«Господь! Прости Советскому Союзу!» Поэма Тимура Кибирова «Сквозь прощальные слезы»: Опыт чтения - Роман Лейбов

мой, молоткастый, / отчего ты свободе не рад, / о которой так часто, так часто / в лагерях до зари говорят?

Обложка паспорта гражданина СССР образца 1974 г. с «серпастым» и «молоткастым» советским гербом

Вслед за отсылкой к «Стихам о советском паспорте» В. Маяковского (1929), которые на протяжении десятилетий в обязательном порядке заучивались наизусть всеми школьниками (вряд ли кто-нибудь из советских детей при этом понимал, что у Маяковского идет речь о зарубежном паспорте; т. наз. «внутренние паспорта» были введены в СССР только в 1932 г., и до и после этого зарубежные выездные документы на руки выдавались лишь немногим гражданам; подробнее о советском паспорте см.: Байбурин):

С каким наслажденьем

$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$жандармской кастой

я был бы

$$$$$$$$исхлестан и распят

за то,

$$$$$$что в руках у меня

$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$молоткастый,

серпастый

$$$$$$$$$$советский паспорт.

(Маяковский 10: 70),

в комментируемых стихах следует цитата из «романсного» ст-ния Владимира Соловьева «Я добился свободы желанной…» (1892):

Я добился свободы желанной,

Что манила вдали, словно клад, —

Отчего же с тоскою нежданной,

Отчего я свободе не рад?

(Соловьев: 92)

А затем – еще одна реминисценция из блатной песни «По тундре»:

Мы теперь на свободе, о которой мечтали,

О которой так много в лагерях говорят…

(Джекобсоны 2014: 157)

Мотив «зари», в I гл. предстающий воплощением грядущей революции, здесь воспринимается как органичная составляющая душещипательного романса.

134

Спой мне, ветер, про счастье и волю, / звон подков по брусчатке святой, / про партийный наказ комсомолу / и про маршала первого спой!

Строфа начинается с прямой цитаты из сквозного не только для II гл. СПС, но и всей поэмы подтекста – песни «Веселый ветер» из кинофильма «Дети капитана Гранта» (муз. И. Дунаевского, сл. В. Лебедева-Кумача) [73]:

А ну-ка, песню нам пропой, веселый ветер,

Веселый ветер, веселый ветер!

Моря и горы ты обшарил все на свете

И все на свете песенки слыхал.

Спой нам, ветер, про дикие горы,

Про глубокие тайны морей,

Про птичьи разговоры,

Про синие просторы,

Про смелых и больших людей.

<…>

Спой нам, ветер, про чащи лесные,

Про звериный запутанный след,

Про шорохи ночные,

Про мускулы стальные,

Про радость боевых побед.

Спой нам, ветер, про славу и смелость,

Про ученых, героев, бойцов,

Чтоб сердце загорелось,

Чтоб каждому хотелось

Догнать и перегнать отцов.

<…>

Спой нам песню, чтоб в ней прозвучали

Все весенние песни земли,

Чтоб трубы заиграли,

Чтоб губы подпевали,

Чтоб ноги веселей пошли.

Кто привык за победу бороться,

С нами вместе пускай запоет:

«Кто весел – тот смеется,

Кто хочет – тот добьется,

Кто ищет – тот всегда найдет!»

(Русские советские песни: 176–177)

Сочетание «счастье и воля» можно найти, например, в «Марше коммунаров» (1918, муз. Д. Васильева-Буглая, сл. В. Кириллова; следует, однако, заметить, что эта песня была практически забыта, как и большинство пролеткультовских сочинений):

Слиты в едином порыве

Брат, и сестра, и отец.

В битве за счастье и волю

Красный не дрогнет боец.

(Славим победу Октября: 26)

Плакат И. Большакова и В. Смирнова. 1963 г. Лозунг с этого плаката (измененная цитата из песни В. Мурадели на слова В. Иодковского «Едем мы, друзья», 1954) [72] превратился в официальный (и не только официальный) советский мем

«Наказ» – несколько архаическое слово, которое в обиходе XX в. обрело новую жизнь; его просторечный, «народный» колорит пришелся кстати для описания ритуальной маркированной коммуникации: наказ родителей – сыну, Родины – гражданам, вождя – соратникам, «наказ избирателей» депутату (о квазиюридическом содержании этого понятия см. работу советского теоретика: Коток), наказ Партии – Комсомолу и/или пионерии, коллектива – индивидууму, отправляющемуся в чужое пространство. Ср. в советских песнях: «Кто с неба страну оглядывал, / Кто видел грабежи и разбой – / Тот немца убьет проклятого, / Исполнит Родины наказ святой!» («Песня мщения», муз. В. Соловьева-Седого, сл. А. Фатьянова, 1943) [74], «Пускай шумит над нами / Спортивной славы знамя, / Наказ вождя к победам нас зовет» («Спортивный марш», муз. И. Дунаевского, сл. Б. Ласкина, 1949) [75], «Отчизна дала свой наказ часовому: / Смотри, чтобы прочной была тишина» («Всем сердцем», муз. Дм. Покрасса, сл. А. Жарова, 1962) [76], «Пусть победно звучит и для них, и для нас / Командирский приказ, материнский наказ» («Я – Земля», муз. В. Мурадели, сл. Е. Долматовского, 1962) [77].

Официальный титул «первого маршала» носил в довоенном СССР уже упоминавшийся нами народный комиссар обороны Климент Ефремович Ворошилов (1881–1969). Маршальские звания в СССР впервые были присвоены в 1935 г. ему, а также дожившему до старости С. Буденному и репрессированным Сталиным М. Тухачевскому, В. Блюхеру и А. Егорову. Ср., например, в песнях: «Боевой сталинской» (1938, муз. А. Тонина, сл. Г. Быкова) [78]: «Нас водили в бой товарищ Сталин, / Первый маршал – Ворошилов Клим / И врагов мы далеко погнали / До границы Сталинской земли» (цит. по: Молюков: 156) или в «Марше танкистов» (из фильма «Трактористы», муз. братьев Покрасс, сл. Б. Ласкина) [79]: «Гремя огнем, сверкая блеском стали, / Пойдут машины в яростный поход, / Нас в грозный бой послал товарищ Сталин / Любимый маршал смело в бой ведет!» (Песни Великой Отечественной войны: 61). В одной из песен, посвященных этому верному соратнику Сталина, появляется и звон подков по брусчатке («Песня о Ворошилове», муз. И. Дунаевского, сл. В. Лебедева-Кумача, 1938 [80]):

Вся Красная площадь к параду готова,

Стальные колонны не дрогнут кругом.

И вот в тишине зазвенели подковы,

И к войску подъехал любимый нарком!

С великим восторгом и верой сыновьей

Глаза молодые застыли на нем.

Глядит на бойцов Ворошилов с любовью,

И светят глаза комсомольским огнем!

135

Праздник, праздник в соседнем колхозе! / Старый пасечник хмыкнул в усы, / над арбузом жужжащие осы, / гармонист подбирает басы, // под цветущею яблоней свадьба – / звеньевую берет бригадир!

С. Герасимов. Колхозный праздник. 1937 г.

Басы гармоники упоминаются в одной из лучших советских песен – «В прифронтовом лесу» (1942–1943, муз. М. Блантера, сл. М. Исаковского. Ср. с. 247) [81]. Вообще