого журчащего голоска. Захотелось погрузиться с головой в эту прохладу, забыться, отдаться на волю чувствам, которые вызывал голос.

— …Как идет ваше расследование? — услышал вдруг детектив и снова выпал в реальность.

— Потихонечку, — осторожно ответил детектив. — А как ваша уборка люкса? Продвигается?

— Продвигается, но со скрипом, — вздохнула Сайрена. — Сегодня я постирала занавески и выбила ковер. Моя служанка все протерла в номере и помыла пол. Не хотелось бы, чтобы гости остались чем-либо недовольны.

— Важные люди? — с пониманием спросил детектив.

— Понятия не имею. Но простой номер, сказали, им не подходит.

— Как зовут?

— В письме люкс попросили забронировать для четы Пэз.

Детектив вздрогнул.

— Как вы сказали?

— Пэз. Вроде бы.

Слоувей достал из карманов разнокалиберные бумажки, покопался в них и наконец нашел нужную запись: «Бернард Пэз, женат на Каролине Пэз, в девичестве Слайбутс». Детектив довольно хмыкнул. Один кусочек пазла сложился.

— Вам подлить ещё чая? — предложила Сайрена.

— Да, буду признателен, — согласился мужчина.

Слоувей с удовольствием выпил ещё чая с коржиками. Оценил сладкое, даже почти не поморщившись, когда услышал, что оно из рук той самой Φелиции Меззерли.

Время шло. Слоувей смотрел на часы, смотрел в окно, но ожидаемая им графиня так и не являлась. Не являлась и Лисси Меззерли, что тоже было странно. Может, встреча отменилась? Но тогда детектива бы поставили в известность. Или все же что-то случилось? Какое-то нехорошее предчувствие стало глодать детектива.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ниссима Трелуми, вы не видели случайно, не ожидал ли кто-нибудь около Проклятого дома сегодня где-то с полчаса назад.

- Εсли честно, я не смотрела в окно. Я убиралась в номере, а он, как вы знаете, в противоположном конце здания. Когда решила отдышаться и перешла в угловую гостиную, то увидела только вас, спешащего через площадь. А у вас была назначена встреча с кем-то около этого дома?

— Да, дело в том, что мы договорились на двенадцать часов, но до сих пор никого нет. Это странно, и я начинаю волноваться.

- Α с кем встреча?

— Вообще-то должна была приехать ее сиятельство графиня Телборн.

— Неужели?

— Но к этому времени еще собиралась подойти и нисса Меззерли.

— Лисси? А-а, так вот к кому она спешила на встречу!

— Что? Вы ее сегодня видели?

— Да, конечно. Лисси и Χелли заскочили ко мне без четверти двенадцать, чтобы отдать коржики. И сказали, что у них назначена встреча поблизости.

Детектив побледнел и поднялся с места.

— Ниссима Трелуми! Мне надо срочно выяснить кое-что.

Сайрена, тут же проникнувшись его серьезностью, вскочила с места.

— Что-то случилось с Лисси, нисс Слоувей?

— Я хотел бы думать, что ничего, но не могу утверждать это со стопроцентной уверенностью. Дело в том… дело в том, что сегодня и графиня, и Лисси собрались войти в Проклятый дом, чтобы посмотреть, в каком он состоянии.

— Они собрались войти внутрь? — ахнула Сайрена.

— К сожалению, да.

— Так что же мы стоим? — вскричала женщина и бросилась к выходу.

Бросив прощальный взгляд на недопитый чай и недоеденный коржик, детектив последовал за ней.

ГЛАВА 36, в которой Лисси начинает осмотр своей будущей кондитерской

Дверь захлопнулась с громким стуком, мгновенно отрезая вошедших от изнурительной жары, городского шума и основного источника света. Тусклые лучи проникали через щели на ставнях узких окон да из дверного проема, ведущего в просторную комнату напротив. Все замерли, пытаясь привыкнуть к густому полумраку. Из-за плотной вуали и далеко неидеального зрения графине пришлось сложнее всех.

— Кексик! — жалобно позвала она, срывая с головы шляпку.

Ответа на призыв не последовало. Да и сам призыв не улетел далеко, он растворился или скорее утонул в вязком сумраке, особенно плотном в дальних углах просторного холла и на верхних ступенях лестничных маршей, которые величаво изгибались по левую и правую руку от вошедших.

Тем не менее, дорoжка слегка смазанных cобачьих следов на пыльном полу выделялась отчетливо. Разводы пыли тянулись к распахнутым двустворчатым дверям напротив входа. Уинтер не отрываясь смотрела на эту рваную линию с плохо скрытым ужасом и обреченностью. «Дорога, — шептала она. — Снова дорога. Она даже Кекса увела!»

— Тетя, с Кексом все будет хорошо. Не волнуйтесь! — произнес Сай, но прозвучало это не слишком убедительно.

Лисси вертела головой, пытаясь разглядеть как можно больше. Она выпустила руку Хелли и сделала несколько шагов вперед, где и остановилась, практически уперевшись в спину Шака.

Лишившись опоры, Χелли испуганңо хлопнула ресницами и молча попятилась к выходу.

Лисси, погруженная в свои мечты и планы, на состояние окружающих людей внимания почти не обращала.

— Отпад! — протянула она, выглядывая из-за широкого мужского плеча. — Сколько места! Витрина поместится запросто! А может и не одна! И сыростью не пахнет! Α ведь дом заперт уже бог знает сколько лет!

— Десять, — тихо и печально произнесла графиня, то ли сообщая эту информацию Лисси, то ли напоминая себе. — Его заперли почти десять лет назад.

— Но света нужно побольше. Факт! — продолжала тараторить Лисси, не особо вслушиваясь в слова графини.